Посвященный
Шрифт:
– Вы что колдун, молодой человек?
– Успокойтесь, никакого колдовства, о вас я знаю от дяденьки Аникея.
– А о богатой жиле откель знаешь?
– вскинулся Пантелеймон.
– Догадался - пожал плечами Алеша.
– Не тяни время, излагай, - встрял Аникей.
Уральский эксплуататор предложил разработать найденную жилу серебра за половинную долю в прибыли.
– У него сейчас туго с деньгами, все в обороте, финансировать предприятие должен купец. Аникей вопросительно глянул на Алешу, тот кивнул головой
– Извини, Пантелеймон Яковлевич, мы выйдем на минуту.
В коридоре спросил у Алеши:
– Ну что?
– Он правду говорит, дело честное, не обманет.
– Алеша, поедешь со мной на север?
– половина моей доли - твоя и не спорь.
– Хорошо, дядя Аникей, поеду.
Вернувшись в залу, Аникей с Пантелеймоном ударили по рукам.Выезд экспедиции назначили через три дня.
Алеше особо готовить нечего - Серко заседлать недолго, а вот с Любаней расставались мучительно - измотали себя напрочь, ходили с дрожью в коленках и с синяками под глазами.
Пантелеймон собрал большую артель в шестьдесят человек, да двенадцать отставных казаков, понюхавших пороху.
Выступили на четвертый день, на нескольких телегах везли припасы, кухонную утварь, палатки с тюфяками. Им предстояло дойти до городка Катеринбурга - благо, хорошая дорога построена, а от него сплавляться по реке Тагилу до Туры. Вот недалеко от места их слияния и находилась серебряная жила.
Алеша, сидя в телеге, криво улыбался, вспоминая последнюю ночь перед расставанием. Устав от любовных ласк лежали в постели молча, потом вдруг Любаня спохватилась:
– Алешенька, как же я замуж пойду, увидит жених, что я не девушка, сраму будет.
– Дай подумать.
Алеша мигом нашел выход.
– Любаня, в первую брачную ночь возьмешь с собой в постель бычий пузырь, наполовину наполненный кровью, края склеишь рыбьим клеем, а после утех с будущим мужем раздавишь его у себя меж ногами.
– Пузырь незаметно положишь под тюфяк, не забудь потом выбросить в нужник.
– Ох, любый, где ж я кровь возьму?
– Ай, перед свадьбой будете птицу бить, вот и кровь.
– Какой ты умный, Алеша, мне ни в жисть не догадаться, иди ко мне.
Паренек под воспоминания уснул, странный ему приснился сон - вокруг него горы, а от одной щетинистой елками горушки - блеск идет. Парнишка долго шел к этому месту, сердце радостно екнуло - ешкин кот, целое гнездовье самоцветов.
Алеша проснулся из-за пса - Снежок облизывал ему щеки, радостно урча. Ничего он придавил, уже солнце садится. Артель до реки Туры добиралась восемнадцать дней, а от нее через два дня были на месте.
Разбив лагерь, старатели принялись за разработку жилы. Трое мужиков сооружали плавильную печь - не таскать же руду в Челябу.
Алеша с ружьишком и Снежком каждый день ходил на охоту. Завалив нечаянно медведя, стал ездить верхом, с арканом у седла. Почему нечаянно,
Мужики зауважали Алешку на третий день после прибытия. Один из них, самый горластый, решил пристрелять ружье приколотил к сосне спил березы, кружок сантиметров в десять и стал шмалять с тридцати шагов.Стрельнул раз пять - не попал. От зрителей в сторону горе-стрелка полетели ехидные подначки.
– Гнутие ствола - пробормотал парнишка, собираясь уйти, его услышал горластый мужичок с ружьем.
– Может сам стрелишь, покажь нам свое умение.
– Не, дядя, я по таким целям не стреляю - пробовал отбрыкаться Алеша.
Толпа развеселилась.
– Ему поболе круг надоть, с метр.
– Га-га-га.
Паренек невозмутимо бросил:
– Я сейчас - пошел к палатке с инструментом, найдя искомое, молча, пошел к мишени.
К изумлению старателей, он слегка постучал молотком по гвоздю - двухсотке, наживив его в центре березового кружка. Мужики сбежались со всего лагеря, прибежали даже охранные казачки.
Алеша встал у черты, перезарядил ружье - ба-бах - раздался гулкий выстрел. Толпа побежала к сосне, а добежав, стояла в остолбенении и, открыв рот.
Подошедший Пантелеймон, потыкав пальцем глубоко забитый жаканом гвоздь, неожиданно спросил:
– Алексей Иванович, можно сию мишень взять, дома на стене повешу, стану гостей удивлять.
Мужики заржали.
– Конечно, берите, дядя Пантелей, если нужно я еще могу таких мишеней с гвоздями наделать.
Утирая слезы, казачий урядник в отставке сказал:
– Расскажи мне раньше о таком удивительном случае, ни в жисть не поверил бы.
В одно погожее июльское утро Алеша решил отправиться к ближайшей горушке, осмотреться. На биваке пахло свежесрубленной сосной, мужики ставили дом на зиму и баню, на очереди конюшня, да склад с плавильней.
Оседлав коня, пустился рысцой, поглядывая по сторонам - впереди бежал пес, распугивая снующих белок. Через час, забравшись на седловину между горами, обнаружил что-то знакомое - ба, да это место из сна. Чуть наклонившись, заметил сверкание от ближайшей горы, прямо от подножия.
К обеду Алеша достиг цели и, привязав коня к дереву, принялся обследовать склон. Сон оказался вещим, вскоре он нашел гнездо самоцветов, выходившее прямо на поверхность. Отколов сколько мог каменьев молотком, запихал их в сидор. Затем, отойдя прямо перпендикулярно двести шагов, сделал затес на сосне, в виде треугольника, а несколько далее еще одну метку.