Потерянное
Шрифт:
Воцарилась тишина. Майли улыбнулся и стал внимательно наблюдать за всеми. Родри каждый день забивал его голову такими задачками, и каждый раз они становились сложнее и сложнее. Жестокое решение некоторых приводило к очень страшным последствиям.
— Нужно договориться со стариком и потребовать лекарство в оплату за спасение, — высказался юноша с очень миловидным лицом. — А выведя его из комнаты, потребовать оплату.
— Но тогда начнётся война! — некоторые неодобрительно запротестовали.
— И убить, — добавил отвечающий.
Все замолкли. Многие не могли поверить
— Как тебя зовут? — Майли обратился к верно ответившему.
— Играм Райлз, учитель Майли, — юноша встал и поклонился.
— Почему ты так решил?
— Хоть в задаче и есть ограничения, но они не ограничивают наши действия. Я просто решил взять всё в свои руки. Условия позволяют это сделать.
— Но ты его уже спас, — вмешалась девушка по соседству.
— В условиях не сказано о способах спасения. Главное — один должен умереть к утру, и большую подсказку дают черты старика. Я смотрел на задачу, задавая себе вопрос: «Кто должен умереть?».
— Молодец, Играм, — Майли был впечатлён, но также понял, что под миловидным личиком скрывался монстр. Холодный ум, ни капли сомнений.
— Учитель Майли! Но зачем вы задали эту задачу? Там ни слова про джунгли, — спросила девушка с дорогими украшениями в ушах и волосах.
— Прежде, чем задать вопрос, нужно представиться, — на неё указал плавный жест руки, приглашая представиться.
— Ринали Шантрэ, — она поклонилась в женской манере.
— Приятно познакомиться. Вернёмся к твоему вопросу. Зачем, значит? Чтож, задача хорошо показывает, как должен рассуждать человек в джунглях. Любая мелкая деталь очень важна. Вы должны быть готовы убивать, будь то животное или человек. Это ваш собственный выбор, от которого уже зависит ваша собственная жизнь, — Майли подошёл к столу и начал копаться в своих заметках. — Например, человек сделал себе лагерь в джунглях. Он же потерялся и не знает в каком направлении идти. Ему на первое время нужно где-нибудь обосноваться, дабы освоиться. Он нашёл кладку яиц и захотел их съесть. А это яйца куха.
Майли приблизился к Верилле и положил перед ней потрёпанную бумагу, на которой зарисована птица с сильными длинными ногами. Большой прямой клюв, нижняя часть которого закруглена, мог с лёгкостью пробить прочную шкуру большинства обитателей джунглей.
— Это сильная хищная птица, на территорию которой не заходят другие крупные животные. Она очень придирчива к еде, потому на людей не нападает, и на её территории, почти, безопасно. Но, если с её гнездом что-нибудь происходит, она покидает территорию в поисках более безопасных мест для будущего молодняка. И как итог, лагерь будет под угрозой, — Майли пробежался взглядом. — Понятно?
— Да! — почти все ответили хором.
— Тогда следующий вопрос.
— Каф Ешау, — мужчина со взъерошенными волосами выглядел на двадцать, а внешний вид, словно он от кого-то очень долго убегал. — Какая жизнь в Диких Землях? Сильно она отличается от жизни в Империи?
— Не сильно. Многое из услышанного вами,
— Но там нет законов, — вмешалась Ринали. — У власти богатые, провозгласившие себя знатью. И творят, что хотят.
— Всё не совсем так. Там есть доска заказов, куда не желательно попадать, — парировал Майли. — Никому не хочется, чтобы за его голову назначили награду. У всего есть пределы. Потому люди могут нормально жить, если только не раб. Ближе к северу заказы контролирует Орден. Но на юге другая организация, и она полностью независима.
После занятий, когда все уже разошлись, Майли сидел на подоконнике и любовался садом внизу. Всё прошло гораздо лучше, чем он ожидал, хотя несколько часов занятий немного утомили. Ему осталось дождаться мать с Ирисой, и они вместе вернутся домой.
В кабинете главы за столом сидело два человека, которые наслаждались чаем. Айнисия рассматривала своего собеседника, ожидая, когда тот начнёт рассказывать. Пенеш же, наоборот, тянул время, шутливо издеваясь над собеседницей. Он демонстративно попивал напиток, словно гурман, который впервые наслаждался редким блюдом.
— Может хватит уже? — проворчала женщина.
— Ты делаешь лучший чай, что я когда-либо пил. Даже Родри тебе проигрывает в этом, — старик медленно поставил чашку на стол. — Раз уж ты пригласила меня к себе в академию, то будь немножечко гостеприимной. Я уже ушёл от всех людских дел, жил в своём маленьком домике на берегу реки, пока не получил твоё письмо.
— Я это прекрасно понимаю. Но можно же при этом начать беседу? — Айнисия злилась, но приходилось терпеть. Он мог любого вывести из себя одними только манерами.
— Я привык наслаждаться едой в тишине. Так ты получаешь больше удовольствия и начинаешь ценить вкус, — каждый жест Пенеша был грациозен.
— И как только вы с Родри стали близкими друзьями? — женщина сдалась. Лучше не начинать с ним спор, иначе он просто раздавит в битве умов.
— Родри не любил людей. Вернее, ему не нравились испорченные. Но очень сильно любил детей, с ними он мог проводить всё своё время, — старик горько вздохнул, вспоминая друга. — Я его очень хорошо понимал, а он меня. Иногда мы общались с ним тишиной. Бывало, сядем где-нибудь и молчим, а потом разойдёмся. Нам не нужны были разговоры, мы и так понимали друг друга.
— Тогда, что ты думаешь о Майли? — если бы она не упомянула в письме, что Родри наставлял юношу, Пенеш никогда бы не приехал.
— Родри хорошо его натаскал, — он заулыбался. — Я смотрю на него и вижу Родри у него за спиной. И взгляд на мир у них одинаков. Правда, паренёк куда опаснее, чем кажется. Боюсь, он улучшенная версия моего друга, но пока ещё очень молод. Фундамент уже крепко заложен.
— Интересная оценка. А как он занятия провёл? — это больше всего интересовало Айнисию. Пускай хоть мир рухнет, но её сердце принадлежало академии. Пока с ней всё хорошо, остальное не важно.