Потусторонним вход воспрещен!
Шрифт:
– В смысле, ты об этом очень пожалеешь! – поправилась Диана, провожая его до порога.
Федор вылетел из квартиры с чувством освобождения и удивительной легкости. Правда, в глубине души у него шевелился червячок сомнения: подозрительно просто все прошло, подозрительно легко Диана его отпустила…
Но он отодвинул сомнения в самый дальний ящик, решив пока забыть про «невесту» и сосредоточиться на будущем задании. Точнее, на том, как бы это задание не упустить.
Заведение «Застолье» было отмечено неуловимой печатью былых, давно прошедших времен. Проще сказать –
Впрочем, и закуски здесь были соответствующие, ностальгические – плохо вычищенная сельдь под неаппетитной шубой, та же сельдь без шубы, посыпанная крупно порезанным лиловым луком и щедро сбрызнутая нерафинированным подсолнечным маслом, кривые соленые огурцы, патриотический салат оливье в разноцветных фаянсовых блюдечках. И главное, разумеется, – водка в широком ассортименте и в немыслимых количествах.
Посетители «Застолья» тоже были удивительно подходящими к интерьеру заведения, словно вынырнули из эпохи глухого застоя, – потертые, помятые жизнью неудачники, небритые и непроспавшиеся, с горящими жаждой социальной справедливости, красными от застарелого похмелья глазами. Их словно магнитом притягивало сюда – здесь они чувствовали себя как дома, здесь они были среди своих, могли делать вид, что ничего не изменилось и время словно остановило свой безумный бег.
Виктор Бегунов вошел в «Застолье», опасливо огляделся по сторонам и устроился за единственным свободным столиком в самом темном углу помещения.
Не успел он опуститься на стул, как рядом с ним плюхнулся толстый помятый тип в лоснящемся драповом пальто неопределенного цвета и коричневой шляпе, давно утратившей форму.
– Вы пооие ам иоиа? – проговорил незнакомец, слегка притронувшись к шляпе.
– Что, извините? – удивленно переспросил Виктор.
Его сосед запустил пальцы в рот, поправил вставную челюсть и повторил более членораздельно:
– Вы позволите к вам присоединиться?
– Нет, извините, ко мне сейчас должен подойти знакомый…
– Ну так это отлично! – оживился сосед. – Три – самое лучшее число! Это счастливое число… а вы мне поверьте, я в этом разбираюсь! Я ведь в советские времена был крупным специалистом по счастливым числам…
– Как это? – невольно заинтересовался Виктор.
– Я был начальником отдела в институте метеорологии… погоду предсказывал, а в этом деле приходится в основном полагаться на народные приметы, счастливые и несчастливые числа… кстати, разрешите представиться – Петр Петрович, катээн…
– Что, извините? – снова переспросил Виктор.
Его сосед проверил вставную челюсть, пожал плечами:
– Да вроде на месте… катээн – это кандидат технических наук…
– Очень приятно, но все же извините, у нас с моим знакомым будет серьезный разговор…
– Ох, какие мы строгие! Какие мы важные! –
– Я был начальником отдела…
Виктор повернулся к входной двери, чтобы не пропустить Федора Бородина. Тот должен был появиться с минуты на минуту.
В это время к его столу приблизилась толстая тетка в грязно-мышином халате, вооруженная шваброй и тряпкой. Шаркая тряпкой по полу, она задела ноги Виктора и пробормотала полным ненависти голосом:
– Ух, как вы мне все мешаете!
Виктор брезгливо убрал ноги. Он хотел было что-то возразить, поставить вредную уборщицу на место, но в это время в дверях заведения показался еще один вполне типичный посетитель – небритый, помятый, в криво застегнутом пальто.
От всех прочих он отличался только сложенным номером журнала «Человек и закон», деловито зажатым под мышкой.
– Федор! – окликнул вошедшего Бегунов и помахал ему рукой.
Тот оглянулся на голос, поморгал красными глазами, но все же приблизился к Виктору.
– Вы меня? – осведомился настороженно.
– Вы ведь – Федор Бородин? Сотрудник агентства «Вещдок»?
– Он самый, – признался Федор.
– Вам только что звонили… вы договорились о встрече…
– Да, но звонила мне женщина… дама. – В голосе Федора по-прежнему звучало недоверие.
– Согласитесь, что это не самое подходящее место для дамы, – проговорил Виктор, обведя рукой помещение.
Федор тоже огляделся, но не нашел вокруг ничего предосудительного. Пожав плечами, он произнес:
– Но она сказала, что у нее проблемы с мужем… а вы тогда кто?
– Любовник, – ответил Виктор, почувствовав некоторую неловкость и порадовавшись, что Анфиса его сейчас не слышит.
– А, ну ясно… – Бородин облегченно вздохнул и уселся на свободный стул. – Вы не возражаете, если я что-нибудь себе закажу? Торопился к вам, знаете ли, не успел позавтракать…
– Пожалуйста, пожалуйста! – милостиво разрешил Виктор.
Бородин помахал в воздухе рукой, и тут же рядом с их столиком возникла румяная особа лет сорока, в кокетливом, хотя и немного несвежем кружевном передничке и такой же наколке на круто завитых волосах цвета махагон.
– Что заказываем, мальчики? – осведомилась официантка игривым тоном.
– Сто пятьдесят, Светик! – промурлыкал Бородин. – Ну, и там чего нибудь… селедочки, что ли! – Он выразительно пошевелил в воздухе пальцами.
– Кому Светик, а кому Светлана Павловна! – перебила его официантка. – А деньги у тебя есть, Федя? А то будет как в прошлый раз…
– Ну что ты, Светик! – Федя ударил себя кулаком в грудь. – За кого ты меня принимаешь… как в прошлый раз ни за что не будет, сегодня меня друг угощает… – и он выжидательно уставился на Виктора.
Официантка тоже перевела взгляд на Бегунова, быстро обследовала его глазами и, видимо, осталась довольна.
– Угощает? – переспросила она его. – Точно?
– Угощаю, – подтвердил Виктор.
– А другу чего принести?
– А я за рулем… кофе у вас есть?
– А как же! – официантка кокетливо поправила выбившуюся махагоновую прядь. – И кофе, и какао…и даже горячий шоколад для тех, которые с претензиями…