Последняя тайна Консорциума. Том 1

Винников Михаил

— Безусловно, — кивнул Шульц. — О, и еще одна просьба. Юная леди?

— Да? — отозвалась Юми.

— То место, куда я вас отправляю. Если район по-настоящему… неподходящий для столь прекрасной и образованной девушки — не ходите туда. Наш друг Виктор прекрасно справится, у него есть опыт. Лучше ждите в корабле, или даже не орбите — всё-таки сила тяжести.

— А сколько там?

— Ноль восемь.

— Терпимо, — улыбнулась девушка. — Но спасибо, что предупредили.

Виктор и Юми направились к дверям. На полдороги художница развернулась, бегом вернулась к столу и, смущаясь,

вернула Шульцу очки с дополненной реальностью. Чуть не забыла про них. Может даже и специально.

Виктор, тем временем, забирал у сногсшибательной секретарши свое оружие. Пистолет уже ждал его на столе, и второй подход к нижнему ящику, увы, не состоялся. Хотя может так оно и лучше — меньше волнений в и без того нервной жизни.

Глава 9

«Кицунэ» шла под тягой уже несколько часов. Станция осталась далеко позади. Виктор сидел в рубке за боковым пультом и перебирал на экране материалы, присланные Шульцем. С одним вопросом всё было ясно — «маяки». Очень маловероятная красивая сказка, но вдруг? А вот другой вызвал сомнения. В том числе сомнения в адекватности Шульца. Такие вещи раскапывать не стоит. А он, судя по обстоятельно составленному докладу, интересуется, и еще как.

Итак, много лет назад в одной из периферийных систем Империи существовала научная программа для «изучения способов расширения возможностей человеческого организма». Громоздкая формулировка, притом еще и не вся — документы в основном представляли собой отвратного качества фотокопии распечаток с явными следами цензуры. Кое-где было закрашено больше половины страницы, особенно тщательно вымарывались имена и даты.

Для Шульца, судя по всему, приготовили краткий доклад, обзор по верхам. Но даже этих верхов хватило, чтобы понять — лаборатория занималась вакуум знает чем, а не прикладной наукой. «Расширение возможностей» почему-то означало рога, хвосты и прочее. В лучшем случае жабры — их еще получалось как-то понять. А следом шел схематичный рисунок женщины с кошачьими ушами и хвостом. Пояснительные надписи были в основном закрашены цензурой, сохранилась только одна строчка: «техническое задание, приложение "А».

«А этот Шульц знает толк в извращениях» — злорадно подумал Виктор.

— Нашел что-нибудь? — вдруг спросила Юми, разворачиваясь в кресле.

— А ты не смотрела?

— Да нет еще… — зевнула художница. — Один файл открыла, там какая-то таблица. Это ж читать надо, вникать…

«…а тебе лень» — подумал Виктор. — «Лениво и скучно. Вот и хорошо — ни к чему тебе такое читать, тем более вдумчиво. Но что-то сказать всё равно придётся, а то начнешь сама копаться».

— Девушку с кошачьими ушами нашел, — сказал он вслух. — Смотри «приложение "А». В сети их сколько угодно.

— Я такое не рисую, слишком банально. Да и они вышли из моды давно…

— Но эта — настоящая. И может быть она существовала. Лет сто пятьдесят назад… Поправка — сто шестьдесят.

Дата появилась не случайно — в следующем файле оказались документы. Явно более современные, какая-нибудь выписка по журналистскому или депутатскому запросу. Форма была незнакомой — любят имперцы заморачиваться с бланками, лелеют свою бюрократию. Но наметанный

глаз полицейского быстро уловил суть. Это были справки о смерти. Много справок. С одной и той же датой. Люди солидные, большинство — с учеными степенями, придворными титулами и прочими регалиями, в которых, наверное, путаются даже сами имперцы. И почти все погибли либо пропали без вести «во время террористической атаки».

Пока Виктор читал, Юми тихо подошла к его креслу сзади и стала заглядывать через плечо в экран. Он её не заметил. И перелистнул дальше.

А там снова справки. Еще человек пять. Кто-то, видимо подручный Шульца, сложил документы в отдельную папку с пометкой «были в отъезде либо отпуске». И причины смерти были гораздо разнообразнее. Сразу двое самубийц. Одна жертва разбойного нападения не дожила до приезда скорой. Транспортная авария… Разброс по датам — два дня.

— Ребят зачистили конкретно, — пробормотал Виктор.

И открыл последний файл. Там было две фотографии. На первой — большое красиво здание из стекла и бетона, окруженное парком. На второй — огромная дымящаяся воронка.

— Террористы? — тихо спросила Юми.

Виктор вздрогнул и скосил глаза на девушку. Потом мрачно вздохнул и ответил:

— Да. И я даже подозреваю, какие. Шульц как раз нам про них рассказывал.

— «Отдел рекламаций»?

— Вероятнее всего. И они явно очень не хотели, чтобы эта кошко-девушка стала реальностью.

— А зачем это Шульцу? — задумалась художница. — Ну то есть у многих есть любимые темы…

— Фетиши, — хмыкнул Виктор.

— Называй как хочешь. Я же изучала вкусы аудитории. Кому-то нравятся девушки — кошки, кому-то горничные, кому-то…

— Секретарши…

— Вижу, ты до сих пор под впечатлением? — вдруг хитро улыбнулась Юми. — Я такое не рисую, слишком банально. Сногсшибательная секретарша приносит шефу кхм… кофе. Слишком изъезженный сюжет.

— Знаешь, кофе она может быть и носит, — с видом знатока ответил Виктор. — А вот «кхм… кофе» в её исполнении надо еще заслужить. Даже такому как Шульц.

— Тебе тем более ничего не светит, успокойся уже, — рассмеялась художница.

Виктору вдруг показалось, что она притворяется. Торопится сменить тему. Натянуто смеется, лишь бы не показывать настоящих чувств. Он поспешно убрал с экрана фото взорванного здания и сказал:

— Может, Шульц действительно просто любит редкости? То, чего ни у кого нет. Почему бы ему тогда не интересоваться Консорциумом и «Отделом рекламаций»?

— По той же логике — никто не знает, а он знает? — предположила Юми. — Возможно. Он такой разносторонний человек…

Виктор не стал комментировать вслух. А то пришлось бы острить, а художница до сих пор под впечатлением.

* * *

Прыжков запланировали целых три. Хватило бы и двух, но Юми отчего-то настояла на обходном маршруте. Наверное, так будет меньше трясти. Или раскачивать. Или что там еще происходит во время прыжка? Они все почему-то разные. Возможно, наука могла бы это объяснить, но Виктор хорошо себя чувствовал в ньютоновской физике и глубже постигать устройство вселенной не стремился.