Посмертно подсудимый
Шрифт:
Увы, «бедность России в государственных людях» – недостаток, присущий не только николаевской эпохе. Это какое-то настоящее проклятие, периодически висящее над нашей страной. Начнем с военного ведомства. Вспомним судьбу наших полководцев – Суворова, Кутузова, Жукова. Каждый из них попадает в опалу и немилость, так как частенько нужны были не они, а ворошиловы и булганины, потому что нужны были не талант, а серость и преданность власть имущим. Такое в истории России было нередко (разумеется, не только в отношении военного министерства). Однако уровня серости причастных к власти, ставшего возможным после августа 1991 г., пожалуй, не было никогда. После тех событий, к великому стыду нашему, сбылось предсказание старого воина, дипломата и общественного деятеля Александра Николаевича Яковлева о том, что к власти может прийти «шпана». На волне передела власти к ней действительно пришли люди, отличавшиеся наглостью, нахрапистостью, уверенностью в себе настолько, насколько всегда уверена в себе серость и посредственность. То же военное ведомство имело в распоряжении крупные личности, обладавшие и большим военным образованием и таким же военным опытом (в том числе и боевым). Однако такие генералы (например, Громов) оказались не нужны. Предпочтение было отдано другим генералам – Грачеву, Бурлакову… За какие заслуги? Лишь слепой мог не увидеть крайне низкий уровень ведения боевых операций нашими военачальниками в первой чеченской войне. Но
Ведомство внешнеполитическое (козыревское), оно так и не поняло, что главное для наших реформ – это не США и даже не Европа. Главное – бывшие республики Советского Союза. Главное – не в Нью-Йорке или в Брюсселе, а в Киеве, Минске, Алма-Ате… Главное было в предотвращении разрыва экономических связей, а затем, увы, в их восстановлении. И следующий министр иностранных дел (Е. М. Примаков) свои зарубежные турне начал именно со стран СНГ. Прежнему же руководству МИДа не удалось вовремя правильно определить приоритеты внешней политики, которые в период таких реформ предельно просты – обслуживание внутренних интересов России (почему Киев и Минск для нас всегда не менее важны, чем Нью-Йорк).
Блок министерств и других ведомств, осуществлявших при Ельцине экономические реформы. Первые лица, отвечавшие за экономические реформы (премьер, вице-премьеры, министры), все время напевали одну и ту же утесовскую мелодию (в отличие от всенародного эстрадного любимца вполне всерьез): «все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо». На полном серьезе приводя доказательства этого. Типа – первый этап приватизации успешно завершен!» Весь вопрос в том, для кого успешно? Поражение на парламентских выборах 1995 г. партии демократического Гайдара обидело многих демократов. Но неужели надо было быть пророком, чтобы предсказать это поражение. Заранее было ясно, не станут за нее голосовать те, кого ее лидер из собственников, имеющих, например, на сберкнижке деньги на машину или квартиру, превратил в нищих, открыто отняв принадлежащее им имущество. Потерпевшие были реальной потенциальной основой столь желаемого «среднего» класса. Разорение же их сопровождалось появлением кучки сверхбогатых. Очевидно, что не голосовали за него и настоящие предприниматели, так как никакой поддержки предпринимателю-производителю не было, а было удушение его налогами. И ведь все теоретически было верно. Монетаризм. Приватизация. Либерализация внешнеторговой деятельности. Да. Да. Да. Весь вопрос в том, как это было сделано. И тут нельзя не вспомнить претензии, предъявленные Пушкиным, нашей Екатерине (Второй) – «важные ошибки ее в политической экономии». [307] Увы, реформы создали не Путиловых и Рябушинских, а «новых русских», наживших состояния исключительно на спекулятивно-коммерческих сделках и не собиравшихся вкладывать свои капиталы в производство (ну какой же дурак будет сам себя разорять?). [308]
307
А. С. Пушкин. Собр. соч. в десяти томах. Том седьмой. С. 163.
308
Старина и новизна. T. VI. С. 5.
