Посмертие. Второй шанс
Шрифт:
– Да, действительно, - прислушался к звукам более опытный воин, - Там не одно стадо. И они вроде как в нашу сторону направляются.
– До этого тоже было всё спокойно?
– уже откровенно злым тоном поинтересовался Баалейн, - Или вы, два лентяя, так увлеклись беседой о предстоящем дне, что и службе забыли?
– Виноваты, старший сотник!
– По прибытию в казармы получите взыскание. Да что же это такое?
Визг животных, топот и треск веток, под их острыми копытами, уже слышались совершенно отчётливо. Если бы не дожди, заливавшие окрестности в последние дни, то Баалейн рискнул бы предположить, что где-то поблизости начинается лесной пожар. И в самом деле: ну не миграция же это. Животные не те, что бы мигрировать, да ещё и ночью. Тревога нахлынула с новой силой.
– Приготовьте оружие, вояки. Если приблизятся
– Вы уверены, старший сотник?
– Приказ понятен?!
– рявкнул Баалейн на смельчака.
– Так точно, старший сотник!
Баалейн помчался к шатрам, в которых отдыхали юные наследники и наследницы знатных родов ангья. Ему сейчас было совершенно наплевать, что потом эти высокородные как минимум подымут его на смех. Периметр ставили они - так пусть они и присматривают за своим творением, пока его не прорвало беснующееся стадо. Нарастающий визг ясно давал понять, что эти животные всполошились не на шутку. Баалейн осознал, что он бы многое отдал за то, чтобы отряд сейчас в полном составе оказался в небе. Даже палатками и запасами он был готов пожертвовать не задумываясь. Почему? Да они и сам не знал ответа на этот вопрос.
Добежать и разбудить молодых ангья старший сотник не успел. До ближайшего шатра оставался десяток шагов, когда перед глазами сверкнула багровая вспышка, в которой исчезло временное жилище высокородных, а самого сотника оторвало от земли и швырнуло прочь.
Уже лёжа на траве, оглушенный взрывом и падением, Баалейн с ужасом осознал, что же произошло. Это была магия ангья. Кто-то из высокородных применил атакующее заклинание против своих же сородичей! Старший сотник с трудом поднялся на колени - одеревеневшие конечности откровенно не желали слушаться. С недоумением взирал он на то, как в полной тишине мечутся по лагерю и натягивают луки растревоженные воины, задирают вверх длинные шеи прикованные к земле трикстеры. Два шатра горело, а на месте ещё одного дымилась воронка. Вспышки голубого света со стороны периметра, дали понять, что лагерь атакуют: обезумевшие свиньи ломились прямо сквозь магическую преграду, совершенно не обращая внимания на хлещущие по их телам ветвистые молнии. Животных было слишком много, что бы поставленная на скорую руку магическая преграда смогла удержать всех. Живые перепрыгивали через обугленные и дергающиеся туши и бросались на трикстеров. Те же, лишённые возможности взлететь и не видящие врага из-за надетых шор, выпускали наугад струи ядовитого пара. Доставалось всем: на глазах старшего сотника одна такая струя разъела бок несущемуся животному и обрушилась на элдалиэ, который как раз выбрал очередную цель для своей стрелы. Отчаянного крика умирающего солдата Баалейн почему-то не услышал.
– Да я же оглох, - осознал он, и стал подниматься на ноги.
Неясная тень промелькнула перед глазами, и Баалейн с удивление обнаружил, что по щеке вдруг потекла теплая струйка. В следующий момент рядом упал солдат: из его глазницы торчала стрела.
Старший сотник застыл от неожиданного открытия: древко этой стрелы носило следы ножа. Минноонар уже множество веков назад оказались от подобного способа изготовления стрел, предпочитая магическим выращивать идеально прямые ветки и магически очищать их от коры. Так грубо метательный снаряд могли изготовить только фиримар, а это значило... Баалейн потряс головой, силясь отогнать наваждение. Но ничего не изменилось. Эта стрела означала, что на их лагерь напали те, кто веками дрожал от одной только тени скользящего в небесах трикстера.
– Этого просто не может быть, - не веря своим глазам, прошептал старший сотник, и в этот момент острая боль пронзила его левый бок.
***
Отряды заняли свои позиции как раз перед рассветом. Воины и звери едва успели взобраться на деревья, как из темноты с шумом и визгом вырвались обезумевшие от слепой ярости свиньи. Греф удовлетворённо оскалился: шаманы его племени не зря потратили множество сил и почти сутки времени. Животные пёрли напролом, сминая подлесок, а с их оскаленных клыков слетали хлопья пены. Несущийся впереди стада вожак мог без особых проблем в одиночку противостоять любому из местных хищников. А уж с поддержкой следующего за ним семейства... И ведь таких стад шаманы согнали полтора десятка. Для того магического барьера, который ограждал лагерь
Греф взглянул на пристроившихся рядом Угрула и Коргара. Шаман волков выглядел невозмутимым, но было понятно, что увиденным он очень доволен. Коргар взгляд соплеменника истолковал по-своему.
