Последняя теория Эйнштейна
Шрифт:
— Не видишь? — шепнул Ганс. — Они же у тебя перед глазами!
Человек вздохнул.
— Похоже, нужны более энергичные меры убеждения. — Он вышел в коридор, открыл бельевой чулан. — Посмотрим, что у нас тут есть.
Через минуту он вернулся в ванную с пластиковой бутылкой спиртовой растирки и паровым утюгом.
— Доктор Кляйнман, вы мне не скажете, где тут ближайшая розетка?
Ганс не слышал. Он видел только кружевные складки вселенной, накрывающие его бесконечно мягким одеялом.
Глава
У Дэвида Свифта было необычайно хорошее настроение. Он провел чудесный выходной в Сентрал-парке со своим семилетним сыном Джонасом. Венчая день, Дэвид купил у разносчика на Семьдесят второй мороженое с тележки, и теперь отец с сыном брели сквозь густеющие июльские сумерки к дому бывшей жены Дэвида. Джонас тоже был в хорошем настроении, потому что в правой руке (левая занята мороженым) он держал с иголочки новенький, стреляющий тройными очередями «СуперПолив». Шагая по тротуару, он небрежно наводил водяной чудо-автомат на разные цели — окна, почтовые ящики, стайки голубей на дороге, — но Дэвид не волновался: он слил воду из резервуара еще при выходе из парка.
Джонас умудрился лизнуть мороженое, не отрывая взгляда от прицела «СуперПолива».
— А еще скажи, как это получается? Почему вода вылетает так быстро?
Дэвид уже дважды объяснил этот процесс, но не возражал против повторения. Такие разговоры с сыном ему нравились.
— Вот смотри: когда ты двигаешь вон ту красную штуку, рукоять насоса, вода из большого резервуара перегоняется в меньший.
— Погоди, а где этот меньший?
Дэвид показал на приклад автомата:
— Прямо тут. В том резервуаре, который поменьше, есть воздух, и когда ты закачиваешь туда воду, воздуху остается меньше места. Молекулы прижимает друг к другу, и они начинают толкать воду.
— Не дошло. Зачем им толкать воду?
— Потому что они мечутся как угорелые и ударяются обо все вокруг, понимаешь? И когда ты их сжимаешь, они чаще попадают по воде.
— А можно я принесу этот автомат в школу, на урок «покажи и расскажи»?
— Ну, я вообще-то не знаю…
— А почему нет? Это же тоже естественная наука?
— Я не знаю, разрешено ли носить в школу оружие. Но ты прав, эта штука по науке работает. Тот, кто ее изобрел, был ученым. Инженер по ядерной технике из НАСА.
По Коламбас-авеню проехал автобус, и Джонас проводил его стволом водяного автомата. Кажется, он утратил интерес к физике «СуперПолива».
— Па, а почему тыне стал ученым?
Дэвид ответил не сразу.
— Ну, не каждый может быть ученым. Но я писал книги по истории науки, это тоже интересно. Мне довелось многое узнать о знаменитых людях вроде Исаака Ньютона и Альберта Эйнштейна, и я читал о них лекции.
— Я так не хочу, я лучше буду настоящим ученым. И придумаю звездолет, который за пять секунд долетит до Плутона.
Поговорить
— Давным-давно, еще студентом, я тоже кое-какой наукой занимался. И как раз про космос.
Джонас отвернулся от улицы и уставился на отца:
— В смысле, звездолеты строил? — спросил он с надеждой. — Которые миллиарды миль в секунду летают?
— Нет, это была наука о том, какую форму имеет космос. Как бы выглядело пространство, будь в нем не три измерения, а два.
— Не въехал. Измерение — это что?
— Вселенная с двумя измерениями имеет длину и ширину, но не имеет глубины. Как огромный лист. — Дэвид развел руки ладонями вниз, будто разглаживая бесконечный лист бумаги. — У меня был преподаватель, профессор Кляйнман, один из самых умных ученых во всем мире. Мы вместе написали статью о двумерных вселенных.
— Статью? — Джонас стремительно терял интерес.
— Именно этим и занимаются ученые — они пишут статьи о своих открытиях. Чтобы коллегам были известны их результаты.
Джонас снова принялся разглядывать проезжающие машины. Ему стало так скучно, что он даже не спросил, кто такие коллеги и что такое результаты.
— Я тогда маму спрошу, можно ли мне взять «СуперПолив» на «покажи и расскажи».
Через минуту они входили в дом, где жил Джонас с матерью. Два года назад, до развода с Карен, здесь жил и Дэвид. Сейчас он снимал небольшую квартирку поближе к Колумбийскому университету, где работал. По будням он забирал Джонаса из школы в три часа и четыре часа спустя привозил к матери — это позволяло избежать существенных расходов на няню. Но всегда, когда Дэвид проходил через подъезд своего прежнего дома в разболтанный лифт, у него щемило сердце. Будто у изгнанника.
На четырнадцатом этаже их уже поджидала Карен в открытых дверях квартиры. Она еще не переоделась, придя с работы, и встретила их в черных туфлях и сером деловом костюме — профессиональная форма юриста корпорации. Сложив руки на груди, она смерила бывшего мужа прищуренным взглядом, явно не одобряя щетину на подбородке, грязные джинсы и футболку с надписью «Историки-мазилы» (его любимая софтбольная команда). Потом ее взгляд остановился на «СуперПоливе». Джонас, учуяв беду, отдал автомат Дэвиду и шмыгнул мимо матери в дом.
— Мне надо! — завопил он, устремляясь в туалет.
Карен покачала головой, глядя на водяной автомат. Выбившаяся белокурая прядь качнулась у левой щеки. Все еще красива, заметил про себя Дэвид, но красота холодная и непрощающая. Карен подняла руку и убрала прядь.
— И о чем ты только думал?
Дэвид был готов к этому вопросу.
— Послушай, я рассказал Джонасу все правила. Не стрелять в людей. Мы ходили в парк, стреляли там по камням и деревьям. И было весело.