Последняя тайна Консорциума. Том 1
Шрифт:
— О чем задумался? — спросил Вольфрам.
Быстро заглянул в шахту, резко отпрянул назад, но тут же заглянул снова. Правда, отступил на шаг в сторону. Двигался он фантастически быстро, а в шахте явно не все лампы горели — поди попади по внезапно промелькнувшей цели.
— Думаю про тактику штурма зданий. Пособие для солдат и офицеров федеральных войск, издание -дцатое, дополненное.
— В шахте чисто, — ответил четырёхрукий. — Излагай.
— Мы на среднем этаже. Это не очень хорошо.
— Понял тебя. Под нами разгерметизированный трюм,
— Справишься?
— Или открою, или заблокирую.
— Прикрываю, — ответил Виктор и прицелился вверх вдоль шахты.
Раскорячиться пришлось неслабо. В невесомости, лёжа на полу на спине, высунуть голову и руку с пистолетом в шахту. Держался согнутыми в коленях ногами, примагнитив ботинки к полу. Упор под спину не ощущался вообще — невесомость. Но так будет проще стрелять. Наверное. От этой позиции мозг напрягся сильнее, чем тело.
Вольфрам улетел вниз по шахте. Виктор не видел, что он там делает, но через полминуты последовал короткий доклад:
— Нижний трюм блокирован, дверь не откроется.
Звук шел как будто из наушников, хотя расстояние было от силы метров пять. На «Кицунэ» трюм один, просторный и почти кубический, с кран-балкой под потолком, а здесь два, но какие-то плоские.
Глаза немного привыкли к полумраку, и Виктор стал различать обшарпанные стенки шахты, дырки от пуль и потухшие плафоны освещения. Шахту было видно до самого конца. Если не считать болтавшихся в невесомости кусочков битого стекла и пары стреляных гильз, там абсолютно пусто.
— А где лифт? — спросил Виктор, не оборачиваясь. Навыки работы с рацией понемногу вспоминались.
Платформа могла перегородить шахту в неудобном месте. Или взять и поехать в самый неподходящий момент. Например, когда ты торчишь головой в шахту…
— Около меня, — ответил Вольфрам. — В нижней точке. Работоспособность крайне сомнительна. Но я открыл панель и снял разъёмы с электропривода.
— Машинное?
— Пусто, засады нет. Было не заперто.
Машинное отделение на легких транспортниках маленькое, тесное и только для техобслуживания. В полёте туда ходить незачем. Хотя Юми, помнится, пару раз лазила. Но очень странно, что люк не заперт.
«Ребята конкретно на расслабоне» — злобно подумал Виктор. — «Устав не помнят, обязанности не знают, форму одежды нарушают… и тут мы. С внезапной, вакуум её дери, проверкой».
— Пошли вверх, — скомандовал он. — Тихонечко.
На самом деле, конечно, не пошли, а полетели. Аккуратно, вдоль стен — там как раз на случай отказа лифта ступеньки сделаны. Вольфрам остался под нижним краем люка в рубку, а Виктор улетел выше, в жилой отсек.
— На потолке шахты может быть камера, — подсказал Вольфрам.
Опять по радио, ни слова вслух. Да где он его прячет?
Камера действительно была, но не работала. Похоже, её приложили чем-то тяжелым, и не один раз. Рядом виднелась пара свежих дырок от пуль.
— Камера — минус, — тихо сказал Виктор и тронул кнопку электропривода двери.
Сработало.
Виктор влетел в отсек, оттолкнулся рукой от пола и приземлился магнитными подошвами на потолок. Это отчего-то казалось очень умным тактическим ходом. Двинулся влево, по часовой стрелке.
Подошел к первой каюте, ткнул кнопку электропривода двери и отпрянул в сторону, чтобы не маячить в проёме. Оказалось не заперто. Заглянул внутрь, аккуратно «нарезая пирог» — армейская учебка вспомнилась сама собой, работе с углами там уделяли много внимания. Никого. Пусто, грязно, одна кровать вся в беспорядке, ко второй ремнями пристёгнут баул с вещами.
«Тут жил один человек» — подумал Виктор. — «Неряха и торопыга. Даже вещи по шкафам разложить лень».
Аккуратно выглянул в центральный отсек — не вылез ли кто? — и двинулся к следующей каюте. Тоже не заперто. Электрозамок сломан, пришлось тянуть за ручку. Ох и неудобно это делать с потолка! Благо хоть смазано было. Створка уехала в стену, и Виктор обвел помещение стволом пистолета. Грязно, всякая мелочевка летает, и все стены разрисованы маркером. Узоры, завитки, надписи с претензиями на крутизну, и несколько тщетных попыток изобразить голую бабу. Вторая кровать тоже не использовалась. В каюте явно обитал татуированный пират из трюма. Даже гадать не надо. И тоже один.
«Корабль того же класса, что и "Кицунэ» — мысленно резюмировал Виктор. — «Три двухместных каюты и одна капитанская, одноместная. Итого экипаж семь человек. Минус две койки — пять. И минус два пирата — остаётся максимум трое».
Третья каюта. Вроде бы та, которая в случае чего превращается в медотсек. На «Кицунэ» она тоже рядом с капитанской. Электропривод двери забуксовал на середине, пришлось подтолкнуть. И тут же навстречу вылетела массивная широкоплечая фигура.
Виктор резко присел и выстрелил. Два раза, потом третий. И только после этого разглядел, в кого стреляет. Это была надувная женщина. Некогда стройная и привлекательная, но потом давление в отсеке упало, а воздух изнутри никто не стравил. И стройняшка превратилась в пышечку, натужно трещащую по всем клееным швам.
— Контакт? — спросил из наушников спокойный голос Вольфрама.
— Сдулся, — ответил Виктор.
Хотел вытереть пот со лба, но вовремя вспомнил про шлем. Резиновая женщина как раз закончила летать вокруг, стремительно худея в процессе. Оттолкнул её в сторону и шагнул в каюту. Вещей не видно. Скорее всего разложены по шкафам, но лучше ничего не открывать — мало ли что еще выскочит. Комната почище, пыли мало, даже настенный экран явно протирали. Правда, потом его разнесла пуля, но это уже мелочи. И вторая кровать опять нетронутая. Тоже один человек в каюте?