– Успеют! Как раз успеют!
– скорее догадался и прочитал по губам, а не услышал Греф.
Он имел в виду, что отряд воинов, посланный на противоположный к лагерю Крылатых Убийц берег озера, как раз успеет переплыть водную преграду к тому моменту, когда стада обрушаться на колдовскую преграду. Угрул был абсолютно уверен в том, что его помощник Рагук услышал послание и предаст его Брокулу. Грефу очень хотелось верить шаману Волков. От успеха действий этого отряда зависело многое, и в первую очередь то, выполнит ли Моран своё обещание. А Лангаку и его воинам сам Греф приказал не отвлекаться ни на что, а заниматься только охраной ведьмы.
– Вниз!
– заорал Коргар, когда последнее животное пронеслось под ними.
Воины уже и сами спешили покинуть укрывшие из кроны деревьев и снова оказаться на земле. Греф не стал скромничать, спускаясь как все, а воспользовался физическими возможностями своего тела и просто сиганул с ветки на перепаханную копытами землю. Душа требовала схватки. Ему хотелось не мешкая сменить облик, броситься следом за пронёсшимся стадом, чтобы побыстрее увидеть врага. Но пришлось сдерживаться - бросить воинов он не мог. И в первую очередь именно по 'политическим соображениям' - многие соплеменники уже видели в нём лидера, а какой лидер бросает своих людей? А кроме того следовало ещё заслужить расположение Волков.
Люди успели как раз к началу сражения. Как и предполагал Греф, длинноухие теперь пожинали плоды 'халтуры' своих магов. Набравшие солидную скорость стада снесли магическую преграду на корню, после чего обрушились на уродливых крылатых животных. Может, дело было в магии шаманов, может свиньи действительно озверели от боли, когда пробивали своими телами защиту. Однако лично Греф склонен был считать, что всему виной 'чужеродность' этих чудовищ, и именно её чувствовали обитатели леса. Впрочем, причины были не так уж важны. Главное, что результат людей очень устраивал: хрюшки рвали противников так, что только кровавые ошмётки летели во все стороны. Длинноухие сами того не ведая, хорошенько себе подгадили: надетые на глаза 'летунов' повязки не давали им возможности полноценно сопротивляться, резко снижая эффективность струй ядовитого пара. Кроме того, 'плюясь' во все стороны, летуны нередко поражали и собственных хозяев.
Горящие в центре вражеского лагеря шатры подсказали Грефу, что Моран добилась определённого успеха. Ничем иным он не мог объяснить наличие приличной дымящейся воронки и практически полного отсутствия магической поддержки солдат противника. А те продемонстрировали хорошую выучку и отличное владение луком: длинные стрелы разили свиней без промаха, спасая свой 'крылатый транспорт' от неминуемого истребления. Но Грефу почему-то с первого взгляда стало понятно, что единого руководства сейчас у длинноухих нет. И если с темнокожими магами в принципе всё было понятно, то куда же подевался их 'младший командный состав'? Впрочем, времени на обдумывание подобных тонкостей не было. Он лишь отметил в памяти этот факт, так же само, как и свои неожиданно открывшиеся 'таланты военачальника'.
Он оглянулся по сторонам. Вожди отрядов, как и следовало ожидать, в его советах не нуждались. Коргар, Трогар, Угрул и другие быстро сориентировались в обстановке. Определить, где именно начинается магический барьер вражеского лагеря, не составляло большого труда: обугленные и дымящиеся туши зверей довольно чётко обозначили эту невидимую черту. Ориентируясь то этим признакам, вожди и начали отдавать приказы. Лучшие стрелки немедленно рассыпались по опушке леса и начали посылать стрелу за стрелой в ненавистного врага. Шаманы Волков погнали своих зверей в атаку на противника именно в тех местах, где прошли обитатели леса. Ну а следом за этими монстрами, обнажив клинки, но до последнего храня молчание, как им и было приказано, бросились в бой и те из воинов, кто не отличался снайперской точностью во владении луком. Греф понял, что может больше не сдерживаться и, сменив облик, гигантскими прыжками помчался к палаткам Крылатых Убийц. Сейчас он должен отыскать Моран, а уж потом можно будет и оторвать несколько остроухих голов.