Потомок
Шрифт:
Отчетливо рассмотрев и прочувствовав все мытарства новых друзей, именно в том виде, как произошли и пережились они в сознании этого пожилого человека, я испытал глубочайшее сочувствие и боль за них всех. Ни слов, ни мыслей для передачи в сознание Айрона у меня не было. Только боль, сожаление и сочувствие. Он понял это, повернулся, положил свою ладонь на мою:
– Наверно, у всех нас схожие истории. Такое сострадание многого стоит… Однако объясни: как ты все это делаешь? – мужчина прямо посмотрел
– И не только делаю сам, но и должен помочь всем обрести такие возможности. Как бы получше сказать, чтоб без пафоса: сделать первый шаг, а затем пройти весь путь и победить, так, пожалуй, будет верно.
Десяти минут мне хватило передать ему все, что знал сам о произошедшем с людьми и перспективах выживших. Оставил только нераскрытым, от кого и как я получил все знания. Чем дальше, тем сильней он сжимал мою руку и, усвоив все, резко отпустил. Его мысли зазвучали в моей голове:
– Знаешь, я давно чувствовал и знал, что нам предстоит встретиться. Уже много лет я служу священником в церкви Адвентистов Седьмого Дня, – начал свою личную историю Айрон.
– Все последнее время много ездил и на Ближний Восток, и по Старому Свету, и здесь, по Америке, изучая манускрипты, беседуя со сведущими. В нашей церкви, не во всей, но у нескольких служителей, сложилось отличное от канонического мнение о ряде грядущих событий. Как оказалось, такие же немногочисленные группы со своими взглядами на события как прошлого, так и будущего сложились и в церквях других конфессий и даже религий. Мы чувствовали и понимали: что-то грядет, и многое из прошлого при взгляде под несколько другим углом от принятого говорило о близкой катастрофе и предрекало ее. В большинстве случаев нас просто игнорировали и запрещали думать таким образом. Но я остался при своих убеждениях, а те ретрограды, кто запрещал, не видели, скорей всего, ничего дальше своего носа, перед которым уже стояла смерть. Она к ним и пришла, наверное.
В этот момент Николь скомандовала гребцам по правому борту «сушить весла», лодка свернула направо и, зашелестев прибрежной галькой, выскочила на берег перед скалой, закрывающей катер.
Мы с Айроном переглянулись: пришло время отдыха измученных походом людей, договорим потом. Помогая ослабленным, поднялись на палубу. Усталость и стресс не позволили прибывшим даже удивиться трупу медведя. Они молча обходили его, а некоторые даже наступали.
Накормив и напоив всех безопасными дозами воды и пищи, девушки разложили людей отдыхать, где только было возможно.
Мария осталась присматривать за прибывшими, а Сэм и Николь заступили на дежурство. Я отправился ночевать в моторный отсек. Там было тепло и сухо. Мария принесла одеяло и бережно укрыла меня.
III. ОСОЗНАНИЕ
ПОСВЯЩЕНИЕ
Проснулся
На свежем воздухе бодрый настрой сменил ночную вялость моих мыслей, но, кроме этого, ничего не произошло, и, перед тем как идти обратно спать, я решил прогуляться до обрыва и назад. Темная стена скалы росла ввысь по мере моего приближения, и черная тень как бы сгущалась передо мной. Приблизившись к могиле Мигеля, осознал, что он и звал. Прохладный порыв проник под куртку, наброшенную поверх майки. Моряк уже здесь, позади меня. Не оборачиваясь, я поздоровался:
– Здравствуй, Мигель.
– Я не «здравствую», просто здесь, – пограничник обошел меня и встал напротив. В сумрачной темноте не разглядеть было его полупрозрачность, и это располагало к спокойному общению.
– Спокойно теперь можешь только спать, и то изредка, – вклинился он в мой мозг. – Теперь ты на самом острие событий. Для полного усвоения своих возможностей тебе еще далеко, но события уже наступили, и придется встречать их таким, каков ты есть сейчас. Сегодня первая такая встреча с тварями. Один из вновь прибывших не уснул. Зашел в рубку. Сэм с Николь отлучились обойти и проверить окрестности. Этот человек по незнанию включил рацию на передачу, случайно набрав нужную комбинацию клавиш. Он ничего не произнес, он даже не включил микрофон, но пеленг ушел в эфир и был засечён. Тут есть плюс: поскольку конкретно людей твари не услышали, сюда прилетит разведывательный корабль, а не боевая группа уничтожения. Придется напрячься, иного выхода нет. Ты должен победить, иначе всё напрасно.
Всем своим видом и мыслями я старался показать, что готов, но, наверно, был смешон в его глазах, ведь главные вопросы: как побеждать, чем противостоять, а главное, как убивать эти создания? – были мне неизвестны.
– В самую точку, «как убивать?» – прервал мои рассуждения Мигель. – Сегодня я пришел объяснить именно это. Слушай, видеть не сможешь, таких образов в твоем сознании пока нет. Сначала о защите себя и друзей: помнишь, судьба свела тебя с арестантом, отбывавшим срок еще в СССР за занятия йогой? Вспоминай: «Хари Кришна, Хари Кришна, Хари Рама…» – я кивнул в ответ.
– Теперь вспоминай, как тот парень учил тебя закрывать свое биополе при общении с нежелательными людьми: со следователями, ментами, так, чтоб они не могли манипулировать тобой, – я опять кивнул и поднял для убедительности руку со сведенными вместе тремя и замкнутыми в кольцо большим и указательными пальцами.
Конец ознакомительного фрагмента.