Поваренная книга Мардгайла
Шрифт:
— От лица Федерации, которую я уполномочен представлять на вашей…
«Гимм», — брякнул переводчик и замолчал. Мужчину в халате это вполне удовлетворило. — Нимм, — ответил он, что означало: «Долгие разговоры — не для алчущих дружбы». Новиков кашлянул и покосился на Альберта.
— Чую, без банкета не обойдется. Держись, сынок.
Толпа расступилась, и у дворцовой стены показалась деревянная кровать. Впрочем, скорее, телега. Или все же кровать, только на больших колесах.
— Иииг о! — сказал
Кто он такой — церемониймейстер, самодержец или простой активист, было не ясно, но соплеменники против его переговорных инициатив не возражали, и значит, фигура в халате была легитимной.
«Выбери специи», — динамик донес эти слова с некоторой паузой, будто усомнился в адекватности перевода.
Альберт растерянно посмотрел на Посла.
— Вероятно, имеется в виду сопровождение, — шепнул тот. — То есть, некое специальное сопровождение. То есть… короче, ты не глупее меня, сынок.
Действительно, пирсянин подразумевал нечто подобное. По крайней мере, его жест относился к лучшей части встречающих.
— Го! Го! — поддержала толпа.
Смысл дошел до Альберта и без переводчика: «Не медли, покажи свой вкус».
— Я так не могу, Валерий Петрович, — пробормотал он.
— Не «Петрович», а «господин Чрезвычайный Посол»! — процедил Новиков. — Зачем ты еще здесь нужен? Потрещать в микрофон я мог бы и без тебя.
Альберт с ужасом следил за тем, как кровать выкатывают на середину площади.
— Но это же… аморально?
— Аморально — провалить Миссию и вместо партнеров получить врагов.
Альберт обреченно вышел вперед и, рассмотрев десяток кандидатур, указал пальцем на блондинку лет двадцати. Площадь взорвалась радостным гиканьем.
— Они определенно одобряют, — сказал Посол, когда помощник вместе с избранницей отступили к челноку. — Медаль «За стойкость» уже твоя, сынок.
— Ибе! — произнес пирсянин, простирая руки к деревянной кровати.
Блондинка хихикнула. Альберт густо покраснел.
— Ну?.. — буркнул он. — Перевод будет, или я мысли читать обязан?
— А что там читать? — откликнулся Новиков. — По-моему, все ясно. Надеюсь, у тебя прививки сделаны?
— Сделаны, — машинально ответил помощник, — но я… «Будьте вместе!» — с опозданием озвучили микродинамики.
— Это отвратительно. — Альберт скрипнул зубами. — На глазах у толпы!..
— Что ж, мы всегда выступали за открытую политику. — Посол подтолкнул их в спины, аборигенку — мягко, скользнув ладонью по талии, помощника — жестче, костяшками в позвоночник.
Альберт подсадил девушку и забрался на ложе сам. В ту же секунду четверо дюжих мужиков покатили кровать во дворец. Альберт озадаченно уставился на блондинку. Та ответила благодарным взглядом, и он вдруг осознал, что жизнь иногда бывает чуть лучше, чем о ней принято думать.
— Нам
— Забавный путник, — сказала пирсянка, когда транслятор выдал ей перевод. — Такое таинство не для посторонних.
Посол сцепил пальцы в замок и потряс ими над головой. Альберт бодро закивал и увидел, что через площадь спешит группа женщин с рулоном цветастой материи. Размотав ткань, они набросили ее сверху — получился приличный полог.
— Как тебя зовут? — спросил Альберт у блондинки.
— Я для тебя! — ответила девушка, очаровательно хлопая ресницами.
— Ты мне тоже нравишься. Но как тебя все-таки зовут?
— Забавный путник. Я для тебя, а ты для меня. Вместе, понимаешь?
— Кажется, понимаю. — Альберт погладил ее по щеке и попытался поцеловать.
— Зачем торопиться? Разве для этого ты прошел двенадцать небесных порогов?
— Тринадцать с половиной, — уточнил он, — световых лет. Но в принципе, ты права. А мы действительно будем одни?
— Не одни, а вместе. И вместе с нами еще три помощницы.
— Три?!
— Если в тебе много силы, помощниц будет больше.
— Я обожаю эту планету! — воскликнул Альберт.
— Ннумх, — скромно ответила блондинка. «Конечно, забавный путник, тебе нравится Пирс и все, что на нем происходит, иначе какой смысл было проходить тринадцать с половиной небесных порогов?»
«…в связи с чем считаю начало дипломатической Миссии успешным».
Щелкнув по клавише, Посол отправил доклад в Госдепартамент и сладко, навыворот, зевнул.
В мозгу теснились впечатления — слишком много для немолодого уже человека. Ярче всего запомнился, как всегда, банкет. Новиков произносил длинные тосты, которые неизменно переводились как «Дыннц!», и вскоре он оставил попытки обаять хозяев красноречием. Пирсяне и без того были настроены дружелюбно. Молекулярный сканер в ногте, который Посол периодически окунал в стакан, ничего опасного не регистрировал: травить дипломатических работников — по крайней мере, преднамеренно — на Пирсе не собирались.
Вино напоминало свекольную брагу, а сам ужин состоял из мутной похлебки. Вкушая суп деревянной палочкой, Новиков отмечал общий культурный упадок. К тому же, местные повара не слишком пеклись о санитарии: он неоднократно вынимал изо рта длинные светлые волосы, а на дне глиняного горшочка обнаружил и вовсе инородный предмет.
Валерий Петрович достал из кармана пятак, заметно потемневший в процессе варки, и, подбросив монету с большого пальца, поймал ее в хлопок.
Орел.
«Семнадцатая экспедиция, снова как будто удачная. Странно: вот я уже и в учебниках. Это старость, никуда не денешься. Хотя, кажется, есть у нее и плюсы».