Потерявший плачет

Куин Эллери

– Джим, что стряслось? Что все это значит? Кросс отпустил полицейского:

– Вы свободны.

– Джим, ответь же мне!

– Пиноккио все же сцапал меня. Он хотел и тебя похитить и держать как заложницу, чтобы я пошел с ним в банк и отдал ему деньги из нашего сейфа.

Лицо Аниты сделалось белым как бумага.

– Так ты рассказал? – прошептала она. – Ты все рассказал ПОЛИЦИИ.

– Два человека убиты, меня похитили, и ты сама находилась в опасности. Что же я должен был выбрать?

– Ты же обещал! – почти выкрикнула она. – Ты же мог как-то все объяснить,

не упоминая о деньгах! – Анита перешла на крик. – Ты не сдержал своего слова! Мы же все потеряем! Я НЕНАВИЖУ тебя!

Она обеими кулаками стала быть Моргана в грудь. Привычные ко всему детективы вынуждены были вмешаться и оттащить от мужа.

Вся в слезах, Анита в изнеможении рухнула на стул и закрыла лицо руками.

– Пригласите сюда нашу сотрудницу, – обратился Кросс к коллеге. – По телефону ничего ей не объясняйте.

Морел отправился звонить. Морган положил Аните на плечо руку, чтобы успокоить жену, но она грубо сбросила ее.

– Не притрагивайся ко мне! – крикнула она. – Ты отдал деньги!

Она полностью потеряла контроль над собой. В комнате появилась молодая блондинка в полицейской форме. Кросс отвел ее в сторону и что-то тихо сказал – что, Морган не расслышал. Блондинка кивнула и подошла к Аните.

– Пойдемте со мной, дорогая, – сказала она мягко, но настойчиво. – Вам нужно привести себя в порядок. Ваше лицо требует небольшой косметики.

Анита подняла голову. В ее глазах вдруг ясно промелькнул ужас. Но она позволила увести себя, нисколько не сопротивляясь.

Глава 20

– Теперь и мы можем посидеть, немного отдохнуть, – сказал лейтенант. – Все равно нечего делать до тех пор, пока не приедет Тони Дэгнон. Позвони связистам, Хесус, и спроси, не появился ли он.

– Я не очень-то и рвусь увидеть этого сукина сына, – ответил Морел.

– А я не собираюсь ночевать здесь. Кстати, сейчас, когда нам снова доведется лицезреть Дэгнона, мне бы очень не хотелось, чтобы этот визит был похож на предыдущий. А ты умерь свой латинский темперамент.

– Я расцелую его, – проворчал Морел.

– Я тоже не пылаю радостью от предстоящей встречи, но ты ничего от Дэгнона не добьешься, если будешь обзывать его. Главное – получить от него сведения.

– Своей вежливостью ты тоже ничего не добьешься. Этот самонадеянный ублюдок будет сидеть и смеяться тебе в глаза. Я бы предпочел бить его.

– Ладно, ладно, только не сегодня, – спокойно сказал рыжеволосый. – Звякни-ка лучше в Центр связи.

Но в этот момент дверь отворилась, и вошли вдвое. На лице того, что вошел первым, было ясно написано напряжение. Внешне он ничем не выделялся – широкоплечий, с небольшим брюшком, загорелый, виски с проседью, дорогой костюм. Ему было лет шестьдесят, но человек хорошо сохранился. Похоже, он был из тех, кто привык делать зарядку и посиживать за игорным столом – таких мужчин можно во множестве увидеть в курортных пригородах больших городов, слоняющихся по боксерским залам, ипподромам, игорным домам, ночным клубам. Но стоило присмотреться к этому человеку повнимательнее,

и становилось ясно, что он далеко не зауряден. Особенно выделялись, как показалось Моргану, глаза: они были одновременно горячими и безжизненными, словно вулканическая лава, еще не остывшая, но остановившаяся.

Мужчина вошел, улыбаясь, но глаза не соответствовали выражению лица. Они, как лава, оставались мертвыми. Морган прежде видел его фотографии в газетах, но тут он понял, что фотографии не имели ничего общего с оригиналом. Они никак не воспроизводили истинный облик этого человека.

Второй мужчина был высок и внешне невыразителен, с редкими волосами над высоким лбом. В руках он держал папку.

– Можно не звонить, Морел, – окликнул лейтенант отошедшего было сержанта. – Дэгнон уже здесь.

Морел оглянулся на дверь и положил трубку. Его смуглое лицо напряглось.

– Я слышал, вы хотели видеть меня, лейтенант, – произнес Дэгнон, сохраняя на лице любезную улыбку. Теперь Морган начал понимать, почему Дэгнон вызывал столь сильную неприязнь у Морела. Улыбка гангстера была невыносима. Она как бы говорила: «Все вы тут букашки. А я – король».

Взгляд Кросса остановился на высоком.

– Значит, решил прихватить своего идеолога, – сказал он дружелюбно. – Признаешь себя виноватым, Дэгнон? Дэгнон нахмурился. Его спутник быстро ответил.

– Мы обедали вместе, когда мистер Дэгнон получил ваше приглашение, лейтенант. Вот я и решил приехать к вам, составив Тони компанию.

Кросс проговорил что-то неразборчивое, а затем представил присутствующих:

– Тони Дэгнон, его адвокат Келвин Грей. Джеймс Морган.

С того момента, как Морган услышал, что Эл Шарп назвал по телефону его имя Дэгнону, шеф рэкетиров должен был бы запомнить его. Но лицо Дэгнона ничего не выражало.

– Давайте присядем и поговорим без свидетелей, – предложил лейтенант.

В помещении кроме них находились еще двое детективов, которые сидели за столами и писали свои отчеты. Кросс прошел к самому дальнему и уединенному столу. Он и Морел сели на стулья по одну его сторону, Морган – между ними, Дэгнон с адвокатом – по другую сторону, лицом к ним. Хесус Морел прямо-таки прожигал Дэгнона взглядом. Рэкетир же не обращал на него ни малейшего внимания.

– Мистер Морган рассказал нам преинтереснейшую историю, Тони, – начал лейтенант Кросс. – Если то, что он сообщил, правда, то ты виновен в попытке дачи взятки, в совершении двух убийств и в возможной организации похищения детей.

Дэгнон взглянул на Келвина Грея, и брови его выгнулись дугой от удивления. Грей сказал:

– Можем мы начать с частностей, лейтенант?

– Конечно. И начнем с попытки дачи взятки. Твой парень, Тони, – Эл Шарп – намеревался, как мы полагаем, расплатиться с Байроном Акселем Куиллом. Только деньги он по ошибке передал мистеру Моргану. Сотню тысяч. Как же это Эл так ошибся?

В ответ Дэгнон ухмыльнулся:

– Это новость для меня, что Эл Шарп стал передавать деньги посторонним людям. Кстати, мы больше с ним не поддерживаем отношений. Я не видел его уже целый месяц.