Последняя загадка Ивана Грозного
Шрифт:
Словно прочитав ее мысли, мужчина усмехнулся:
– Нет, я не буду пытать вас калеными щипцами и железными крючьями! Я не собираюсь загонять вам иголки под ногти! Эти средневековые методы давно ушли в прошлое из-за своей неэффективности, у меня есть кое-что более действенное!
Он подошел к шкафу, открыл дверцы.
– Вы когда-нибудь слышали о сыворотке правды? Замечательная вещь, доложу я вам! Вводишь человеку пару кубиков – и не надо никаких клещей и крючьев, он вам сам выложит все, что знает, только успевай записывать! Правда, есть у этой
Лариса, как медсестра, слышала о «сыворотке правды» и знала, что после ее применения некоторые теряют рассудок, а то и превращаются в настоящие овощи.
Нет, только не это! Сердце ее замерло, а потом покатилось куда-то вниз, даже не в пятки, а в каблук левой туфли. Или правой, от страха она никак не могла сообразить, где право, где лево.
Она глубоко вдохнула густой, какой-то неживой химический воздух. Легче не стало – еще бы, комната-то без окон, света белого не увидишь, воздуха не глотнешь! И этот тип с вылинявшими глазами – смотрит без выражения, как робот.
Усилием воли Лариса приказала сердцу вернуться на место.
Что же делать? Как перехитрить этого человека?
И тут Лариса подумала, что, раз он не поверил в ее правдивый рассказ – нужно сочинить что-нибудь правдоподобное. В самом деле – с тем бритоголовым получилось, он ей почти поверил. Раз этот тип правде не верит – она все ему наврет. Одна только проблема – как не ошибиться, как попасть в тему?
– Хорошо, – заявила она со вздохом, как будто приняла тяжелое решение. – Не надо сыворотки, я вам все расскажу. Только вы мне задавайте вопросы, так будет проще.
– Ладно, – он удовлетворенно улыбнулся – добился, мол, своего.
Потом вернулся за стол, нажал кнопку – видимо, включил спрятанный диктофон, и задал первый вопрос:
– Вы работаете на Муслима?
Лариса на секунду задумалась. Если ответить утвердительно, ее начнут расспрашивать об этом Муслиме, а она о нем ничего не знает, так что ее версия немедленно развалится. И снова этот тип с выгоревшими глазами заведется и начнет пугать ее «сывороткой правды», а может, не станет пугать, а просто вколет ей дозу. Потом-то он поймет, что Лариса ничего не знает, что она – человек в его деле случайный, но ей-то от этого легче не станет.
– Нет, – ответила она. – Я не знаю, кто такой Муслим.
Мужчина посмотрел на нее пристально и кивнул:
– Возможно. Кто поручил вам это дело?
– Ко мне на улице подошел незнакомый мужчина, – на ходу сочиняла Лариса. – Предложил заработать по-быстрому… всего-то и нужно было зайти в Эрмитаж, взять там этот ключ и передать его… а деньги он предложил хорошие… А я медсестра, получаю копейки, так что деньги никогда не лишние…
– Как он выглядел, этот мужчина?
– Высокий брюнет, – сказала Лариса, подумав, – маленькая бородка и усы, нос крючковатый…
– Похож на Вагифа… – пробормотал мужчина. – А кому вы должны были передать ключ?
Лариса снова задумалась.
Она вспомнила развешенные по
– Я не знаю, кому… – начала она.
Мужчина помрачнел и взглянул на шкафчик с лекарствами.
– Я не знаю, кому, – повторила Лариса. – Тот человек должен сам подойти ко мне на фуршете по поводу открытия кинофестиваля «Письмо человечеству». Он меня сам узнает в лицо, а я его не знаю, честное слово! Он подойдет и скажет: «Как ты здесь оказалась?» И я ему должна отдать этот ключ…
– Что ж, звучит логично… – признал мужчина. Он немного подумал и решительно проговорил: – Ну что же, пойдете на этот фестиваль. Но только не думайте, что сможете от нас сбежать – мои люди будут за вами следить!
– Только одна проблема, – спохватилась Лариса. – У меня нет пропуска на фестиваль. Я должна была взять его час назад в кассе речных трамваев на набережной возле Медного Всадника, но меня перехватили, так что теперь уже поздно…
– Ладно, с этим проблем не будет, пропуск на фестиваль мы вам достанем.
Он явно показал свою заинтересованность, так что Лариса решила поторговаться.
– Как вы себе представляете, – воскликнула она с чувством. – Разве можно появиться на фестивале в таком виде? Я одета черт знает во что, да еще меня полдня пытали, мучили, возили с мешком на голове, так что я выгляжу, как огородное пугало! Вы должны отпустить меня домой, чтобы я переоделась и привела себя в порядок, иначе я никуда не пойду, хоть убивайте.
Мужчина нахмурился, и тогда Лариса выдала неоспоримый аргумент:
– Вы, конечно, не женщина, вам этого не понять, но я скорее умру, чем появлюсь на фестивале в таком виде! Я буду всем бросаться в глаза, как белая ворона, да меня просто не пустят внутрь в таком виде! Там же фейсконтроль – о-го-го!
Мужчина вздохнул и проговорил:
– Ладно. Домой, конечно, мы вас не отпустим, но с вашим внешним видом все будет в порядке. Возможности у нас имеются. А пока можете немножко отдохнуть.
У этих людей и впрямь были большие возможности.
Ларису заперли в крошечной комнатке опять-таки без окон, и дверь была без внутренней ручки. Под потолком горели две галогенные лампы.
«Как в тюрьме», – угрюмо подумала она.
Однако в комнатке имелся диван – новый, но жутко неудобный, еще круглый табурет и стол – просто доска, привинченная к стене.
«Чтобы признательные показания писать», – догадалась Лариса, хотя не было на столе ни ручки, ни клочка бумаги.