Потанцуй со мной
Шрифт:
Откуда взялся весь этот гнев?
— Что бы ты ни пытался сказать, давай говори, потому что я не понимаю, о чем ты толкуешь.
Иен подошел к ней.
— Я никогда не слышу слова «мы» в твоих планах. Я слышу только «я».
— «Мы» нет.
— Мы женаты, Тесс. — Как он это сказал… С несчастным видом, искривив угол рта. — Возможно, для тебя это и старомодно, но не для меня.
— На самом деле мы не женаты. Ты знаешь это не хуже меня.
— Штат Теннесси позволяет себе не согласиться.
Ветер подхватил
— Ты хоть представляешь, какой была для меня прошлая ночь? Бродить по лесу, не зная, где она и у кого? Она не только твоя, Тесс. Я был с ней со второго дня ее рождения. У тебя нет на нее монополии.
Иен никогда так не говорил о Рен, но то, как он это сказал, — его враждебность — ей не нравилось.
— Осторожнее. Уж слишком много эмоций.
— И что?
— Ты сказал, что продаешь здание школы.
— Я сказал, что у меня есть предложение.
Она больше не могла вести этот разговор.
— Мы можем поговорить об этом, когда ты выпьешь кофе, потому что ты не в себе.
Иен перебил ее.
— Мы поговорим об этом сейчас, потому что никакое количество кофе ничего не изменит. Я люблю тебя, Тесс. Я люблю тебя и люблю Рен.
Она уставилась на него. Это были слова, которые Тесс хотела услышать. Она и представить себе не могла, что их когда-либо произнесет мужчина, который так не любит беспорядочные эмоции. Она должна бы радоваться, но радости не было. Иен выглядел как человек, который потерял все.
Она притянула Рен к своему сердцу.
— Ты переживешь это.
— Ты действительно это сказала?
Тесс с трудом моргнула.
— Любить — это счастье, а я никогда не видела тебя несчастнее, чем сейчас.
— Я не несчастный!
— Ты не счастлив.
— Я счастлив! Я… — Иен провел рукой по волосам. — Это застало меня врасплох. Не то, что люблю тебя. Я люблю тебя очень давно. Но я по-другому это называл.
— Нравиться?..
— Вдохновение. Восхищение. Похоть. Но прошлой ночью… Прошлой ночью все это обрушилось на меня. Критическая ситуация помогает разобраться в том, что действительно важно.
У нее задрожала нижняя губа. Тесс зажала ее зубами, зная, что должна поступить правильно для них обоих. Для всех троих. Она говорила, взвешивая каждое слово.
— Каким ты видишь нашу будущую жизнь?
— Что ты имеешь в виду? Я вижу нас вместе.
То, как он резко произносил слова, сказало ей все.
— Что насчет твоей работы?
— А что насчет нее?
— Ты благородный человек, Иен, но ты не домашний. — Тесс сформировала слова, которые ей нужно было высказать. — Твоя работа — это то, кто ты есть, и я этому помеха.
Он наклонился и поднял камень с острыми краями.
— Ты не помеха.
— С того дня, как мы встретились, я не принесла ничего, кроме осложнений. Ты приехал сюда, чтобы найти новое направление, а нашел столпотворение.
Он взвесил камень на ладони.
— Не говори так.
— Скажи мне, что ты создал с тех пор, как мы вместе, такое, что тебя удовлетворило бы. Хоть кусочек, который сделал тебя счастливым.
— У меня есть альбом, полный рисунков.
— Они красивы. Но ты все их ненавидишь.
Иен покатал камень в руке.
— Я их не ненавижу.
— Ты даже не можешь смотреть на них, не скривив губы.
— Я так не делаю!
Тесс сморгнула слезы.
— Ничего не получится, Иен. Ты художник, пытающийся найти себя. Мы с Рен стоим на твоем пути.
Он сжал камень в кулаке.
— Ты не понимаешь, о чем говоришь.
— Все эти беспорядочные эмоции… Ты рассказывал о жестоком обращении со стороны твоего отца, но я думаю, что самые глубокие шрамы оставила твоя мать. Женщина, которая якобы любила тебя, но никогда не была достаточно сильной, чтобы защитить, как должна делать мать. Я понимаю, почему все это калечит тебя — я, Рен. Все, что мы приносим с собой.
— Я не калека.
Она никогда не слышала, чтобы Иен говорил с меньшей уверенностью.
— Посмотри на себя. Идея влюбиться, завести семью… Это тебя злит, а не радует. — Ее голос сорвался. — Ты знаешь, что это не для тебя. Как у нас настанет хорошая жизнь, когда ты усердно погружаешься в работу, чтобы скрыть свое негодование по поводу всех сложностей, всех препятствий, которые мы с Рен приносим с собой?
— Не выставляй меня таким бесчувственным.
— Ты как раз наоборот. — Рен заплакала. Тесс прижала ее к плечу. — Ты чувствуешь все. Вот почему ты не можешь быть мужем, которого я хочу, или отцом, который ей нужен.
— Ты ведешь себя так, будто переосмысление карьеры происходит в мгновение ока. Это не так. На это нужно время.
— Мы говорим не только о переосмыслении карьеры. Это переосмысление твоей жизни. Возвращайся на Манхэттен, Иен, и перестань убегать от себя. Тебе здесь плохо. И мне нехорошо желать того, что ты не можешь дать.
Его плечи опустились. Иен посмотрел вдаль. У него не осталось возражений, и он даже не пытался ничего придумать. Вместо этого он поднял руку и швырнул камень как можно дальше.
— Будь по-твоему.
Тесс покинула поляну, безмолвно умоляя его держаться подальше, пока она его не разлюбит.
ГЛАВА 23
Тесс смотрела через заднее окно на домик на дереве и представляла, как он, навсегда оставшимся незавершенным, постепенно ветшает. Иен уехал, забрав с собой всю свою одежду, а она затащила свои вещи обратно в школу, впрочем, лишь на время. Как только дом официально выставят на продажу, она съедет, а пока оставила хижину в распоряжении Келли.