Поступь Империи

Ланцов Михаил Алексеевич

Тем временем к городу с разных сторон тихо-тихо подходили группы людей. Приглядись — толком и не заметишь. Только если вблизи. А так — тени, просто ночные тени.

Часовые зевали.

Глубокий и спокойный тыл. О чем можно беспокоиться? Основные силы австрийских войск оттеснили болгарских повстанцев практически к устью Дуная. Да, доходили слухи о том, что Россия ввела войска в Молдавию. Но, в любом случае — это все находилось настолько далеко, что мало кто тревожился, наслаждаясь моментом. В конце концов, любая здоровая психика и должна вымещать всякую

жесть, если она прямо с тобой не происходила. Просто для того, чтобы с ума не сойти от переживаний.

Городской гарнизон по обычаям тех лет стоял не в казармах, а размещался в частном секторе. На квартирах. Подселенный к жителям более-менее равномерно. Да, кое-какие немногочисленные посты и патрули, конечно, присутствовали. Но размазано. Да и город, в общем-то, небольшой — меньше трех квадратных километров. Много войск не поставишь…

Штурм… его по сути и не случилось. Вошли. Быстро прошли, подавляя незначительное сопротивление. Солдаты просто не успели проснуться и собраться в хоть сколь-либо значимые группы. А поодиночке или отрядами в несколько человек они легко продавливались даже слабо подготовленными болгарскими бойцами. Просто за счет численного превосходства. Локального. Так-то бойцов в город вошло примерно сопоставимо с тем их количество, что стояло в гарнизоне…

— Где у вас списки размещения солдат на постой? Где кто живет? — спросил майор Лисицын у коменданта на немецком языке. Он был главным военным инструктором у болгар, возглавляя миссию. Вот и принял командование этой операцией.

— У меня таких списков нет.

— У кого они?

— Я волен не отвечать вам.

— А я волен подвергнуть вас пыткам.

— Вы не посмеете.

— Вас похоронят с почестями, сообщив, что вы дрались как лев и погибли с честью. Вы думаете, этого будет недостаточно? — улыбнулся собеседник.

— Вы ведь не болгарин.

— С чего вы взяли?

— Язык. Он вас выдает. Мекленбургский выговор с характерным русским акцентом, но не сильным. У болгар он другой, и они не нанимают учителей из Мекленбурга.

— Интересное наблюдение, — усмехнулся майор.

— И зачем это России?

— Понятия не имею, о чем вы.

— Ой… давайте оставим эти игры. Вы же понимаете, что мы это нападение так не оставим.

— Мы?

— Не нужно злорадствовать молодой человек. Даже если вы меня убьете, это ничего не решит. Чего вы добиваетесь? Чтобы мы перешли к плохой войне?

— Мы ведь тоже к ней можем перейти. Представьте — австрийские чиновники окажутся под постоянным ударом. Выстрелы из-за угла. Удары ножом в подворотне. Взрывы. И прочее. Вы сможете защитить всех своих чиновников? Причем мы можем перенести войну на территорию Австрии, если это потребуется.

— Мы? Впрочем, это не важно. Если бы Россия хотела войны с нами, то не действовала таким образом. И я, и вы прекрасно понимаем то, как ваши люди ограничены в средствах.

— Вы уходите от ответа.

Комендант пожал плечами и вежливо улыбнулся.

— Что там Сань? — поинтересовался майор у бойца, который копался в документах. Тоже инструктора, одного из, что пришли с ним.

— Текучка. Переписка. Ничего интересного.

— Штаты?

—

Нету. В основном хозяйственные документы. Похоже на двойную бухгалтерию. Вон, — продемонстрировал он листок, — шикарная вещь. Если верить этой бумажке, данный уважаемый старик грабил своих же. Причем делал сие вдумчиво, записывая каждый свой шаг, чтобы не запутаться.

— Какая прелесть…

По-хорошему разговора не получилось. Но на него особой надежды и не было. Впрочем, как оказалось, старый комендант совсем не терпел боли. Поэтому довольно легко раскололся даже без членовредительства. И дела закипели.

Его показания записали. Вынудили его их подписать. На всякий случай. В качестве компромата на него лично. Он ведь там столько всего наговорил… в том числе лишнего. В дополнение к бумагам, изобличающим его как воришку.

После чего отряды болгарских повстанцев отправились проверять адреса согласно добытым спискам. Те они лежали в одном из шкафов канцелярии на первом этаже…

К обеду зачистка города завершилась. Вдумчивая. Спокойная.

Весь военный контингент, переживший нападение, распихали по подвалам. От греха подальше. Сам майор бы с пленными возиться не стал, но начинать эскалацию через резню он не хотел. Просто потому, что можно было утратить поддержку и лояльность самих болгар, которые опасались подобного поведения в отношении своих. А о том, что творили австрийцы в нижней Германии менее века назад, во времена Тридцатилетней войны, многие прекрасно знали и в особых пояснениях не нуждались. Нет, если австрийцы начнут брать заложников и резать немотивированно мирных людей да пленных, да, ответ последует незамедлительно. В таких делать спускать нельзя. А то еще все вокруг подумают ненароком, что вы и ваш народ — мальчик для битья. Но начинать такое первым… ну… такое…

Везде по присутственным и правительственным зданиям вывесили флаги Болгарии. Взяли казну. Выставил новые патрули и часовых — уже свои. Начав просто ждать.

Ударить и отойти выглядело слишком простым. Требовалось город удерживать какое-то время. Хотя бы несколько дней. Давая этой новости эхом пройтись по всей Болгарии, вынуждая австрийцев отступиться от армии восставших. Да и вообще начиная новый этап борьбы с активной и агрессивной партизанской деятельностью…

[1] 18 верст в час это около 45 км/ч.

Часть 2

Глава 3

1715, май, 20. Петроград — Гирин

Петр стоял у борта большого галеона и всматривался в даль, прильнув к зрительной трубе. А там — мимо рейда проходил линкор. Первый линкор России.

Парусный, правда. Но вполне себе дымя трубой. Покамест одной.

Весьма крупный по этим временам корабль шел вполне уверенно, держа порядка десяти узлов. Уверенно пробиваясь через небольшую волну.