Последняя тайна Консорциума. Том 2
Шрифт:
Он медленно провел пальцами по лицу девушки, закрывая её глаза. Три, два, один… прыжок.
* * *
Виктор так и просидел в рубке весь прыжок. Вышло почти ровно сорок минут. Трясло в этот раз редко, но метко — минут пять невесомости, а потом внезапная болтанка секунд на тридцать. По ощущениям — как причаливание к станции, когда Юми работает маневровыми во все стороны. Так что Виктор остался за правым пультом, пристегнув ремни как следует. Решил поберечь рану, или просто устал…
Как только «Кицунэ» вывалилась в обычный космос, Вольфрам тотчас развил бурную деятельность. Всеми силами показывал, что он в порядке, бодр и даже немного весел. Виктор от этого насторожился еще больше.
— Вижу маяк, — бормотал Вольфрам. — Дистанция миллион сто.
— Далеко вынесло, — фыркнула Юми.
— У семерых нянек дитя без глазу. В данном случае — у трёх. Маяк нужно обслуживать, а тут всё на самотёк пущено. Работает — и ладно.
— Нам же лучше. Если радар где-то и есть, то рядом с маяком, — ответила девушка. — А так может быть не заметит.
— Если свой включим — заметит сразу же, — напомнил Вольфрам.
— Ой, да не учи учёную! — отмахнулась Юми.
— Степенью учености дамы интересоваться неприлично. По крайней мере в некоторых вопросах.
«Он еще и с ней флиртует» — зло подумал Виктор. А вслух спросил:
— Значит, случалось прятаться от радаров?
Юми удивлённо повернулась к нему.
— С чего ты взял?
— Полицейское чутьё. Я же контрабандистов ловил в основном.
— Ну как тебе сказать?.. — задумалась Юми, подняв глаза к потолку.
Прозвучало это как женская отмазка, вроде «у моей подруги с её парнем…».
— В общем, — наконец сформулировала девушка. — Мне всегда платили легально, со всеми налогами. Документы были в порядке. Но в паре грузов я… сомневалась. И потом попросила кое-кого забыть ко мне дорогу и больше работу не предлагать. На всякий случай.
— И пистолет тогда же купила?
— Да. Тоже легальный абсолютно. С комиссионки.
Похоже было, что сомнительные рейсы Юми в поле зрения коллег Виктора вряд ли попали бы. Или всё шито-крыто и кто надо прикормлен, или ничего серьезного в тех грузах и не было. Судя по тому, что девочке дали соскочить — скорее последнее. Вляпалась бы во что-то поинтереснее — до сих пор возила бы контрабас для серьезных дядь. А потом вместо них бы срок мотала.
И пистолет у неё просто ужасен. Про цену лучше не спрашивать — наверняка втридорога заломили, впарили мусор по цене нового. Надо будет его хоть разобрать, проверить…
Тем временем, появилась тяга. Где-то ноль пять, не больше.
— Докладываю, — заговорил Вольфрам. — Радар дальнего обнаружения есть, работает.
— Нас видит? — спросил Виктор.
— Не уверен. Поэтому начинаем увеличивать дистанцию…
— … но по касательной, чтобы сопряженная с радаром оптика не увидела факел двигателя, — закончила Юми.
— Гражданских пилотов такому не учат, — заметил Вольфрам.
Юми хитро улыбнулась и вздёрнула носик.
Вольфрам потянулся сначала одной парой рук, потом другой, откинулся в кресле и продолжил:
— Предлагаю следующее. Я
— Сильное? — уточнила Юми.
— На грани погрешности приборов, но фиксируется. Заниматься ремонтом будет удобнее на грунте и в спокойной обстановке.
— Тогда, эм… возражений не имею, — Юми отстегнула ремни. — Виктор, пойдём.
Жилой отсек на этих кораблях почему-то самый верхний, над рубкой. По идее, в бою он должен был первым и получить — пилот держал «Кицунэ» носом к противнику. Однако «ведро гаек» из рельсотрона просто шоркнуло по борту, и пострадал трюм — хотя он самый задний, дальше только машинное отделение.
Давление во всех четырех каютах держалось ровно, в центральном помещении тоже. Вывалился из потолка один плафон освещения, экран медиасистемы перестал включаться — и всё. Юми, конечно, ворчала себе под нос, но в целом жилой отсек легко отделался.
Виктор со вздохом снял шлем, стянул с головы пропотевший подшлемник и начал расстёгивать комбинезон. Он прилипал к телу, приходилось понемногу оттягивать, чтобы внутрь зашел воздух. Отчего-то вспомнилось, как они надевали скафандры по тревоге. особенно врезались в память мелькнувшие на пару секунд обнаженные груди Юми — маленькие, твёрдые, задорно торчащие…
Виктор повернулся к девушке, но та вдруг смерила его ледяным взглядом, громко фыркнула — и скрылась за дверью капитанской каюты. Демонстративно. Как будто поняла, о чем он думает.
Наученный горьким опытом, Виктор сложил скафандр в шкаф — а то начнёт летать по каюте, если вдруг невесомость. Проходили уже. Натянул штаны с ботинками и мятую рубашку навыпуск, куртку оставил в шкафу — пора уже привыкать, что на корабле тепло. Вышел из каюты и отправился помогать Юми с уборкой. Девушка опять надела свои штаны с карманами и нарочито мешковатую футболку. Специально повыше за пояс заправила, чтобы пузырь висел. Будто издевалась.
Посуду на кухне не успели закрепить перед боем, и теперь она валялась по всему отсеку. Содержимое одной из консервных банок обнаружилось на потолке. И явно успело присохнуть. Надо будет принести стремянку, с которой Юми лампочки меняла — всё равно плафон на место вставлять. Но Виктор понятия не имел, где девушка её хранила.
Только хотел спросить, как вдруг из динамиков раздался голос Вольфрама:
— Внимание экипажу! Характер излучения РЛС изменился. Нас ведут другой станцией. Мы обнаружены.
Глава 2
— Мы обнаружены! — повторил Вольфрам по громкой связи.
Юми сразу засуетилась. А ответить-то никак! Громкая связь работает только на оповещение экипажа, микрофонов в ней нет. Они есть в медиасистеме. Которая не включается. Девушка кинулась в свою каюту — там тоже есть экран, и всё работает. А Виктор опрометью бросился к лифту, и через несколько секунд уже был в рубке. Как раз застал появление обеспокоенной капитанши на главном экране.