Посмертная маска любви
Шрифт:
— Но ведь его все-таки убили! Значит, было за что!
— Да, убили, — согласился я. — И его жену убили, Ингу, бывшую, правда, жену. Но это совершенно из другой оперы. Это дело рук своих. Ее просто убрали.
— Убрали? — Кэтрин вопросительно подняла брови.
— Ну, убили, убрали — так иногда говорят по-русски… Убрали, прикончили, хлопнули, порешили, укокошили… Короче, лишили жизни насильственным путем. А может, и не насильственным… Может быть, мы напрасно спорим с тобой, и все это обыкновенный несчастный случай.
Я улыбнулся и притянул
— И ты уверен в том, что смерть Абалкина случайна? — отстраняясь, спросила Кэтрин без малейшей тени улыбки. — Случайно вокруг слива из ванны был намотан токонесущий провод? Нет, не думаю. Когда-нибудь ты поймешь, что я была права… Но как бы не было слишком поздно…
— Посмотрим, — смеясь, отмахнулся я и начал разливать по бокалам шампанское, еще остававшееся в бутылке. В голове шумели и лопались веселые пузырьки. — Выпьем за нас с тобой. — Хрусталь отозвался на прикосновение бокалов веселым звоном.
— Да, выпьем за нас с тобой, — сказала Кэтрин. И мы выпили.
Норд внимательно следил за нами черными блестящими глазами. Правда, потом, когда я обнял Кэтрин и стал целовать ее запрокинутое лицо, он тактично отвернулся мордой к стене и сделал вид, что спит. Умная собака!..
О новой трагедии, случившейся накануне, мне сообщил Артур Божко. Мы с Кэтрин собирались идти в театр, и пока было время, я освежался под душем после первого жаркого майского дня.
— Кэтрин, сними, пожалуйста, трубку! — прокричал я из ванной, наскоро вытираясь. — Я мигом!..
— Кто это у тебя? — удивленно спросил Артур, как только я подошел к телефону.
— Так, одна знакомая, — неохотно буркнул я.
— Я ее знаю?
Ну и нахал, терпеть не могу подобную наглость, даже от друзей!
— Думаю, что нет! — По моему голосу и кретин бы понял, что я не в восторге от подобных вопросов.
— Ладно, познакомишь при встрече…
Черта с два! Еще чего! Если Артуру понравился голос моей подруги, то это не обязывает меня на всех парах спешить их знакомить…
Плохую новость я выслушал молча.
Потом прошел в комнату, налил стакан водки и залпом выпил. Я не мог поверить в случившееся.
— Что произошло? — Голос Кэтрин вывел меня из задумчивости. Она выглядела встревоженной.
Я молча смотрел на нее, не в силах выговорить страшное слово — «погиб», и только смог выдавить из себя невразумительное:
— Ничего.
Я мерил шагами комнату, как будто старался как можно скорее пробежать положенное расстояние, — так легче думалось. Точнее, не думалось вовсе… Обрывки бессвязных мыслей скакали в голове, как блохи, перепрыгивая с собаки на собаку.
Итак, Савоськин попал в аварию. Ночью. На великолепной, просторной, почти пустынной дороге. Версия ГАИ — заснул за рулем и не заметил разворачивающуюся фуру. Несчастный случай. Обыкновенный, банальный несчастный случай, каких бывает сотни за год. Не чья-то злая воля, а, можно сказать, перст судьбы.
А
Несчастный случай? Не слишком ли удачно он вписался в события последних дней? Интересно, меня предупреждает человек, который в тот же вечер гибнет в автокатастрофе. Этот человек много знал? Наверное, слишком много, больше, чем ему было положено знать. Да уж не подстроено ли все это?
Я еще быстрее заходил по комнате. Разворачивающаяся на ночной дороге фура — как насчет правдоподобности и естественности событий? Ехал, ехал себе спокойно, не засыпал, а тут вдруг заснул — и на тебе, как назло, фура поперек дороги… А если бы никакой фуры не было? Ну, съехал бы в кювет, может быть, даже врезался бы в дерево… Остался бы жив?
Не дает мне покоя эта случайная фура на дороге… Не верю я в случайности. Опыт показывает, что слишком много в последнее время случайностей. «Случайная» искра в доме — и пожар, от которого погибла Инга и чуть не откинул коньки я сам. «Случайное» замыкание на корпус ванны — и смерть Сашки Абалкина. И вот теперь — «случайная» фура.
А что, если все это подстроено? Но кем? И как? Нет, трезво оборвал я себя, такое организовать и осуществить невозможно. Допустим, достать фуру — раз плюнуть, поставить поперек дороги — тоже. Но как подгадать момент, чтобы в нее врезалась именно машина Савоськина? Для этого должно соблюдаться единственное условие — шоссе должно быть абсолютно пустынным. Причем долгое время! Долгое время, а здесь счет шел на секунды!
Нет, это все нереально. Да, здравый смысл твердит мне, что смерть Савоськина — действительно трагическая случайность.
В мозгу внезапно всплыл недавний разговор с Кэтрин. Как там она говорила? О компромате, о том, что если всплывет информация о нашей штурмовой бригаде, то это вызовет шум, что случайность с Абалкиным вовсе не случайна. А Савоськин-то здесь при чем? Тьфу, черт, ерунда какая-то… Бред! Я не верю в то, что кому-то наша детская игра поперек дороги встала. Но я не верю и в случай. Хотя бы потому, что мне пока не предоставлялась возможность поверить. Не верю!
Из задумчивости меня вывел телефонный звонок. Он был настолько резким, что даже Норд вздрогнул, поднял голову и тихо зарычал.
— Мы ждем тебя вечером в клубе «Monkeys», — прошелестел в трубке тихий голос. — Приезжай, есть разговор.
Это был голос Шурки Палея.
В клубе дым стоял коромыслом. Там развлекалась золотая молодежь, обкуренная травкой, обпитая экстази, обколотая героином. Истерически гремела музыка, поражая слуховой аппарат страшным количеством децибелов. Но все бурное веселье было только вывеской, внешней стороной — в задних комнатах клуба было тихо и вполне уютно, именно там вершились важные дела.