Потерянный рыбак
Шрифт:
— И я дам тебе миллион ответов. Только не раньше, чем Шейн уедет из города.
Медленно кивнув, я прошептала:
— Через две недели…
— Но на один я отвечу сейчас. Так что выбирай тот, который важнее всего.
Я закатила глаза.
— Это нечестно.
— Спроси меня.
У тебя был секс с Энджи?
— Когда ты вспомнил… все? И помнишь ли ты все? Помнишь ли ты все свои воспоминания об Энджи?
— Это три вопроса.
— Фишер…
Он поцеловал меня один раз.
—
Я нахмурилась.
Фишер не нахмурился. Он продолжал ухмыляться и снова поцеловал меня.
— И я помню все свои воспоминания об Энджи.
Еще один поцелуй.
— Я помню все.
Еще один поцелуй, но уже медленнее.
Когда он отпустил мое лицо, я несколько секунд стояла неподвижно.
— Когда тем утром мы были в Старбакс ты уже все помнил о нас? И не сказал мне? Ты не только не сказал мне, но и прикинулся дурачком. Ты задавал мне вопросы, на которые уже знал ответы.
Он пожал плечами. Это было высокомерное пожатие, как будто у него было полное право не говорить мне правду тем утром в Старбаксе. Когда я начала протестовать против его высокомерия, моя совесть взяла верх, остановив мои слова. Я влезла в куртку и натянула ботинки.
— Шейн не знает, что я все вспомнил.
Я сузила глаза, а затем ответила небольшим кивком. Я не знала, почему он ему не сказал, но решила, что это неважно.
Когда я открывала дверь, он схватил меня за запястье, и я обернулась к нему. Его красивую улыбку затмило слегка страдальческое выражение лица.
— Ты. Я рассказал тебе о своей памяти. И все. Больше никому.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что я не сказал Энджи. И я не сказал своей семье. Ни Рори, ни Роуз. Никому на работе. Только тебе.
Все еще немного смущенная, я добавила еще один кивок. Он хотел рассказать им, поэтому не хотел, чтобы я что-то говорила.
— Я не собираюсь им говорить. И ты единственная, кому это нужно знать. Кроме моего врача. Я расскажу своему врачу.
— П-почему? — Я покачала головой.
— Я знаю, что причинил боль Энджи. И когда я рассказал своей семье об этом, им тоже было больно.
Он ответил на еще один мой вопрос. Он рассказал своей семье.
Но рассказал ли он им обо мне?
— Но всем было бы хуже, если бы они знали, что я принял решение, зная, что чувствовал к ней до аварии. Думаю, им проще поверить, что я не могу на ней жениться или что я полюбил кого-то другого, потому что я просто не могу вспомнить о своих чувствах. Они все так уверены, что я женился бы на Энджи завтра, если бы только вспомнил. Так вот в чем дело. Я не хочу, чтобы они знали. Я не собираюсь им рассказывать. И я не хочу, чтобы ты тоже кому-то рассказывал. Даже Рори и Роуз. Ты сможешь это сделать?
Я не знала. Это была большая просьба с его стороны.
Фишер поджал губы и наклонил голову.
— Нужно ли напоминать тебе, что ты хранила от
— И посмотри, чем это обернулось.
Он схватил воротник моей куртки и приблизил свои губы к моим, не касаясь их.
— Я смотрю на то, чем это обернулось.
Он победил. Фишер всегда побеждал.
— Когда мы снова увидимся? — Я сменила тему, поняв, что проиграла.
— Шейн живет по времени Восточного побережья, так что он ложится спать в десять. Какое печенье ты мне принесешь? Ты же знаешь, я неравнодушен к твоему печенью… к твоим кексам… ко всей твоей чертовой пекарне.
Я улыбнулась. Он вспомнил тот разговор.
— Ну вот, теперь ты просто наглеешь.
Он рассмеялся и отпустил мою куртку.
— Пока нет. Я сделаю это для тебя позже… после того, как съем твое печенье. Может, принеси побольше глазури. У меня есть идея.
— Значит, у тебя есть время съесть мое печенье, но я не могу задавать тебе больше никаких вопросов в течение двух недель?
— Именно.
Ворча в стиле обнаженного рыбака, я вышла за дверь, чтобы вернуться домой.
Глава 33
— Рассказывай, — сказала Рори, как только я вошла в дом.
— Что рассказать? — Я расстегнула куртку.
— Ты была у Фишера. Мы там проезжали.
— О, это… — Я повесила куртку в шкаф и пробралась на кухню, чтобы помыть руки и начать помогать с печеньем, — …да, мы снова вместе. — Я не могла быть более скромной.
— Что? Как? Кто? ЧТО? — Рори бросила мне полотенце для рук, когда они с Роуз загнали меня в угол.
Моя скромность быстро исчезла.
— Да! — Я сжала руки в кулаки у груди и завизжала. — Я написала ему, в общем-то, для завершения. И он ответил мне таким странным, расплывчатым ответом, который просто… ух… выбесил меня. Поэтому я поехала туда. Какой-то незнакомец открыл дверь. Оказалось, что это его лучший школьный друг, который поживет у него следующие две недели. Это было неловко, поэтому я собралась уходить, а Фишер… — И тут меня осенило.
Его речь. Наш важный момент. Я не могла поделиться ею с ними, потому что в ней он вспоминал нас — вспоминал все. И то, что он чувствовал ко мне. Он нес меня к грузовику и нюхал мои волосы. Конечно, для кого-то другого это могло показаться странным, но это было так романтично.
И Я НИКОМУ НЕ МОГЛА РАССКАЗАТЬ!
— И что Фишер? — спросила Роуз. Они с Рори расширили глаза и следили за каждым моим словом.
— Ну… Фишер очень сожалел, что не позвонил. Но после разрыва с Энджи и рассказа своей семье ему нужно было время. И из уважения к Энджи и своей семье он решил, что лучше держаться от меня на расстоянии. И он знал, что я злюсь на него, поэтому решил, что нам обоим нужно немного времени и пространства. Но… — мой энтузиазм улегся после этой бессвязной полуправды, — он был так рад меня видеть. Как будто все остальное не имело значения.