Потерянное равновесие
Шрифт:
Ответила на его улыбку. Признаться честно, мне было приятно.
— Светлого утра, Алесса. Хотел бы сказать, что выглядишь превосходно, но не в этот раз, — и заразительно улыбнулся.
— Ах ты, — и бросила в него подушкой, от которой он ловко увернулся и даже не расплескал чай.
— Эй, ты рискуешь остаться без завтрака. Кроме того, тебе не помешает побольше времени на приведение себя в порядок, так что не затягивай, а быстрее ешь, — снова не удержался он и засмеялся.
— Добрый ты, а главное, тактичный, — пробурчала я абсолютно беззлобно, догадывалась, что вид у меня еще тот. Очень хотела сделать
Но тактичность, действительно, не его конек. И последнее слово обязательно должно быть за ним.
— Определённо добровольно, некоторые даже говорят, что более чуткого кавалера у них и не было. Тем более мне и вовсе нет причин много говорить, главное — это мое умение слушать, а уже потом можно и…
— О-о-о! Избавь меня от подробностей твоих свиданий, — пусть и были мы все здесь взрослые, но не вслух же это обсуждать. Закрыла лицо ладонями, стараясь не покраснеть.
— Да ладно, зайка, можешь не краснеть, — снисходительно разрешил он и, подвинув ко мне тумбочку, очень чинно водрузил на нее поднос с едой. — Ешь, а то у тебя сейчас такое лицо. Только умоляю, не подавись, не люблю лекарский корпус и хочу как можно меньше проводить здесь времени. И лучше я буду кормить тебя завтраками в более приятной обстановке, — сказал он и нагло развалился на моей кровати, опершись спиной о стену и заложив руки в замок, начал изучать потолок.
— Что так? — быстро жуя кашу, спросила, проигнорировав его двусмысленное предложение. Уже поняла, что его шутки нужно просто не замечать. Да и для меня было в диковинку иметь… друга? Соратника? Не знаю даже.
— На первом курсе я был здесь частым гостем, — и, увидев мою заинтересованность, он оторвал спину от стены и многозначительно замолчал… подался вперед и щелкнул меня по носу. И как мне на это реагировать?
— Об этом любознательной зайке знать не обязательно, хотя и не исключаю, что когда-нибудь расскажу тебе. Хотя… — он прищурился и продолжил. — Я лучше расскажу тебе, что было после твоего избиения.
На что я поморщилась, и это не укрылось от него.
— Да, да. Именно избиения, кто же… Хм. Ну ладно… — дальше он поведал мне в паре предложений, что случилось после. — Так что не удивляйся, увидев разукрашенного Крока. Надо признать, занимательное зрелище, — и снова его очаровательная улыбка.
Стук в дверь прервал нас. В комнату вошла та же женщина, которая и лечила меня. В руке она несла стакан с зеленой жидкостью, и по запаху я поняла, что это восстанавливающее.
— Как себя чувствуешь?
— Уже лучше.
— Ну что ж. Не вижу причин держать тебя здесь. Все же магии я в тебя влила прилично. Вот, выпей, — протянула стакан. — Это восстанавливающее. Но если станет плохо, обязательно приходи.
— Конечно, — стоило только выйти целительнице, как я быстро собралась и под конвоем Доната дошла до своей комнаты, все так же не упуская случая поделиться со мной важной, по его мнению, информацией. Видимо, вынужденное молчание в отношениях дурно сказывалось на нем. И теперь я выступала в роли свободных ушей. Причем он это делал настолько непринуждённо, как будто
И только моя закрывающаяся дверь дала маленькую передышку моим ушам.
— Поторопись, — донеслось вслед.
Прошлая неделя лишила меня сил полностью. А главное — я просто не понимала: неужели нельзя проявить снисхождение хоть временно? Не раз вспоминала слова ректора о том, что сейчас у меня не будет времени на изучение его библиотеки, и это было правдой. За прошедшее время я так дома и не появилась, отправляя сообщения через вещатель. Но так как количество слов было ограничено, то, как правило, письмо содержало следующее: «Все хорошо. Навёрстываю упущенное». Отца я решила не тревожить. Не знаю, правильно поступала или нет, но я считала так: если перешла на военный факультет, то должна соответствовать жестким требованиям, предъявляемым адептам военки. Тем более я не хотела ударить лицом в грязь на соревнованиях.
Поместье генерала тера Ховера де Азри
— Ты сам не свой последнюю неделю, — верно подметил друг, пока мы сражались на мечах во дворе дома. Меч Карса по касательной задел плечо, царапина была неглубокой, но кровь все же потекла тоненькой струйкой. — И рассеян, Ховер, — снова проговорил он.
Мигнул вещатель, я резко, уходя от удара, отошел на пару шагов. Карс сразу все понял. Последнее время я не расставался с этим средством связи.
— Что пишет Алесса? Как она там? — видимо, что-то такое отразилось на моем лице.
— Как всегда, что все хорошо, и она со всем справляется, — проговорил я.
— Ну, может быть, это действительно так, и ты просто зря переживаешь?
— Ты-то сам в это веришь? Она просто упрямая до безобразия! — выругался я.
— Есть в кого. Не находишь? — добродушно добавил друг, и я сдался, взял под контроль эмоции.
— Возможно. Но и ты знаешь, что если бы все и вправду было в порядке, она бы появилась здесь, — Карс являлся одним из немногих, кто принес мне клятву молчания и знал об этой способности моей дочери.
— Знаю, но так хочется верить ей и ее сообщениям, — тяжело вздохнул Карс. — Что думаешь делать? Хоть она и желает казаться сильной, но я тоже не хочу, чтобы ее сломали, — тяжесть повисла между нами.
— Я этого не допущу, — раскрутив кистью меч, все же опустил его. Настрой для спарринга улетучился.
— Так что будешь делать? — не унимался Карс, моя малышка была для него как родная.
Ведь он тоже потерял семью, когда на столицу напали одержимые. С тех пор мы вместе, он остался у меня на службе, ведь, кроме как воевать, больше ничего не умел. Я был не против этого, ведь толковый воин мне тоже необходим.
Я остановился на полпути к дому и, не поворачиваясь к нему, сказал:
— Собираться. Пришел ответ от короля. Аудиенция назначена через неделю.
— И что ты попросишь? — да, об этом он тоже знал, король при всех одарил своей милостью и разрешил просить, что захочу.
Только вот на тот момент мне ничего не нужно было, вернее, то, чего бы я желал больше жизни, мне он дать не мог — воскресить мою семью. Но пришло время напомнить ему о его словах. А пока будет время встретиться с дочерью.