Посвященный
Шрифт:
Князь Благовещенский пояснил бледному Карлу VII:
– Такой металлолом остается от доспехов воина после работы наших пулеметов. Пулемет пробивает кирпичную стену в полметра, впридачу спрятавшегося за ней воина. – Говорю без хвастовства, но один гвардейский полк русской армии Его Императорского Величества способен разгромить любое европейское войско.
Французы не пожелали остаться на обед – многим из них срочно потребовалось поменять штанишки. Гвардия в тот день сильно веселилась.
А через два дня стотысячная группировка частым гребнем прошлась по Франции с севера на юг. Все трибуналы Инквизиции оказались
Настала очередь Испании.
Император Романов в своем дворце в Казани с утра слушал доклад адъютанта Василия. Вести из армий хорошие – порадовал князь Афанасий Воронин, командующий армией, приславший вчера эшелон хлопка. В радиограмме сообщает -
– Узбекский правитель Улугбек приведен под руку России. Завоевана также западная часть Казахстана. Улугбек от всего сердца благодарит Императора за предупреждение об измене. Своему сыну от тут же отрубил голову и не только ему.
Князь Афанасий Воронин, также сообщает, что 2 августа 1448 года близ селения Мазари-Шериф вторая армия с Божьей помощью разгромила 400 тысячное объединенное войско туркмен и персиян во главе с Абдуллатиф – шахом. Вражескую армию раскатали в блин, в плен взяли только 73 тысячи, остальные убиты. Шах вместе со свитой погиб в числе первых – прямое попадание снаряда, от него нашли лишь кисть правой руки. Опознали по перстням.
Генерал-майор князь Воронин сообщает также, что намерен идти севером Персии близ рек до Кавказа. В Азербайджане, соединяясь с егерскими дивизиями, двинется в Турцию, согласно плану.
– Василий, отбей радиограмму князю, моя благодарность ему и всей армии. – Молодцы, что скажешь, пусть придерживается графика движения.
– Давай, читай дальше.
Через два часа адъютант закончил доклад.
– Карчи прибыл?
– Так точно, Государь, в приемной ждет.
– Зови.
С вошедшим Канцлером Император поздоровался своеобразно.
– Здорово, солист.
Карчи сморщился, словно от зубной боли.
– Доброе утро, Ваше Величество.
– Канцлер, что за похоронные настроения, спел бы повеселей куплеты, глядишь, полегчает – ядовито сладким голосом заметил Романов. Карчи скривился и молчком уставился в потолок.
– Ой, ну какие мы обидчивые, а в Сен-Дени орал на всю округу.
– Ай, ну когда это было, что теперь всю жизнь вспоминать – всплеснул руками Карчи.
– Ну, ладно, проехали – осклабился Владимир.
– Я уезжаю на пару недель, побудь за меня. Василий, пиши указ.
Романов подошел к стене и, сдвинув висящую картину, открыл сейф. Достав из него золотую пайцзу, передал Карчи, затем шлепнул печаткой по сургучу на указе.
– Вы, ребята, аккуратно здесь хозяйнуйте, я отправляюсь через пару часов. А сейчас пошли в малую столовую, перекусим на дорожку, а ты, Канцлер, поведаешь последние новости из своей епархии. – Кстати, ты приказы всем князьям и боярам разослал?
– Так точно, Государь, всем вручено под расписку, 30 октября быть в Казани.
В малой столовой все было готово к завтраку. Романов велел слугам сразу принести блюда и раскрыть бутылки с вином.
– Василий, гони их отсюда, у дверей, шагах в пяти, поставь пару часовых – разговор есть не для чужих ушей
* * *- Василий, веди запись, так сказать
– Карчи, изготовишь официальную бумагу о ликвидации боярства, в государстве нашем сей титул более Императором никто из подданных не удостаивается. – Поскольку по Уложению боярство не наследуется, то вскоре вымрет, как класс. – Карчи, заодно подготовишь обоснование под мой указ о введении новых дворянских титулов. – Графство и баронство буду давать за заслуги перд Отечеством, дворянское звание офицерам после пяти лет службы без нареканий.
В отдельных случаях, за выдающиеся заслуги дворянский титул присваивается офицерам раньше означенного срока. И последнее, постарайся до октября поднять архивы и внимательно проштудируй Большую бархатную книгу дворянства. – Меня интересует род князей Одоевских. – В моей гвардии в 1254 году от Р.Х. служил некий Александр Одоевский – прапрадед моего так сказать зятя лейтенанта гвардии Алеши Одоевского.
– Это муж твоей правнучки Елены? – поинтересовался Карчи.
– Он самый, да мы вместе на их свадьбе гуляли.
– Помню, Государь, помню.
– Так вот, сдается мне, что Алешка княжеского рода Одоевских, они, между прочим, Рюриковичи – закончил Романов.
– Ну, дела…
– Василий, рот закрой, ворона залетит.
Посмеялись и, закончив завтракать, разбежались по делам.
Через полчаса Император в карете отправился к месту переброса – его сопровождал адъютант и десяток конной охраны.
Романов, совершив хронопереход, очутился в Казани 1986 года. В местном аэропорту сел на самолет, летящий в Новосибирск через Омск. Элементарно отвел глаза аэрофлотским служащим и прошел в лайнер с АПС в кобуре и ножом за спиной. Купив с десяток газет, в том числе и центральных, устроился у иллюминатора. Романов бегло просмотрел прессу и, отрешившись от всего, прикрыв глаза, анализировал обстановку в России.
– Бедная моя Родина, ну, почему позволяешь всяким моральным уродам садиться себе на шею? – как ни крути, а этого, как его, Горбачева Н. Н. от власти отстранять придется – пока он больших бед не наделал. Вот с такими радостными в кавычках мыслями Владимир прибыл в родной город Омск. Так как багажа у него не было, один кейс не в счет, он быстро прошел зону прилета и, выйдя на площадь, взял первое такси, что попалось ему на глаза. Через двадцать минут с небольшим он обнимал счастливую жену и сына. Наташа умчалась на кухню – покормить любимого мужа ей в радость, Романов, взяв сынишку на колени, с удовольствием с ним общался. Услышав от него кучу новостей, постарался ответить на его бесчисленные вопросы. Затем, лежа на ковре, они играли в настольный хоккей. К удивлению Владимира Павлик легко его обыграл.
– Ну, брат, ты даешь – не иначе стареешь – подумал он про себя. Сидя за столом и глядя на родные лица, Владимир позавидовал обычным людям. Постоянно в семье, никуда не нужно мчаться, не спасают государство – да шо б я так жил. А с другой стороны, скучновато, не по его характеру.
Самое обидное, Романов прекрасно осознавал – всех жен и детей не собрать в одну семью и жить в одном времени
– Наташенька, Семен в городе?
– Нет, милый, он в Москве, но завтра должен прилететь – мне Зара звонила.