Потусторонний криминал
Шрифт:
Этим наши муки не кончились. Больше года по ночам, иногда днем, мы слышим звуки камнепадов, мощных ударов в потолок, стены. Двери сами собой открывались и закрывались. Иногда мы их находили бережно уложенными на пол.
Кошмары пошли на убыль и почти прекратились после ужасного происшествия в купе экспресса по пути в Марсель, куда я ездил распорядиться недвижимостью брата».
То, что приключилось в купе поезда, где, кроме адвоката, находился его друг — преподобный Лайонел Крюшо, приходской священник, по мнению последнего, требовало срочного вмешательства экзорциста, «потому что без мерзких дьявольских сил тут не обошлось». Насчет вмешательства дьявола можно усомниться.
Вернувшись в Париж и отслужив мессу за здравие пассажиров экспресса, «натерпевшихся немыслимого», священник выступил перед паствой с проповедью и раздал листовки-предостережения следующего содержания: «Добродетель истинного христианина зиждется на осторожности и предусмотрительности. Отправляясь в Марсель, я допустил непростительную оплошность, забыв взять с собой Библию, молитвенник и четки. Когда поезд въехал в жерло тоннеля, из-под вагона посыпались снопы искр, запахло гарью. На крышу вагона пришелся удар, сравнимый с ударом молота для забивания свай. Заподозрив, что поезд попал в аварию, я приготовился к худшему. Но худшее было хуже самого худшего. Удары свай начали бить со всех сторон. Освещение погасло. Искры за окном встали белыми фонтанами. Везде чувствовался отвратительный запах болотной воды. Грязная вода, льющаяся потоками, залепила оконное стекло так непроницаемо, что не было видно происходящего снаружи.
Я начал громко молиться. В ответ на мои взывания к Господу из пола в купе начали бить сверкающие искристые фонтаны. Я продолжил молитвы. Когда поезд вышел из тоннеля, фонтаны погасли как не бывало. Но глина, мокрая глина была размазана по полу и не только в моем купе. Во всех купе. Дьявольские сущности попробовали повергнуть нас в грязь. Молитесь о спасении, и с вами не случится такого».
Наивный Лайонел Крюшо не догадывался о том, что молитвы на полтергейст, не жалующий как верующих, так и атеистов, не действуют. Полтергейст возникает, когда ему вздумается, и бесследно исчезает, когда ему вздумается. Значит, он, имеющий свободу выбора, разумен? Не совсем так либо совсем не так. Очень сложный вопрос.
Известный исследователь этого загадочного явления Ги Плейферура ассоциирует полтергейст с «футболом энергий», когда в качестве единственного игрока, его носителя, выступает подсознание человека разумного, обязательно, так сказать, сексуально озабоченного, на пике полового созревания. В случае полтергейста, «прилепившегося» к семейству Рионделя, его появление провоцировала девица на выданье — сестра адвоката. «Обвенчалась она, — итожит исследователь, — и в доме тут же воцарились порядок и покой. Хаос самоустранился.
Опасная ситуация, когда подсознание девушки, перегруженное неосознанными эротическими фантазиями, паразитировало на подсознании близких и окружающих, пошла на убыль, сошла на нет после первой брачной ночи». Карл Юнг тоже был уверен, что полтергейст — болезнь юности, обожающей языческие игрища.
Португальский город Коимбра. Первые числа октября 1919 года. Выходец из семьи священника, социалист и воинствующий атеист Гомеш Криста, исключенный из университета за отказ принять участие в религиозных обрядах, поселяется с юной женой и 6-месячным сыном в уютном двухэтажном особняке, расположенном на окраине. Супруги счастливы. Гомеш намерен в тишине продолжить изучение юриспруденции, молодая мать — заниматься ведением хозяйства и воспитанием ребенка. Увы, все это в первую же ночь приняло иррациональный оборот, чему свидетелем стал 20-летний Гомеш Прадеш, тезка и друг Кристо.
