Потанцуй со мной
Шрифт:
— Разве что вы никогда никого не грабили.
— Но мог бы, если бы захотел. — Норт перевел взгляд на деревья, окаймлявшие овраг позади дома. — Я подумываю о том, чтобы построить дом на том дубе. Что-то вроде студии под открытым небом.
Тесс мало что знала о художниках, но кое-что понимала в людях. Строительство студии в виде дома на дереве может быть продуктивным, а может обернуться просто еще одним поводом отложить дела на потом — способом, которым Норт может обманывать себя, будто работает, но на самом деле бьет баклуши.
— Я беспокоюсь об Илае, — сменила
— Нет. Но могу к ним подняться и его проведать.
— Мне было бы спокойнее, если бы сама его увидела, но моя «хонда» может не вытянуть подъем. Могу я одолжить ваш «Лэнд Крузер»?
— Поеду я. Пол обычно встречает гостей с автоматом.
— С чего бы это?
— Элдриджи — это так называемые выживальщики. Они стремятся к самодостаточности, поэтому готовятся к любой катастрофе: пандемиям, ядерной атаке, экономическому коллапсу, Третьей мировой войне, падению метеорита и тому подобному. Честно говоря, кое-что из того, что они делают, отдает здравым смыслом — запасаться едой, батареями, водой. Прежде всего, заботиться о земле. Но слишком много среди них пропагандистов-параноиков. Скажите мне, что нужно узнать, и я загляну.
— Нет. Мне нужно самой его осмотреть. Вы не умрете, если приглядите часок за Рен.
— Откуда вам знать?
Тесс вздохнула.
— Прекрасно. Едем вместе.
Он отнюдь не обрадовался, но, кажется, до него дошло, что он проиграл в споре.
Внутри салона древнего «Лэнд Крузера» с его выцветшими кожаными сиденьями, отсутствующей ручкой радио и разболтанной приборной панелью было не так побито, как снаружи, и это лучшее, что Тесс могла сказать. Она устроилась на заднем сиденье рядом с Рен, схватившись рукой за подлокотник.
— Вы когда-нибудь думали о том, чтобы потратить часть своих миллионов на установку новых рессор в эту штуку?
— Это будет не то же самое.
— О том и речь.
Рен, в свою очередь, не имела ничего против подскоков и толчков. Она просто-напросто заснула.
Ферма Элдриджа выглядела такой убогой, как описал ее Норт. За исключением солнечных панелей на крыше и допотопного грузовика «Додж Рэм», она могла сойти за усадьбу начала двадцатого века. Когда Норт подъехал к забору, на них бросилась с сумасшедшим лаем пара собак бурой шерсти.
В парадной двери появилась Ребекка и без оружия. Но не Пол Элдридж. Он вышел из ветхого сарая с винтовкой, как и предупреждал Норт. За отцом бежал Илай: похоже, на нем и следа не осталось от несчастного случая.
— Оставайтесь здесь, — приказал Норт, выбираясь из машины и шагая к Полу и Илаю.
Ребекка приближалась к забору, двигаясь медленно, словно каждый шаг давался ей с трудом. Игнорируя приказ Норта, Тесс покинула машину. Она подошла к забору одновременно с Ребеккой.
— Мне жаль, что вам пришлось самим сюда приехать. — Тусклый цвет лица Ребекки, немытые волосы и обломанные ногти свидетельствовали о тяжелой жизни. — Нога Илая прекрасно заживает. Я должна была вам сообщить. Хотите зайти? Неплохо,
Тесс вытащила Рен из детского кресла и последовала за Ребеккой в дом.
В отличие от некрашеного фасада, внутри были бледно-зеленые стены и несколько деталей, свидетельствующих о присутствии женщины: декоративная подушка ручной работы из яркого ситца и вереница светлых бумажных фонариков над прочным семейным обеденным столом. Столик поменьше, заваленный учебниками и ручками, отмечал место домашнего обучения Илая. Рядом висели его художественные работы в простых рамках, украшенных расписными веточками и галькой.
Ребекка с тоской взглянула на Рен:
— Сколько ей?
— Почти две недели. Родилась раньше срока, но развивается хорошо.
Неожиданно издав почти неслышный удушающий хрип, Ребекка отвернулась.
— Вы в порядке?
Глупый вопрос. Очевидно, что нет.
— Нужно перестать плакать. Это расстраивает Пола и Илая. — Ребека медленно повернулась, слезы текли у нее по щекам. От того, как опустились внешние уголки глаз, ее взгляд стал еще более уязвимым. — Два месяца назад у меня случился выкидыш.
Тесс взяла Ребекку за руку.
— Мне так жаль.
— Срок был почти четыре месяца. — Ребекка посмотрела на Рен. — Я как-нибудь справлюсь.
Те же самые слова столько раз говорила себе Тесс.
— Кажется, у горя свое расписание.
— Я столько лет хотела еще одного ребенка. — Ребекка пыталась взять себя в руки, но не могла отвести глаз от Рен. — Вам так повезло с ней.
— Она не моя. Я лишь временная опекунша.
— Что вы имеете в виду? — Ребекка указала на кухонный стол, и когда они уселись, Тесс выложила весьма сокращенную версию того, что произошло. Она изо всех сил старалась придерживаться правды и излагать подальше от подводных эмоциональных течений, но к тому времени, когда она закончила, Ребекка снова начала плакать. — Мне так неловко. Все никак не перестану раскисать.
— Я и сама не раз раскисала.
— Что же будет с этой сладкой малюткой?
— О ней позаботятся, — твердо заявила Тесс, в душе не чувствуя такой уверенности.
Ребекка оторвала взгляд от Рен и встала.
— Не хотите чаю? Я сама выращиваю травы.
Тесс была не большой фанаткой травяных чаев, но приняла предложение.
Пока заваривался чай, прибежал Илай. Тесс проверила его рану и убедилась, что та хорошо заживает. Он бросился обратно, чтобы присоединиться к мужчинам.
— Папа показывает Иену ветряную турбину.
— Последняя задумка Пола, — пояснила Ребекка, когда дверь за сынишкой захлопнулась.
Она поставила пару одинаковых кружек на стол и села напротив Тесс. Позади Ребекки на кухонном подоконнике светились бутылки разных размеров и цветов.
— Знаете, мы не сумасшедшие. Мы просто хотим быть готовыми ко всему.
Чай пах лавандой, шиповником и лемонграссом — всеми ароматами, которые Тесс любила, но не так чтобы хотела их иметь в напитках. Она все равно сделала глоток. Получилось на удивление вкусно. Может, не стоит предвзято относиться.