Потерянный герцог Уиндхэм (The Lost Duke of Wyndham)
Шрифт:
— Нет, — ответил он.
Томас зашел в кабинет.
— Мне тоже.
В руках Джек держал бутылку бренди, которую взял с полки. На ней не было ни пылинки, несмотря на то, что она стояла нетронутой (он был в этом уверен) со времени смерти его дяди. Тетя Мэри всегда была образцовой хозяйкой.
— Хороший бренди, — сказал Джек. — Полагаю, что мой дядя берег его. — Он моргнул, разглядывая этикетку, а затем пробормотал:
— Думается, не для этого случая.
Джек жестом указал на комплект хрустальных бокалов для бренди возле окна, ожидая
Томас взял свой бренди и выпил его, а затем, прищурившись, уставился в окно.
— Скоро рассвет.
Джек кивнул. Хотя на небе пока еще не появилось оттенков розового, но бледно–серебристый утренний свет уже начал распространяться в воздухе.
— Кто–нибудь уже проснулся? — спросил Джек.
— Нет, я никого не слышал.
Они просидели в молчании в течение нескольких минут. Опустошив свой бокал, Джек, подумал, а не налить ли себе еще. Он взял в руки бутылку, но едва брызнули первые капли, он понял, что в действительности больше пить не хочет. Он посмотрел на Томаса.
— Ты когда–нибудь испытывал чувство, словно участвуешь в цирковом представлении?
Лицо Томаса оставалось бесстрастным.
— Постоянно.
— Как ты это выносишь?
— Я не знаю ничего другого.
Джек прижал пальцы к голове и потер лоб. Его мучила головная боль, и не было причин полагать, что она пройдет.
— Сегодняшний день будет ужасным.
Томас кивнул.
Джек закрыл глаза. Он с легкостью мог вообразить, какая сцена их ожидает. Вдовствующая герцогиня будет настаивать на том, чтобы прочитать метрическую книгу первой, а лорд Кроуленд будет топтаться рядом, извергая потоки слов, готовый продать свою дочь как можно дороже. Его тетя, вероятно, тоже захочет поехать, впрочем, как и Амелия, — кто мог упрекнуть ее за это? Ее будущее было поставлено на карту.
Единственным человеком, которого там не будет, была Грейс.
Единственный человек, который там ему был необходим.
— Нас ожидает проклятый цирк, — пробормотал Джек.
— Несомненно.
Так они и сидели, ничего не делая, и вдруг одновременно посмотрели друг на друга. Их глаза встретились, и Джек уставился на Томаса, в то время как тот перевел взгляд на окно.
На улицу.
— Может мы сами? — спросил Джек и ощутил первый проблеск улыбки.
— До того, как остальные…
— Прямо сейчас. — Поскольку на самом деле это касалось только их двоих.
Томас встал.
— Показывай дорогу.
Джек поднялся на ноги и направился к двери. Томас следом за ним. Когда они вскочили на лошадей и тронулись в путь, было все еще темно, и вдруг Джека осенило…
Они были кузенами.
И впервые эта мысль доставила ему удовольствие.
***
Когда они добрались до церкви в Мекьюресбридже, утро было уже в самом разгаре. Джек бывал в ней несколько
— Похоже, что там никого нет, — произнес Томас. Если простота архитектуры и не произвела на него впечатления, то он никак этого не выказал.
— Приходская книга, скорее всего, находится в доме священника, — сказал Джек.
Томас согласно кивнул. Спешившись, они привязали лошадей к столбу у ворот, а затем направились к дому священника. Им пришлось несколько раз постучать, прежде чем они услышали шум приближающихся шагов.
Дверь открылась, явив их взору женщину средних лет, очевидно экономку священника.
— Добрый день, мэм, — одарив ее вежливым поклоном, произнес Джек. — Я — Джек Одли, а это…
— Томас Кэвендиш, — приветственно кивнув, прервал его Томас.
При этих словах Джек кинул на него несколько сухой взгляд, который экономка непременно бы заметила, если бы не была столь явно раздражена их появлением.
— Мы хотели бы взглянуть на приходскую метрическую книгу, — сказал Джек.
Она на мгновение уставилась на них, а затем резко мотнула головой назад.
— Она в задней комнате, — сказала женщина. — В кабинете викария.
— Гм… а сам викарий на месте? — спросил Джек, хотя окончание последнего слова было приглушено хрипом, вызванным толчком Томаса ему в бок.
— Нет, викария сейчас нет, — ответила экономка. — Должность является вакантной. — Она прошла к потертому диванчику перед камином и села. — Мы ожидаем вскоре получить кого–то нового. Из Эннискиллена каждое воскресенье присылают священника, чтобы прочитал здесь проповедь.
Сказав это, она взяла тарелку с тостами и полностью повернулась к ним спиной.
Джек взглянул на Томаса и обнаружил, что тот также смотрит на него.
Он предположил, что все складывается весьма удачно, и им следует войти.
Так они и поступили.
Кабинет оказался больше, чем Джек ожидал увидеть, занимая около четверти всей площади домика викария. Здесь было три окна. Одно выходило на север, а два других — на запад. Между двумя последними окнами находился камин. В нем был разожжен небольшой, но аккуратный огонь. Джек подошел ближе, чтобы согреть руки.
— Ты знаешь, на что похожа приходская метрическая книга? — спросил Томас.
Джек пожал плечами и мотнул головой. Он вытянул пальцы рук, а затем согнул ступни настолько, насколько это было возможно сделать в сапогах. Напряжение в его мышцах нарастало, и каждый раз, пытаясь успокоиться, Джек понимал, что его пальцы выбивают яростную барабанную дробь по ноге.
Ему хотелось сбежать отсюда. Исчезнуть…
— Вот это может оказаться тем, что мы ищем.
Джек обернулся. Томас держал в руках большую книгу. Она была в переплете из бурой кожи и несла на себе явные признаки солидного возраста.