Потусторонний. Книга 5
Шрифт:
— Но можно считать сегодняшний день первым. Если завтра не случится ничего такого, то после утреннего осмотра послезавтра мы вас выпустим. Надо будет всего лишь выполнять несколько рекомендаций. Очень простых.
Он вытащил из-за пазухи ворох бумаг с мелким шрифтом.
— Очень важно после того, как вы нас покинете, не перенапрягаться. Обильное питье, минимальные нагрузки и исключите любой стресс, Илья Александрович.
Я выпрямился, широко улыбаясь. Ковальски нахмурился, попытался поправить несуществующий галстук и сделал небольшой шажок к двери.
— О, уверяю вас, — не переставая скалиться, выдавил
Вспомнилась фраза, прочитанная во время перехода по пыльным коридорам заброшенных секторов. Как там было? Нахрена я сюда пошёл?
Не, вроде не так. В любом случае, жирный «плюс один» к цитате, а в сумме уже получается «плюс два». Ну, держитесь, людишки, если эта штука меня разочарует. Вернусь и сожгу это место в пламени моей ненависти.
Глядя на Ковальски, я сел на кровати в позу лотоса и закрыл глаза.
— Всего хорошего, Илья. Восстанавливаетесь, отдыхайте. Подключение к сети вам организуют. Испытательная серая зона находится рядом, поэтому мы сможем уже с утра третьего дня провести первые тесты.
Голос учёного дрогнул, но глаза я всё равно не открыл. Да, для них это очень значимый момент. А мне нужно просто доделать одно дельце.
Ну и уцелеть, при этом.
В испытательную серую зону мы выдвинулись с теми же предосторожностями, что и до этого. Я уверен, что местный персонал на работу так не ходит. Где-то здесь у них наверняка имеются лифты на поверхность. На обед кто-нибудь домой бегает. Скорее всего целый городок с учёными и их обслугой поблизости.
А меня снова повели далёкими подземными маршрутами, с пересадками. Как бы ты не хотел, а маршрут не срисуешь, когда он петляет, меняет высоту и направления.
Выбрались мы в сараюхе, стоящей посреди степи. Вдали виднелись Алтайские горы. Определённо, где-то среди них и скрывается база Первой Церкви. И, честно, хрен её там найдёшь. Городков да поселений в тех горах хватает. Любой подойдёт для маскировки.
Сопряжение, куда мы направлялись, было золотым и закрытым для помещений. Так что твари внутри серости жили вполне себе вольготно, а иногда даже выбирались наружу, чтобы встретить свою смерть от охраны периметра. А она тут была добротной. Бетонные толстенные стены шли вдоль зоны, на манер известной Стены Чжунго. По ним катались броневики, снаряжённые спаренными крупнокалиберными пулемётами. Впечатляет, конечно. Но, полагаю, это всё не ради пыли в глаза, а для безопасности. Вон, до ближайших поселений расстояние приличное, а значит не от любопытных глаз строения эти.
Ковальский, Погоняйло и их сопровождение, прилетели на место встречи на двух церковных вертолётах. Прямо белые люди на сафари. Не чета тем, кого под землёй на дрезинах катают. Профессор, «залатавший» мой контур в мою сторону демонстративно не смотрел и выглядел натурально обиженным. Наверное, сюда его силком притащили. Но правильно сделали. Если сейчас что-то не так пойдёт с имплантом, то его навыки пригодятся. Сам-то я себя вряд ли смогу починить.
Сквозных ходов в стене не было, зато нашлась лестница. Старая добрая лестница, по которой пришлось подняться, пропустить один из патрульных броневиков, и добраться до ограждения. Вид отсюда был любопытный. Стена уходила влево и вправо, теряясь вдали. Большая зона, конечно.
Вместе
Шрамы вообще не очень хороший признак. Да, они показывают опыт владельца, но они же указывают на то, что тот пропускает удары. Ошибается. А значит, в бою против него есть шансы дотянуться. Гладколицый противник с тем же опытом гораздо опаснее.
— У периметра обычно залётные попадаются. Их логово близ реки расположено, у портала. Бить их надо в ноги. Слабое место, легко ломаются. Добивать исключительно в глаза. Черепушку не проломить никак, — бурчал мне инструкции егерь. — Но не переживайте, юноша, я вас прикрою. Всё будет в лучшем виде.
Я кивал, снедаемый любопытством. Было очень интересно, действительно ли та штука, что ныла в боку, работает. Давненько во мне не зарождалось подобное предвкушение. Как будто в детство окунулся. Вот, переступлю границу сопряжения, и включится физика Альтернативности. Что дальше? Волшебные дожди? Свет из глаз? Как это будет-то?
Оказалось, что просто закололо в боку и всё. Я пропыхтел недовольно проклятье, остановился, прижав руку к больному месту. Ковальски сразу напрягся, а рядом со мною оказался кто-то из его учёных.
Ничего не изменилось. Ну, если не считать прострелов в месте импланта. Может, его закоротило там, а? Я обернулся на профессора Погоняйло, который тоже пересёк границу серой зоны, чуть позади меня.
Бойцы распределились полукругом, готовые отражать нападение. Здесь леса толком не было: степь да степь кругом. Однако из-за серого пепла видимость оставалась крайне низкой. Метров на двести хватает взгляда, а дальше белая стена. И в ней даже не копошились чёрные силуэты, чтобы пострашнее сделать. Скукота.
Я медленно встал на колени, затем устроился поудобнее и прикрыл глаза. В режим медитации провалился почти сразу же, и с огромным удивлением оценил чёткость контурных линий и потоков. Мне казалось, что даже структура каналов стала видна.
Некоторое время, сдерживая изумление, я изучал потоки. Работает фокусировка. Работает! Я принялся за раскачку каналов, наслаждаясь их красотой и фактурой. А когда меня потрясли за плечо, то с восторженным возгласом вскочил на ноги.
Каналы заныли. Безмерное безвременье, святоши, вы создали такой классный инструмент! Даже не знаю как сравнить… С чем сравнить. Может, с камерой велосипеда? До фокусировки, я накачивал его обычным ручным насосом, а теперь в моём распоряжении оказался работающий от сети агрегат.
— Господин Артемьев? — меня потревожил егерь, но после такого прекрасного события я даже не разозлился. — У вас всё хорошо?
В тумане что-то простонало, а затем промелькнул крупный силуэт.
— Работает ли фокусировка, господин Артемьев? — спросил оказавшийся рядом Погоняйло. Сухо так спросил, напряжённо.
— Великолепно работает, Фёдор Михайлович. Великолепно.
На него я тоже больше не злился.
— Так, бойцы, давайте чуть-чуть назад, — скомандовал я церковникам и двинулся вперёд.