Послезавтра
Шрифт:
— На улице ждет полицейский и снегоочистительная машина.
— Питера можно перевозить только в машине «скорой помощи».
— Я знаю! Я уже оставила сообщение в городской станции неотложной помощи, но, понимаете…
Люси все прекрасно понимала. Сотрудники станции неотложной помощи уже ехали на юг, с остальными жителями штата. Как видно, ей придется сделать выбор: оставить Питера одного и уехать или остаться вместе с Питером. Попытаться выжить или приговорить себя к неминуемой смерти. Решение было принято без всяких раздумий.
—
Мария почувствовала, как на ее сердце навалилась тяжесть. Доктора Люси любили все. Она была лучшей, самой доброй и умной из всех докторов педиатрического отделения.
— Люси…
— Ты должна ехать. Полицейский не может тебя долго ждать.
Мария взглядом умоляла Люси изменить свое решение. Конечно, она не могла спорить с врачом, но доктор Холл оставалась здесь, обрекая себя на верную смерть.
— Иди, Мария.
«Почему Питер еще не уехал? Потому что он слишком слаб и нуждается в интенсивном уходе? Или администрация намеренно решила не тратить силы на его спасение? Нет, этого не может быть! Это тяжкий грех». Мария смахнула слезу и медленно отвернулась от Люси. Она желала ей добра, но в то же время не хотела, чтобы снегоочиститель отправился без нее.
— Мария!
Она остановилась. Может, Люси передумала?
— Когда доберешься до Мехико, оставь в Американском посольстве сообщение для моего бывшего мужа.
— Что мне ему сказать?
Люси на секунду задумалась, затем мягко улыбнулась. Мария подумала, что никогда не видела у нее такой грустной улыбки.
— Скажи, что я должна была дочитать книжку маленькому мальчику. Он поймет.
Мария кивнула. Она не забудет этих слов и выполнит ее просьбу.
Люси вернулась в палату Питера. Она не понимала, что происходило вокруг нее, но знала, что должна сделать. Подойдя к неяркой лампе, она снова присела рядом с маленьким человеком, борющимся с серьезной болезнью. Он смотрел на нее и улыбался, держа на груди книгу. Люси взяла ее и стала читать.
Глава 14
От Филадельфии до Бангора снег падал на молчащие города и покинутые леса, на длинные ленты дорог с застрявшими на них машинами, на маленькие поселки, где уютное вечернее освещение было выключено навсегда. Снег был воплощением мягкого прикосновения духа смерти, неслышно спускающегося с небес на крыльях ветра и исполняющего причудливый ритуальный танец.
В Манхэттене танец сменился настоящим вторжением. Воздух был такой холодный, что снежинки не слипались друг с другом, а падали каждая по отдельности. Протянув руку в перчатке, можно было рассмотреть каждую из них, состоящую из сложного сплетения мириад тонких кристаллических нитей, и соприкоснуться с великим таинством неповторимости природы, потому что среди обилия снежинок не было ни одной идентичной пары.
Однако эта красота была смертоносна. Своим холодным дыханием она неумолимо убивала все живое.
В библиотеке Лора складывала книги на руки Джей Ди. Как только
— Что с тобой? — спросила ее Эльза, когда заметила, что Лора потирает свою голень.
— Я поранила ногу, когда мы сюда добирались.
— Может, тебе не стоит так много ходить?
Да, и тем самым переложить свои обязанности на остальных? Ни за что! Лора заставила себя поднять книги и отправилась к остальным.
— Все в порядке, — ответила она, не позволяя себе показать, что ей больно.
Когда Сэм принес очередную пачку книг, он заметил, что Брайан прижимает к уху приемник и зовет его жестом подойти поближе.
— Ты поймал сигнал?
Брайан кивнул:
— На секунду.
— И что?
Брайан пристально посмотрел ему в глаза.
— Снежная буря покрыла все северное полушарие.
Это было невероятно! Два слова «северное полушарие» обозначали пространство, где находились США, Канада, Европа, Сибирь и большая часть Китая. Как там китайцы? А европейцы?
— Европа похоронена под слоем снега в четыре с половиной метра, и говорят, что здесь будет то же самое.
Четыре с половиной метра снега, два с половиной человеческих роста. Если там шел снег, предположим, в два раза дольше, чем здесь, то осадки выпадают со скоростью десять сантиметров в час, в течение сорока восьми часов. Не может быть! Два с половиной сантиметра в час уже считалось критической отметкой в выпадении осадков!
Сэм посмотрел в окно, выходящее на Пятую авеню. Снег шел такой густой пеленой, что не было видно домов на противоположной стороне улицы.
Брайан дотронулся до руки друга, и они какое-то время молча смотрели в окно.
— Боюсь, твой отец сюда не дойдет, — тихо сказал он.
Это неправда! Этого не может быть! Сэм почувствовал, как по его лицу прокатилась горячая волна. Папа смог выдержать антарктические ветры с температурой минус тридцать пять и скоростью более ста километров в час! Мальчику была невыносима мысль о том, что отец может ослабнуть и умереть. Если отец не дойдет, Сэм потеряет свои последние силы, а этого сейчас нельзя было допустить.
— Он дойдет, — ответил Сэм, четко проговаривая каждое слово.
Брайан отвернулся. Что же он на самом деле услышал по радио? Неужели он не все сказал?
— Он обязательно дойдет!
Брайан кивнул. Сэм понял, что друг согласился только для того, чтобы не расстраивать его, и это было неприятно. Внезапно он понял всю безысходность ситуации, в которой они оказались. Температура воздуха могла упасть ниже отметки минус девяносто градусов. В таком холоде ни одно живое существо не могло выжить вне укрытия и без источника тепла, независимо от своего опыта и состояния здоровья. Ни одно.