Лиссабонская журналистка Фрондони-Лаком, по приглашению четы Кристо оказавшаяся в гуще разгула
«Поболтав с друзьями, я отправился наверх, в мою спальню. Едва разделся и задул свечу, как кто-то настойчиво постучал в окно. Заинтригованный, подняв раму, выглянул наружу. Улица пустынна. Никого! Улегся. Услышал, как во всем доме оглушительно хлопают двери. Дверь, что была от меня слева, заскрипела, затрещала, засов вылетел из петель. Я поднял его. Он был обжигающе горяч. Испугался не на шутку, когда послышались тяжелые шаги, направляющиеся прямо ко мне. Кто это может быть? Зажженная спичка ярко осветила комнату и погасла.
И вот шаги у меня за спиной. Резко поворачиваюсь. Получаю оплеуху. Завязывается схватка. Невидимка бьет только пальцами и только по лицу. Пальцы деревянные, ограненные, как карандаши. Каждый удар сопровождается ощутимым воздействием электрического тока. Обессилев, медленно оседаю на пол. Появившаяся из-за туч луна ярко освещает "поле боя". В комнате — никого!
Зажигаю сразу три свечи. Иду к зеркалу. На лицо неприятно смотреть. Оно покрыто красными рубцами в виде решетки. Решаю наглухо закрыть окно и проведать молодоженов. К подоконнику раму креплю крюками. Не успеваю сделать шаг к двери, как рама, с треском ломая пазы, взлетает вверх. Крюки, вырванные из дерева, теперь у меня под ногами. Они так горячи, что невозможно дотронуться.
Вторая попытка опустить раму оканчивается плачевно. Остекленная конструкция, сработав как гильотина, чудом не ломает мне шею. Из-под ног слышу надтреснутый старческий смех. С потолка обрушивается вся лепнина. Со стен, будто пули, выстреливают куски штукатурки. Схватив кочергу, выскакиваю в коридор. Ориентироваться в пространстве не могу. Перед глазами маячат пульсирующие белые пятна, похожие на карнавальные маски. С нижнего этажа доносятся крики о помощи. Кричат служанки. Ослепленный "призраками", оступаюсь и скатываюсь по крутым ступеням. Ломаю руку. Боль невыносима. Опять слышу злобный старческий смех».
Известно, что феномен полтергейста обожает, терроризируя жильцов, кочевать по строениям, которые облюбовал. При этом он зачастую вытворяет вещи, посрамляющие законы физики и здравомыслия. Не стал исключением и особняк семейства Кристо, где «шумный дух» забавлялся тем, что на глазах у отчаявшихся родителей сквозь толстенную кирпичную стену 6 раз похищал младенца, не причиняя ему вреда, не оставив ни единой царапины и укладывая на холодную мраморную поверхность разделочного стола кухни. Чтобы получить представление о том, как это было, выслушаем Гомеша Кристо, молодого отца:
«Оглушительная, сопровождаемая вспышками красного света канонада в прихожей и спальне прекратилась. Я осознал, что борюсь с неуловимым врагом. И мне не помогут тут ни нож, ни револьвер. Все же, когда стена зашаталась и с нее посыпались картины, я, увидев, что в кладке открылась щель и из нее выбилось синее гудящее пламя, выстрелил. Выстрел оглушил всех. Служанки зашлись истерическими рыданиями. Жена, не найдя в колыбели ребенка, лишилась чувств.
Сын отыскался за стеной, на кухне. Обнаженный. Одев младенца, уложили его на нашу кровать. Прошло два часа. Я не спал. Сидя в кресле, держал наготове револьвер. Стена снова ощутимо качнулась. Отученный удивляться, я безучастно наблюдал, как мелочи с туалетного столика, большой стеклянный кувшин с водой, мой сюртук, стопка книг, платье, туфли жены, подлетев к стене, всасываются ею. Ребенок с кровати исчез. Опять мы нашли его, даже не проснувшегося, за стеной, лежащим на ворохе только что исчезнувшего из спальни добра.