Последствия
Шрифт:
Его кулак опускается, словно падающий метеор. С такой силой по голове мог ударить случайно сработавший поршень корабельного трапа. Закатив глаза, Синджир падает без чувств.
ИНТЕРЛЮДИЯ. Ютер
– У нас проблема, - сообщает водитель.
Юный Пэйд замечает дым над холмами задолго до того, как видит его источник, хотя он вполне очевиден.
Парень смотрит на других новобранцев - или, по крайней мере, потенциальных новобранцев. Все они перешептываются, открывая окна и
Водитель репульсорного автобуса - усатый нимбанел с округлой мордой - оглядывается, сверкая глазами-бусинками из-под огромного лба.
– Скажите... скажите им, - обращается нимбанел к Пэйду и другим ребятам.
– Скажите им, что я не работаю на Империю. Я всего лишь водитель! Вы же сами знаете, верно?
– Езжайте, - отвечает парень.
– Разворачивайтесь и везите нас куда положено.
Нимбанел что-то злобно бормочет себе под нос.
Кто-то из ребят - толстяк с черными жесткими волосами и родинками на щеках - поворачивается и смотрит через спинку сиденья на Пэйда.
– Думаешь, дела плохи?
– Понятия не имею, - пожимает плечами Пэйд.
– Увидим.
Он старается выглядеть невозмутимым, хотя ему тоже страшно.
Автобус едет дальше по разбитым улицам Ютера. По обеим сторонам высятся холмы, поросшие когда-то зеленой, а теперь выцветшей травой. Вскоре показывается здание имперской академии штурмовиков.
Оно горит. Вернее, догорает. Половина уже превратилась в руины, из которых поднимается черный дым.
На земле лежит десяток мертвых штурмовиков.
Среди них ходят другие мужчины и женщины, не им-перцы, в простых жилетах, с поясными сумками, винтовками и бластерами. Ребята таращатся на них из автобуса - они, как и Пэйд, никогда не видели оружия вблизи. Только вилы, гаечные ключи, разные тупые орудия. В основном это простые парни с фермы, местные с окраин. Некоторых призвали офицеры.
Некоторых, как Пэйда, просто... отослали прочь.
Отослали сюда.
Сюда, где ничего не осталось.
Один из мужчин - "один из повстанцев", - думает Пэйд - преграждает автобусу дорогу, и тот останавливается. Дверь открывается, и нимбанел выходит наружу. Ребята остаются на своих местах, не зная толком, что делать.
Пэйд решает проявить отвагу и тоже выходит.
Водитель и повстанец, мужчина с неряшливой бородой и шрамом на шее, о чем-то спорят.
– Нет-нет, за этих ребят я не отвечаю, - машет руками нимбанел.
– Нет, я не повезу их назад. Мне за это не платили...
– Сэр, - отвечает повстанец, - как вы сами видите, имперская академия закрыта. Теперь здесь не место для детей...
Внезапно он замечает Пэйда.
– Мистер...
– начинает тот.
– Сынок, - отвечает мужчина, - мы посадим тебя обратно в автобус, и не успеет нерф дважды хвостом взмахнуть, как ты уже будешь дома...
– Я не хочу домой.
– Здесь тоже не твой дом.
– Значит, у меня его вообще нет. Родители выгнали меня на улицу и переехали. Мне некуда податься - или в имперскую
Повстанец переваривает услышанное, глядя на холмы, затем переводит взгляд на нимбанела, на автобус и снова на Пэйда.
– И что ты собираешься делать?
– Я же сказал - мне некуда идти.
– Пэйд наклоняется к нему и тихо спрашивает: - Вы убьете ребят из той академии? Которые должны были стать маленькими штурмовиками?
– Что? Во имя звезд, нет, конечно.
– Тогда как вы с ними поступите?
– Тебе не кажется, что ты суешь нос не в свое дело, малыш?
– Может, потому родители и решили от меня избавиться?
Мужчина вздыхает и приседает.
– Некоторые отправятся домой. Некоторые - в Новую Академию на Чандриле. Если они подходят по возрасту, мы будем готовить из них солдат - если они захотят к нам присоединиться. Иначе - обратно к родителям. Или в приюты.
Пэйд высоко поднимает голову.
– Тогда я тоже хотел бы туда. В Новую Академию.
– Гм...
– Мужчина прищуривается.
– Ладно. Держи.
– Он шарит в карманах, достает горсть кредитов и сует их в ладонь нимбанела, затем говорит Пэйду: - Центр города все еще в руках Империи, так что проследи, чтобы он довез тебя до Речного Волнолома. Оттуда утром отправляется челнок до Ханны. Не опаздывай.
– Спасибо, мистер, - кивает Пэйд.
– Другие тоже могут полететь с тобой. Передай им.
– Передам.
– Пэйд поворачивается, затем бросает через плечо: - Спасибо. Да пребудет с вами Сила, мистер.
– И с тобой, малыш. И с тобой.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Странное дело - быть родителем. Родители воспитывают ребенка, считая, что их задача - научить свое дитя... в общем, всему. Есть, жить, дышать, работать, играть, существовать. Мать советует сыну, как вести себя с задирами в академии, какие улицы безопасны, а какие нет, как ездить на бала-бала, не врезаясь в стены. Без всего того, чему учат родители, ребенку не выжить. Естественно, в том нет его вины. Новорожденный - чистая доска, и мать с отцом должны сделать на ней запись, которая послужит в дальнейшем инструкцией по применению. Сделать так, чтобы ребенок не умер, пытаясь понять, как следует жить.
Выключить режим родителя очень нелегко. Не так-то просто почувствовать, что ребенок сбросил мантию невежества и сам решает, как следует поступать.
Или - просто - как жить.
Вот только сейчас Норра этого не чувствует.
Потому что ее сын собирается убить их обоих.
Она вскакивает на мотоспидер, и Теммин вылетает из люка "Мотылька", словно джоганская летучая мышь с подоженными крыльями. Норра тянет его за руку, показывая в сторону джунглей, - в густом дождевом лесу легко затеряться. У штурмовиков нет соответствующей подготовки, и они не самые лучшие водители спидеров. Теммин и Норра легко смогут скрыться среди джунглей и лиан, может быть, даже в каньоне.