Последствие
Шрифт:
— Здесь, — позвал Лука из тени.
— Ради всего святого, — прошипел Конлан с мелодичным ирландским акцентом. — Как долго ты там стоишь?
— Достаточно долго, чтобы понять, что ты свистишь, как гребаная девчонка, — хихикнул Лука.
Мне следовало бы остановить их до того, как они по-настоящему начнут ссориться, но я нашел их забавными.
— Насвистываешь, да?
— Да, ну а что мне было делать, — прорычал Конлан. — Когда вы, два ублюдка, заставляете меня ждать так долго, что, по-вашему, мне еще делать?
Мы с
— Тогда давайте приступим к делу, — предложил я. — Поскольку мы, очевидно, отняли у тебя достаточно времени.
Верхняя губа Конлана отдернулась назад, обнажив белые, ровные зубы, которые поблескивали в темноте.
— На улице ходят слухи, что якудза собираются устроить силовую игру где-то в следующем месяце. Они хотят укрепиться в городе. Им нужны порты. Они хотят получить свой кусок пирога.
Лука повернул голову и сплюнул на землю.
— Они могут хотеть этого сколько угодно, но это не значит, что они это получат.
— Там кто-то есть, — продолжал Конлан, игнорируя сердитого итальянца. — Если они получат то, что хотят, возможно, стоит обратиться к одному их парню. Он такой же, как мы.
Конлан имел в виду будущего босса.
Мы с Лукой одновременно оглянулись через плечо, обеспокоенные тем, что тема нашей встречи стала достоянием гласности. В этом городе повсюду были шпионы, глаза и уши на каждом углу, в каждом переулке. Мы никому не могли доверять.
Даже друг другу.
— Как его зовут? — спросил я, интересуясь этим японским парнем, о котором я никогда не слышал. Хотя в последнее время я был занят. Джек был не единственным предателем в братве, которого нужно было проверить. ФБР жестко обрушилось на русских. Это было непрочное время в нашей организации.
И идеальное время для якудзы, чтобы переехать в город, если они собирались это сделать.
— Рюу Оширо, — сказал Конлан. — Его друзья зовут его Ри.
— Три куска, — напомнил нам Лука. — Пирог состоит из трех частей. Итальянцы, ирландцы, русские. Каждому из нас достается по кусочку. И мы сохраняем мир до тех пор, пока мы существуем. Бизнес лучше работает вместе, но также и с людьми, которых вы знаете. Мы не знаем этого парня. Мы не знаем, что он задумал.
Конлан поднял руки, сдаваясь.
— Я просто даю вам свой отчет. Ради всего святого, я не предлагал пригласить его на кофе.
— Мы посмотрим, что произойдет с якудзой, и тогда решим, — сказал я им, мой голос предполагал, что они не должны спорить со мной. — Если он нам нужен, мы не собираемся вести себя глупо по этому поводу.
Лука кивнул, видя причину.
— Да, все в порядке. Посмотрим, что произойдет.
Это означало, что итальянцы собирались сделать все возможное, чтобы не допустить якудзу. Мы бы посмотрели, чем это для них обернется. Они также пытались не пустить русских. И ирландцев.
Итальянцам пришло время научиться
— Что еще? — спросил я. Мы перешли к более техническим деталям. Мы втроем прокладывали себе путь вверх по карьерной лестнице наших соответствующих семей с одной целью — захватить их власть. Конлан был дальше всех, он уже был членом небольшого внутреннего круга своего босса. Лука и я как раз добирались туда. Медленно, но верно мы прокладывали себе путь сквозь ряды солдат, младших командиров и людей, которые когда-нибудь попытаются убить нас, но мы добирались туда.
Я ненавидел работать с кем-либо из них. Мы не обязательно были друзьями. Нам было наплевать друг на друга.
У меня были настоящие друзья. И у меня были настоящие враги. Эти двое парней были больше похожи на необходимое зло, которое я терпел, чтобы получить то, что хотел.
Оставшиеся десять минут мы заполнили обновлениями и деталями работы. Ирландцы брали на себя вдвое больше поставок оружия и работали с кубинцами, приезжавшими из Нью-Йорка. У итальянцев были внутренние проблемы с другой семьей, желавшей получить кусочек Вашингтона. А я поделился нашим последним проникновением в сеть информаторов ФБР.
— У ФБР есть претензии к твоим боссам, — хихикнул Лука. — Они не оставят вас в покое.
— Это потому, что вы пошли за политиками, — заключил Конлан. — Они были достаточно коррумпированы до того, как вы решили дергать за ниточки марионеток.
— Да, может быть. — Я вспомнил, как умирал Толстый Джек, как два шпиона утащили парня по имени Ронни и избили его до смерти. Я подавил дрожь и оставил эти подробности при себе. — Может быть, мы позволим якудзе получить то, что они хотят? Снять с нас часть давления.
— С вас, — уточнил Лука. — Они ничего у нас не заберут. Если вы захотите впустить их, это будет ваша головная боль.
Конлан пожал плечами.
— Как ты и сказал, мы позволим этому разыграться. Посмотрим, что произойдет.
Я сделал несколько шагов назад, заканчивая встречу. Когда мы начали повторять что-то, это означало, что сказать было больше нечего.
— До следующей недели.
Лука последовал за мной, идя в ногу со мной. Он поднял руку в сторону Конлана, который исчез через дыру в заборе.
— Я слышал, что появился новый агент, который обвиняет русских в смерти своей сестры. Для него это личное. Он не собирается отпускать это так просто.
— Как его зовут?
Мы остановились у почти скрытой ржаво-красной двери.
— Пейн, — продолжил Лука. — Мейсон Пейн. Я слышал, говорили, что он сделает все, чтобы свергнуть русских.
— Мне не нравится это слышать, — честно сказал я ему.
Лука сочувственно кивнул.
— Ты все равно на самом деле не русский.
Я понял, что он имел в виду. Я не был привязан к русским так же, как Лука к итальянцам, а Конлан к ирландцам. Они родились в своих семьях. У них была кровь в игре. У меня нет.