При втором Президенте России правительство с еще большей уверенностью продолжает напевать утесовскую мелодию. При этом приводит убедительно, по крайней мере для экспертов Международного валютного фонда, доводы. Тут и экономический рост, и наконец-то бездефицитный бюджет, и своевременная выплата пенсий и наиболее либеральные в мире, то есть наиболее низкие налоги (для всех – 13 %). Однако «закавыка» заключается в том, что эти показатели (кроме пресловутого экономического роста, объяснимого в действительности лишь высокими ценами на нефть; при первом намеке на их снижение правительство сразу же вспомнило о новых возможных кредитах МВФ) вполне пригодны лишь для нормальной экономики. А во главу угла оценки эффективности нашей должен быть положен единственный критерий – уровень жизни большинства населения страны. И если этот критерий исключить, то «успешная» в экономическом плане деятельность правительства будет выглядеть вариантом борьбы «нанайских мальчиков». За внешне благостными показателями стоит нищее в экономическом плане государство с пустой казной. Именно и без всяких «экивоков» пустой, так как в ней нет и пока не предвидится средств для более или менее приличных зарплат и пенсий, для расходов на оборону, науку и культуру. И все это при громадных прибылях новых хозяев России – новых владельцев ее (России) природных богатств. В результате гайдаровско-чубайсовской приватизации гигантские сырьевые богатства страны (нефть, рудные месторождения) и металлургическая промышленность перешли из государственной собственности в собственность десятка-другого лиц, именуемых «олигархами». Переход всенародной собственности в их карман чаще всего, как это известно из средств массовой информации, сопровождался преступными махинациями «продавцов» (должностных лиц высокого ранга, осуществляющих приватизацию) и покупателей (новых собственников). Преступный характер таких сделок заключался нередко в неимоверном занижении продажной (стартовой) цены приватизируемых объектов и отстранением других конкурентов в пользу определенного приобретателя от участия в конкурсе по их купле-продаже (правоохранительные органы пытались дать уголовно-правовую оценку некоторых сделок, но все закончилось амнистией для комбинаторов). [309]
309
См. Российская газета, 13 января 2000 г.
При этом «наверху», то есть среди элиты с помощью СМИ утвердилось категорическое: «какого-либо нового передела собственности Россия не переживет!» Так и видится, что попробуй отбери у олигархов незаконно доставшееся им, русский мужик с топором и «Калашниковым» сразу же встанет на их защиту и не миновать новой гражданской войны (современной пугачевщины). Однако передел переделу рознь. Пересмотр неправомерных случаев приватизации государственной собственности возможен в самых что ни на есть демократических формах. [310] В пределах исковой давности для государства существует возможность вернуть потерянное путем судебных решений, позволяющих на основе гражданского законодательства признать приватизационные сделки недействительными, если они (как и любые другие сделки) были заключены под влиянием обмана, заблуждения либо злонамеренного соглашения сторон. Сказанное относится не только к приватизации, но и к любого другого рода решениям, когда-то принятым правительством или его высокопоставленными чиновниками и принесшими гигантские прибыли «ловким» людям и такие же убытки государству. Это, например, относится к любого рода льготам, которыми «избранные» наделялись по поводу и без повода (импортным, экспортным, таможенным, водочным,
310
См. А. В. Наумов. Деприватизация без революции и переделов или восстановление нарушенных прав государства, то есть наших с вами прав. Независимая газета, 4 ноября 1998 г.
Но даже если государство не уложится в давностные сроки гражданского права, у него остается возможность наполнить казну и расплатиться с внешними и внутренними (долги российским гражданам, выражающиеся в мизерных зарплатах и пенсиях) долгами, провести армейскую реформу и реформу жилищно-коммунального хозяйства. Только правительству и законодателям действовать в налоговой сфере надо совсем по-иному. Доходы от естественных богатств (что в экономической теории именуется рентой) в нормальном капиталистическом обществе (например, в США, Англии, Франции) поступают не только собственникам этих богатств, но и в казну (то есть государству) за счет прогрессивного налога на их собственников. Наше же правительство своей рекламируемой налоговой политикой и реформой (гордость Союза правых сил) отказалось от такой возможности наполнения казны за счет прогрессивных налогов на владельцев указанных естественных богатств. И возникает вопрос: почему американский магнат «раскошеливается», а наш от этого освобождается? И для кого была осуществлена такая налоговая реформа? Для государства? Для народа? Для олигархов? Ответ подразумевается сам собой.
Для мелкого же бизнеса тринадцатипроцентный налог никаких особенных послаблений по сравнению с предыдущей налоговой системой не создает. И завершая характеристику действий правительства в экономической сфере следует сделать вывод: наше правительство – однолюб. Не любит оно все-таки ни врачей, ни учителей, ни мелких предпринимателей, ни простых тружеников-«работяг», но беспредельно любит магнатов. Все для них, и тринадцатипроцентный налог тоже для них, обожаемо любимых.
