Постчеловек
Шрифт:
— Самое унылое торжество в моей жизни! — резюмировал парень, закидывая в рот праздничный ужин. — Поздравляю тебя, Константин Витальевич! С днем рождения!
…Интерфейс заработал на следующее после дня рождения утро и Костя наконец-то смог выйти из дома. Впрочем, радовался он преждевременно — многие обязательные функции, такие как сообщения, одиночные и групповые звонки, а также выход в кибернет, оставались заблокированными. Поэтому для разговора с друзьями пришлось дожидаться личной встречи.
Глава 6
Каждый человек, проживающий
Одним из самых востребованных «помощников» был чип информации — на нем хранились разнообразнейшие знания, которые могли пригодиться в любых, даже самых специфических ситуациях. Никогда не разбирали автомат Калашникова? Чип поможет сделать это на раз-два! Хотите узнать, как построить спутник? Главное, запаситесь деталями! Прогуливали в школе химию, а надоедливый кроссворд требует назвать восьмой элемент периодической таблицы Менделеева? Создайте запрос и, пока чип его обрабатывает, не забывайте глубоко дышать!
Однако, несмотря на эту технологию, дети, подростки, юноши и девушки до двадцати лет в обязательном порядке посещали школу — отказываться от обязательного среднего образования в городе не спешили.
Показательным в этом плане выглядело ежегодное выступление министра образования Северогорска перед первоклашками.
— Чип может потеряться, сломаться, сгореть… в общем, выйти из строя, — старческим дребезжащим голосом вещал министр — девяностолетний профессор Антонов Николай Петрович, — а вот отсюда, — стучал он себя по лбу дрожащими морщинистыми пальцами, — знания никуда не денутся! Поэтому каждый маленький гражданин нашего города, не достигший полного совершеннолетия, обязан научиться не только находить информацию в цифровых дебрях интерфейса, — на этом месте старик начинал задыхаться от нехватки воздуха и делал судорожный вдох, — но и уметь пользоваться полученными знаниями, своим собственным разумом, если разум цифровой вдруг станет недоступен.
Несмотря на громкие и повторяющиеся год от года слова, к школьной программе вряд ли подходили эпитеты «интересная», «интенсивная» или «познавательная». Учителя-андроиды без эмоций зачитывали скучающим ученикам не менее скучные лекции, а дети, особенно постарше, скорее делали вид, что слушают и запоминают — за годы, прошедшие с катастрофы, чипы ни разу не давали сбоев. «Так почему, — сами себя спрашивали ученики, — в будущем они должны начать сбоить?»
Все городские школы, в том числе и школа Кости, располагались на пятом этаже небоскреба. Ниже — этаж с детскими садами, выше — с институтами. Такая градация заведений будто подчеркивала важность не прыгать по социальной лестнице жизни, а идти к своей цели прямо и уверенно, шаг за шагом, ступенька за ступенькой.
…Яковлев вошел в класс незадолго до звонка. На него в полнейшей тишине пристально уставились два десятка глаз.
— О, Константинополь! — Филя, увидев друга, радостно подпрыгнул на стуле. — Ты где пропадал неделю? Почему недоступен был? — И, подскочив к Косте, энергично затряс его руку.
— Болел, — ляпнул тот первое, что пришло в голову,
Подкравшаяся сзади Кэтька ладошкой заткнула ему рот.
— Привет, Котик, — вкрадчиво промурлыкала она. — Сделай милость, помолчи чуть-чуть, хорошо?
Не оборачиваясь, Костя удивленно промычал:
— Почему?
— Так надо, Котик. Просто помолчи, — настойчиво повторила Кэт, вкладывая в свои слова какой-то непонятный Косте смысл. — Поговорим после уроков.
Фил, удивленный странным поведением подруги, силком убрал ее руку.
— Да отстань ты от человека! — возмутился он и, взяв Костю под локоток, повел к своей парте, приговаривая: — Знал бы ты, дружище, как я переживал, когда ты пропал! И ты, и этот Ляля еще…
— Ляля? — Яковлев только сейчас понял, что театрала нет в классе. — А где он?
— Кто?
— Ну Лялик!
— Костя! — окликнула Кэт. — Пожалуйста, заткнись!
— Да свалил он куда-то, — обернувшись на подругу, сердито ответил рыжий. — Полагаю, на гастроли. Со своим театром! У них там какой-то новый спектакль начинается — гопники, банды, еще что-то… Я особо не интересовался, если честно… И ведь ничего не сказал, гаденыш! Друг еще называется!
— Гастроли? По городу, что ли? Или?.. Что за абсурд? — Костя недоверчиво сдвинул брови. Спохватился: — Не понял! А ты вообще разговаривал с ним после стрипа?
За спиной тихо простонала Кэт:
— Придурочный, блин.
— Чего? Какого стрипа? — неподдельно удивился Филя.
— На который мы ходили три дня назад.
— Ходили? Три дня назад?.. Не понимаю, о чем ты. Говорю же, неделю Лялика не видел. Свалил он… и не отвечает! И ты не отвечал. Вы с ним сговорились, что ли?!
Недовольную тираду рыжего прервал предупредительный звонок, сообщавший ученикам, что те должны поскорее занять свои места, поскольку занятия вот-вот начнутся.
— Ладно, давай потом пообщаемся, — предложил Костя и сел за парту. Его соседа — Пети Смирнова — рядом не оказалось. Как и многих других одноклассников.
Через минуту, словно в театре, прозвенел второй звонок, и в класс тут же залетел бледный учитель со штрихкодом на щеке. Не останавливаясь, андроид кивком поприветствовал поднявшихся с мест учеников и, пройдя к своему столу, замер возле него.
— Здравствуйте, дети. Я рад, что сегодня смогли поприсутствовать практически все, — уставившись на Костю, невозмутимо отчеканил он. — Садитесь.
Яковлев огляделся — нет, с первого звонка одноклассников не прибавилось, свободные стулья все так же зияли сиротливыми прорехами.
«Смогли поприсутствовать практически все…»
Что имел в виду андроид? Он таким образом намекал на него, на Костю? Но зачем? Для чего? Почему?
Не придя ни к какому выводу, Яковлев украдкой посмотрел на Кэт — та, перехватив его взгляд, приложила палец к губам: «Молчи!»
— По расписанию у вас сейчас урок истории, — опустившись на стул, сообщил андроид и прикрыл веки, синхронизируясь с учебным центром. — А вот тема сегодняшнего урока крайне интересная и, я уверен, волнует большинство из вас.