Потомки Каррингтонов
Шрифт:
– Тогда приступим к делу, - улыбнулся я, предвкушая то, что, наконец, позвоню Фиби.
Аллан пробивал по своей программе её номер и спустя некоторое время телефончик был у нас в кармане. Однокурсник оставил меня в квартире одного, а сам пошёл к моей молодой симпатичной соседке Эйприл.
Я набрал номер Фиби и ещё несколько секунд просто смотрел на эти цифры на экране своего мобильника, после чего всё же нажал клавишу вызова. Глубоко вдохнув, я начал ждать пока закончатся гудки, и мой ангел возьмёт трубку. Я не представлял, что скажу ей, хотя нет, представлял. Я назначу встречу и буду настаивать
До этого я успел позвонить Меган, и она сказала мне, что её известил о том, что я задержан в полиции, профессор Глейд. Я не представляю, как он узнал, что я за решёткой, но звонить ему на мобильный и выяснять все детали мне не особо хотелось, ведь если ему позвонить, то придётся часа два выслушивать его рассуждения о химии, а прямо сейчас мне хотелось этого меньше всего.
– Фиби Грей слушает.
На секунду у меня перехватило дыхание от звука её беззлобного голоса. Прямо сейчас она не знала с кем говорит, поэтому была учтива и дружелюбна, но стоило бы ей узнать, что ей звоню именно я, она бы точно рассвирепела.
– Здравствуй, Фиби. Это Раен.
На мгновение между нами повисло молчание, но всего лишь на одно мгновение.
– Откуда у тебя мой номер?
– Её голос вновь звучал злостно. Она начинала заводиться.
– Прошу, Фиби, давай встретимся. Я всё тебе объясню. Пожалуйста.
– Ты вообще понимаешь, о чём просишь? С какой это стати я должна с тобой встречаться? Я и так вытащила тебя из-за решётки, даже не удосужившись за это благодарности.
– Спасибо, что спасла меня, - поблагодарил я, но она лишь хмыкнула.
– Нам нужно встретиться, Фиби…
Но она вновь перебила меня.
– Ты дурак или прикидываешься? Ты же был умным парнем, Раен. Так что должен понимать, что на старые грабли с тобой я наступать не намерена. У меня теперь своя жизнь, в которой нет для тебя места. Я буду очень благодарна, если ты оставишь меня. Не звони мне больше.
Пип-пип-пип. Она положила трубку. Вот и всё, Раен, вот и всё.
Она вычеркнула меня из своей жизни навсегда, так что мне теперь глупо на что-либо надеяться. Я тоже должен забыть её и переключится на другую девушку. Может позвонить Анастасии? Хотя зачем, ей и без меня хватает заказов от мужчин. Аллан сейчас у Эйприл и им я тоже не собираюсь мешать. По сути, мне не куда и не к кому идти, так что я могу сидеть у себя в квартире и проклинать свою никчёмную жизнь.
Может послать всё к чёрту и этот мир оставить? Может на том свете, в объятиях воспитавшей меня матери Сисси я найду, наконец, покой и забуду все свои заботы. Мама умерла всего полтора года назад. Её слабое сердце не выдержало известия о том, что мне стало известно о моих биологических родителях. Сисси подумала, что я забуду вырастивших меня людей и отвернусь от них, вольюсь в семью богачей. Как же она ошибалась! Но я не успел опровергнуть её мысли, я даже приехать и попрощаться с ней перед смертью не успел. Она так и умерла с мыслью, что я забыл её.
Значит, я просто обязан развеять этот миф и уйти к ней, пусть мне даже придётся умереть. Никто по мне особо горевать не будет, ведь даже самому нужному
Я взял из ящика, в котором хранил инструменты, верёвку и вместе со стулом прошёл в кабинет. Я поставил стул ровно под люстрой и, взобравшись на него, начал крепить верёвку. Удостоверившись в том, что она крепко прикреплена к люстре, я сделал из одного её конца петлю и одел её себе на шею, крепко затянув.
Мысленно попрощавшись со всеми, кто был мне дорог, я тяжело сглотнул и, закрыв глаза, сам до конца не осознавая, что делаю, я шагнул с табуретки в пустоту… и упал на пол, больно ударившись копчиком. Какого хрена?!
Устремив взгляд на потолок, я увидел, облезлый кусок штукатурки, на котором некогда висела люстра. Она не выдержала моего веса и завалилась со мной вниз. Просто прекрасно, мне даже не удалось нормально повеситься! Я свернулся клубочком на полу, даже не снимая с шеи тугую верёвку. В такой позе я и продолжил своё бездарное существование.
***
Следующей ночью мне позвонили с неизвестного номера.
– Алло, - сказал я, гадая, кто может звонить мне в час ночи.
– Раен, это Фиби. Ты где?
– Прошептала она.
Несколько секунд я тупо таращился в потолок, лёжа на своей кровати и позабыв, что умею разговаривать. Зачем Фиби звонит мне? Хотя плевать, она звонит мне и мне это нравится.
– Дома, а что ты хотела?
– Осторожно спросил я.
– Не я хотела, а ты. Встретиться. Это предложение ещё в силе?
– Всё так же шептала она.
Я резко сел на кровати и провёл рукой по спутанным за день волосам.
– Конечно. Когда и где?
Моё сердце бешено стучало в груди, пока я отчаянно пытался найти причину того, что Фиби столь внезапно захотелось со мной увидеться.
– Через час в баре тет-а-тет, запомнил?
– Да, а…
Но она вновь сбросила трубку, не дав мне договорить. Я вскочил с кровати и, как ошпаренный, помчался купаться и одеваться. Лишь пробегая мимо зеркала, я заметил широкую улыбку, поселившуюся на моём лице. Быстро приняв серьёзный вид, я запретил себе надеяться на что-либо, ведь Фиби вела себя довольно странно, да и вообще нужно действовать и если мне сегодня выпал шанс встретиться с ней и удача, наконец, повернулась ко мне, я не упущу свой шанс.
Я приехал в бар тет-а-тет на метро и оказался на месте за пятнадцать минут до назначенного времени. Весь потный от скорости и волнения, я подозвал официанта и заказал себе стакан простой воды, чтобы успокоится. Мне не терпелось увидеть Фиби и всё рассказать ей, объяснить всё по порядку, да и просто узнать из-за чего она решила встретиться со мной в столь позднее время и почему звонив не со своего телефона, говорила шёпотом.
Я не сводил глаз с главного входа в бар, боясь, что если хоть на секунду отвлекусь, то упущу свою судьбу. Двери бара, наконец, распахнулись, и внутрь вошла Фиби. Я поднял руку вверх, чтобы она заметила меня среди дюжины других посетителей. Увидев мою поднятую руку и меня самого, она, в красивом платье с клешенной юбкой, направилась ко мне. Светильники, прикреплённые к потолку бара, отбрасывали на приближающийся ко мне силуэт причудливые тени, в то время как моё сердце стучало, как оголтелое.