Послезавтра
Шрифт:
– Да, – отрезал Осборн. Маквей вторгался в его личную жизнь, и это ему очень не нравилось.
– Она под присмотром парижской полиции?
– Нет. Секретной службы.
Дверцы захлопнулись, и шофер Нобла тронул машину. «Ровер» сделал круг по Пиккадилли и свернул к Трафальгарскому скверу.
– Номер прослушивался? – ровно произнес Маквей, покосившись на нацарапанные на руке Осборна цифры.
– Чего вы добиваетесь? – Осборн втянул руку под рукав.
– Надеюсь, вы не подписали смертный приговор Вере Моннере.
Нобл
– Как вы узнали номер?
Осборн посмотрел в окно.
– Какая разница?
– Вы спрашивали, где телефон, или знали заранее?
– Телефоны в вестибюле были заняты. Я спросил, есть ли где еще.
– И вам ответили.
– Ну разумеется.
– Кто-нибудь видел, как вы зашли в кабину?
Маквей внимательно слушал, не вмешиваясь.
– Нет, – быстро ответил Осборн и тут же вспомнил. – Негритянка уборщица, она чистила ковер в коридоре пылесосом.
– Разговор по телефону-автомату вычислить не сложно, – сказал Нобл.
– В особенности если вы точно знаете, с какого звонили аппарата. Дать пятьдесят фунтов нужному человеку – и вам назовут номер, с которым произведено соединение, город, улицу, полный адрес и меню последнего обеда. В течение нескольких минут.
Осборн сидел молча, глядя на проносившиеся мимо лондонские улицы, сияющие ночными огнями. Ему неприятно было это слушать, но, к сожалению, Нобл совершенно прав. Он сделал глупость. Но ведь это чужой для него мир – мир вечных подозрений, где каждый шаг может обернуться гибелью.
Наконец он оторвался от окна и посмотрел на Маквея.
– Кто эти люди? Зачем они все это затеяли?
Маквей пожал плечами.
– Вы знаете, что человек, которого вы застрелили, был из Штази?
– Это она вам сказала?
– Да.
– Она права.
Осборн недоверчиво протянул:
– Так вы знали?..
Маквей не ответил, промолчал и Нобл.
– Позвольте сказать вам то, чего вы еще наверняка не знаете. Премьер-министр Франции подал в отставку. Об этом будет объявлено завтра утром. Он был вынужден уйти под давлением своей политической партии, потому что был противником новой роли Франции в Европейском сообществе. Он считает, что Германия пытается захватить все ключевые позиции.
– Это не новость. – Нобл отвернулся и заговорил с шофером.
– Нет, новость, потому что сделал он это, опасаясь за свою жизнь и жизнь своих близких, в том числе и Веры.
Маквей и Нобл переглянулись.
– Вы так думаете или это она так сказала? – спросил Маквей.
Осборн пристально посмотрел на него.
– Вера напугана, понимаете? По многим причинам.
– Вы не особенно облегчили ее положение. В следующий раз, когда я скажу вам, как себя вести, будьте любезны следовать моим инструкциям.
Маквей отвернулся от него и уставился в окно. Изредка встречные машины своими фарами освещали салон «ровера», но большую
Осборн откинулся на спинку сиденья. Ему казалось, что никогда в жизни он не испытывал такой усталости. Ныла каждая мышца, больно было даже дышать. Заснуть бы… Осборн уже не мог припомнить, когда последний раз спал по-человечески. Он рассеянно провел ладонью по шершавому подбородку и подумал, что не мешало бы побриться. Покосившись на Маквея, он увидел такую же усталость на его лице. Синие круги под глазами, отросшая седая щетина на подбородке. Одежда, хоть свежая и чистая, выглядела так, будто он спал в ней неделю. Нобл, сидевший впереди, выглядел не лучше.
«Ровер» притормозил, свернул в переулок и, проехав квартал, остановился перед подземным гаражом. Осборн спросил, куда они направляются.
– В Берлин, – отрезал Маквей.
– В Берлин?..
Два полисмена подошли к остановившейся машине и открыли дверцы.
– Сюда, джентльмены.
Полицейские повели их по коридору, потом – по бетонированной площадке перед ангаром. Они оказались в дальней части небольшого частного аэродрома. На летном поле их ожидал двухмоторный самолет. В салоне горел свет, по фюзеляжу спускалась складная лестница.
– Вы летите в Берлин, – сказал Маквей Осборну, – чтобы дать показания под присягой немецкому судье о том, что рассказал вам Мерримэн перед тем, как его застрелили.
– Вы имеете в виду Шолла?
Маквей молча кивнул.
Осборн почувствовал, как у него зачастил пульс.
– Он в Берлине?
– Да.
Нобл первым забрался в самолет.
– Моя задача помочь вам получить ордер на арест? – спросил Осборн.
– Я хочу поговорить с ним. – Маквей начал подниматься по лестнице.
Осборна охватило чувство эйфории. Он и обратился к Маквею для того, чтобы с его помощью добраться до Шолла!
– Я хотел бы присутствовать при этом разговоре, – сказал Осборн.
– Я так и предполагал. – Маквей исчез внутри самолета.
Глава 85
– Сами видите, никаких следов борьбы или насилия. Ограда по всему периметру просматривается на мониторах, кроме того, вдоль нее ходит патруль с собаками. Никаких признаков нарушения границ поместья не замечено, – отрапортовал дежурный офицер.
Начальник службы безопасности поместья «Анлегеплатц», худой, лысеющий Георг Шпрингер, прошелся по огромной спальне Элтона Либаргера, бросил взгляд на смятую постель. Было 3.25 утра, четверг.
Шпрингера разбудили около трех, когда обнаружили, что Либаргера нет в спальне. Он сразу же вызвал диспетчерскую, на мониторах которой постоянно просматривались все двадцать миль ограды, главные ворота, служебный вход около гаражей и около мили примыкающей к поместью дороги. За последние четыре часа никто не покидал территорию и никто не входил внутрь.