Объективности ради надо сказать, что правительство при втором Президенте России более «боеспособно» и ему многое удается сделать (к примеру, подъем несчастного «Курска», восстановление Ленска). Однако вся его (правительства) деятельность окажется «пустым сотрясением воздуха» при сохранении им заботы об олигархах, в первую очередь заботы налоговой и отказе от пополнения казны указанными средствами, необходимыми для обеспечения экономических реформ. Без принципиального решения вопроса о нефтяной «трубе» и доходах от нее вся деятельность правительства будет лишь видимостью и имитацией деятельности.
Поговорим о «демократических» нравах политической элиты постсоветского общества и сопоставим их с пушкинскими оценками придворных нравов николаевской эпохи. В дневниках 1833–1835 гг. отражена озабоченность поэта бедственным состоянием простого народа, усугубленного обрушившимся на Россию неурожаями и холерой. На фоне этого интересна запись от 27 ноября 1833 г.: «Осуждают (в обществе – А. Н.) очень дамские мундиры – бархатные, шитые золотом, особенно в настоящее время, бедное и бедственное». [311] Об этом же говорится в записях от 29 ноября и 4 декабря [312] . Чуть позже, 14 декабря поэт записывает: «Кочубей и Нессельроде получили по 200 000 на прокормление своих голодных крестьян. Эти четыреста останутся в их карманах… В обществе ропщут, – а у Нессельроде и Кочубея будут балы (что также есть способ льстить двору». [313] В записи от 17 марта 1934 г.: «Много говорят о бале, который должно дать дворянство по случаю совершеннолетия государя наследника. Князь Долгорукий (обер-Шталмейстер и петербургский предводитель) и граф Шувалов распоряжаются этим… Праздников будет на полмиллиона. Что скажет народ, умирающий с голода?» [314]
311
А. С. Пушкин. Собр. соч. в десяти томах. Том седьмой. С. 269.
312
Там же. С. 270, 272.
313
Там же. С. 272–273.
314
Там же. С. 278.
Вернемся в наше время. Придворных балов (в их исконном значении) сейчас нет. Но их вполне заменяют кремлевские официальные приемы, а проще «тусовки» по самым различным поводам с шампанским и прочими изысками в отношении вин и закусок. Тусовки, на которых присутствует политическая элита и представители нашей славной интеллигенции (кто-то из эстрадных «звезд», кто-то из литераторов, кто-то из мира театрального и киноискусства и т. д. и т. п.), для которых близость к власти, к первому лицу (любому, Ельцин это или Путин или кто другой, значения не имеет) вопрос не только престижа, а буквально жизни и смерти. Одна из последних таких кремлевских тусовок – прием в Кремле по случаю праздника Дня независимости (12 июня 2001 г.) – Дня принятия Декларации о государственном суверенитете Российской Федерации. Телевидение в своих информационных программах наглядно показывает красивую жизнь («красиво жить не запретишь») благополучных людей. Пушкин беспокоился о том, как воспримет бедный народ известия о роскошных балах. Нашей же элите наплевать на то, как такие телекадры воспримут, например, медицинские работники Приморья, объявившие голодовку в связи с тем, что пять месяцев они не получают зарплату и им нечем кормить своих голодных детей. И как им и большинству российских граждан объяснить, в чем здесь повод для торжества, в чем заключается праздник и от чего (или от кого) Россия 12 июня 1991 г. обрела независимость?
Ну и кстати, о праздниках, рожденных демократией. Проведем сопоставление с советскими. Передо мной настольный календарь на 1991 г. (последний год существования СССР). Праздников много, в особенности связанных с вооруженными силами. 23 февраля – День Советской Армии и Флота. Этот праздник можно понять: почти каждый мужчина прошел службу в армии. Но как объяснить, например, жителю любой европейской страны существование такого праздника, как День танкистов (8 сентября)? Но кроме того есть праздники и для других родов войск: День войск противовоздушной обороны страны (14 апреля), День пограничников (28 мая), День Военно-Морского Флота (28 июля), День Военно-Воздушного Флота (18 августа), День ракетных войск и артиллерии (17 ноября). Читатель скажет: то были праздники тоталитарного государства, чему же тут удивляться? Удивляться все-таки приходится. В казалось бы освободившемся от тоталитарной идеологии демократическом государстве перечисленные военные праздники не только сохранились, но и приумножились. Первый российский президент подписал Указ о праздновании Дня железнодорожных войск (!).