Последняя тайна Консорциума. Том 2
Шрифт:
Он криво улыбнулся, будто признавая собственную шутку неудачной. Вспышка электропроводки на мгновение осветила побитый осколками скафандр девушки и разбитое стекло шлема.
— Знаешь, я бы мог улететь с тобой тогда. Улететь и остаться, а не тащить тебя обратно. Но… — он погладил рукой по шлему напротив щеки. — Жизнь человеческая состоит из ошибок.
Девушка не ответила.
— Ну вот опять. Ты всегда так морщишься… «Человеческая», да. Знаю, тебе не нравится, но я привык так говорить. За столько лет не нашел подходящего слова. Я очень многого не успел сделать. И
Один из экранов мигнул и посреди бесконечного потока аварий и отказов высветилось сообщение: «обнаружены корабли противника». Четырёхрукий повернулся к пульту. Лицо его на мгновение стало серьезным. Два корабля, курс догонный, в фазе торможения. Держат дистанцию, но идут явно вместе. Камера видела только факелы двигателей. Четыре пятна тесным пакетом, характерный спектр. Патрульный корабль, скорее всего «Молотов», ранний, до модернизации. Второй покрупнее, шесть двигателей — два в ряд, и вокруг четыре косым крестом. Мало кто так выпендривается. «Облачная» серия?
— Помнишь «Идущего по облакам»? — спросил четырёхрукий. — Конечно помнишь. А уж он как помнит… Вон летит, торопится.
Девушка снова промолчала. Четырёхрукий протянул руку к пульту и нажал несколько кнопок.
Тем временем вражеские корабли затормозили на краю поля обломков и развернулись носом вперед. Тот, что поменьше — это действительно оказался ранний «Молотов» — осторожно пошел вперед на маневровой тяге. Обломков было много, размером от сантиметров до десятков метров, и продолжать сближаться на космических скоростях было бы плохой идеей. Тем временем «Идущий по облакам» занял позицию на краю поля, развернувшись бортом. У обоих явно было в достатке торпед, но стрелять отчего-то не торопились.
— Похоже, будет абордаж, — улыбнулся четырёхрукий. — Оптимисты на подходе.
В поле обломков что-то зашевелилось. Хищные продолговатые тела, укрытые радиопоглощающей обшивкой, черной как бездна космоса, тихонько отработали микродвигателями, развернулись, почуяв цель. Они ждали команды… и дождались. Обломки были отличным прикрытием. Любой, кто рискнёт подлететь поближе, получал торпедную атаку со всех направлений одновременно. На дистанции кинжального огня.
«Молотов» в панике дал максимальную тягу, ослепительно вспыхнули ложные цели, трассы автопушек прочертили космос. Но торпеды… прошли мимо и рванулись к краю облака. К другому кораблю. Он успел увидеть атаку, успел обрадоваться, что стреляют не в него, и тут…
«Идущий по облакам» почти смог. Одну торпеду сбил еще «Молотов», еще одна налетела на что-то в поле обломков. Остальные либо промахнулись, либо были сбиты на подлете метким огнём автопушек. Все, кроме одной. Взрыв полыхнул ярче солнца.
«Цель номер один поражена» — объявил компьютер. — «Полная потеря главной тяги. Частичная потеря боеспособности… Вращение по всем осям. Управляющих воздействий от экипажа не наблюдается. Прогноз — выход из строя.»
«Молотов» успел подумать, что выпрыгнул из-под атаки. Из-за резкого манёвра пилот на мгновение забыл об обломках вокруг, и несколько ударили по корпусу. Ущерб был минимален. И вдруг ожили автопушки на мертвом крейсере. Всего две.
«Цель номер два поражена. Частичная потеря хода, ограничения по маневрированию. Прогноз — дальняя торпедная атака.» — доложил компьютер. Чуть помедлил и добавил — «Фиксирую активность в радиодиапазоне. Прогноз с учетом тактической ситуации — вызов подкрепления».
— И всё равно неплохо, — прошептал четырёхрукий. — Всё равно неплохо.
Мигало аварийное освещение, воздуха в отсеке оставалось всё меньше, сообщения на уцелевших экранах обещали скорый отказ всего и вся. Боеприпасов не осталось, торпеды закончились. Мертвый крейсер дал свой последний бой.
«Обнаружены корабли противника. Пять… поправка — шесть бортов. Курс догонный, в фазе торможения,» — снова объявил компьютер. — «Внимание! Обнаружена сигнатура двигателя корабля линейного класса!»
Его было почти не слышно — воздуха в рубке оставалось всё меньше.
— Класс «Армстронг», я вижу. Не знаю, который из них. Но дай мне три попытки, и я угадаю со второй.
«Армстронгов» было всего три, и один точно стоял в ремонте. Упустить корабль такого размера трудно.
— Серьезно они за нас взялись, — тяжело вздохнул четырёхрукий. — Но ничего, мы справимся…
Он осторожно снял с девушки разбитый шлем и отбросил в сторону. Показалось красивое, но застывшее как у статуи лицо, из-под подшлемника выбилась прядь белокурых волос, широко раскрытые глаза неподвижно смотрели в потолок.
— … они нас не получат… — бормотал четырехрукий, гладя девушку по щеке. — Не того полёта птицы.
«Инициализация прыжкового двигателя» — написал компьютер на экране. — «Приёмный тракт готов… сигнал устойчиво повторяется… Ошибка! Энергии недостаточно, прыжок запрещен! Необходимое время стабильности — пять минут, расчетное — четыре минуты семь секунд.»
— Ничего, меня сложно остановить. Нас. Не думал, что когда-нибудь понадобится, но ради такого случая…
Длинные пальцы одной из свободных рук забегали по пульту управления. И тотчас во всех уцелевших отсеках корабля загудела сирена:
«Внимание! Прыжковый двигатель в небезопасном режиме! Введен уровень доступа — наладчик завода-изготовителя, все защитные цепи отключены!».
— Мы полетим с тобой далеко-далеко… — бормотал четырёхрукий. — Дальше, чем когда-либо, дальше чем кто угодно…
Тридцать секунд до прыжка.
На экране один за другим гаснут факелы двигателей — враги затормозили у края поля обломков и разворачиваются носом вперед.
— … во все концы видимой вселенной, от края до края…
Гаснут экраны, в последний раз моргнуло и отключилось освещение — борткомпьютер в панике выключает всё подряд, пытается наскрести энергии на прыжок. Но её всё равно мало, слишком мало. Десять секунд…
— … но какая разница, куда лететь? — одними губами пробормотал четырёхрукий. — Главное, что мы вместе.