Повелитель Ифритов 2
Шрифт:
— Я готов, — вышел я из строя. Мне нужно было перекинуться с капитаном парой слов. Расставить точки после случившегося у нотариуса. Причем так, чтобы это ускользнуло от ушей остальных курсантов. А сейчас выдалась отличная возможность.
— Я! — неожиданно следом шагнул чернобровый. Мы неприязненно переглянулись.
Капитан уставился на нас. Несколько мгновений молчал. Потом кивнул, неприятным тоном проговорил:
— Селихов. Давай за мной. Остальным, — он повысил голос, — ждать дальнейших распоряжений. Вольно. Разойдись.
Капитан
— Хочешь обсудить нашу дуэль? — скрипуче проговорил капитан, когда мы направились через плац к зданию интендантской службы.
— Хочу. Надеюсь, ты не развалишься, до ее начала.
— В армии дуэли запрещены, — он говорил тихо, — легко можно попасть под трибунал.
— И офицеров, — я шел рядом, не смотрел на него, — обычно это не останавливает.
— Ты прав. Погоди немного, — капитан остановился, помассировал колено, — ох и хорошо ж меня отделала та дрянь. Лечусь магией, а кости все равно ноют.
Я не ответил, просто ждал, пока он закончит.
— Ладно, — выдохнул капитан, — как только поправлюсь, завершим все за Ограждением. Я поспособствую этому. Никто ничего не поймет.
— Отлично, — сказал я холодно, — взамен, я не стану подрывать твой авторитет перед солдатами. Считай это моим одолжением.
При этих словах капитан злобно зыркнул на меня. На его лице зашевелились желваки.
— А насчет этих твоих штук, — понизил он голос, и оттого стал звучать еще противнее, — лучше не пользуйся одержимостями на территории части. Я видел, как ты ими орудуешь. Черт знает, что это за сила, но если увидят офицеры, тебя тут же сцапает военная полиция. И отправит яйцеголовым ученым, которые быстро разберутся, что тут к чему.
— Это угроза? — безэмоционально проговорил я.
— Не-е-е-ет, — наигранно протянул капитан, — конечно нет. Добрый совет.
— Не узнают, — я сдвинул брови, мы переглянулись, — если им никто не скажет. А если скажет, то очень пожалеет.
— Это угроза? — скрипнул капитан.
— Нет. Добрый совет.
Он не ответил, только засопел.
— Когда поможешь мне с накладными, не шляйся по территории. Иди обратно в корпус. Почему-то, у меня такое чувство, что ты обязательно попадешь в какую-нибудь передрягу.
Обратно в корпус я, конечно не направился. Пошел к Ограждению, которое серо-стальной стеной высилась поодаль от корпусов снабжения.
В гарнизоне царило оживление. Офицеры, с очень напряженными лицами ходили туда-сюда. Унтера, чуть ли не бегом носились всюду со срочными донесениями, заданиями, поручениями, и всем прочим, чем начальство может загрузить подчиненных.
Все спешили, суетились и бегали. И только простым солдатам, казалось, вся эта суета была по нраву. Вон там, у конюшни, расслабленно болтали рядовые из роты снабжения. Часовой, у барбета Ограждения, совсем
Простолюдинам сегодня было вольно. Озадаченные приездом Великого Князя офицеры, попросту о них забыли. Представляю, какой вой поднимется, если князь обратит на это внимание. Однако, это был благодатный момент для того, чтобы я мог совершить задуманное. А задумал я подняться на стену, и всего-навсего посмотреть на то, как выглядит Поле. Если я окину его ифритным зрением, уже смогу составить некоторое впечатление.
Хотя то обстоятельство, что курсант шляется по Ограждению, явно вызывает вопросы. Но тут, в случае чего, я смогу прикинуться дурачком и сказать, что заблудился.
— Простите, господин, но не пущу. Можете меня хоть, прямо тут поджарить, а приказ не нарушу.
— У меня поручение от капитана Палицкого для старшего офицера артиллерийского расчета, — солгал я первое, что пришло в голову, — срочное.
— Помилуйте, великодушно, — солдат-простолюдин в чине ефрейтора, решительно помотал головой. Он охранял вход на широкую железную лестницу, которая бежала вверх, к боевому ходу Ограждения, — но без прямого приказа начальника караула не могу вас пропустить. Простите.
— Ладно, — задумался я, тронул подбородок, — начальник твой, наверняка бегает где-то по случаю проверки.
— Так точно, господни.
— Хорошо, — вернусь с разрешением, — снова солгал я, для пущей правдоподобности и пошел обратно, вдоль стены.
У толстого и округлого барбета, на котором высилась та самая башня от линкора, разместилось несколько лифтов: массивный грузовой, для боеприпасов и поменьше, для личного состава. У подъемника, лениво покуривая, стоял часовой.
— Здравия желаю, — приблизился к нему я.
Мужик встрепенулся, чуть не выронил автомат, но все же прижал его к груди.
— Здравия желаю, господин, — взглянул он испуганными глазами, потом опомнился, плюнул измятую папиросу.
— Мне нужно наверх, — я нагло и буднично пошел к лифту, — важное донесение от интенданта, капитана Палицкого, офицеру-командиру расчета. Это не требует отлагательств.
— Простите господин, — солдат неуверенно преградил мне дорогу, — но я не могу вас пропустить без личного разрешения…
— Солдат, этот курсант со мной. Пропусти его.
Знакомый женский голос прозвучал за моей спиной. Я обернулся, с улыбкой посмотрел на Валю.
Девушка, облаченная в зеленую гимнастерку из тонкой шерсти, перепоясанную на стройной талии коричневой кожи ремнем, стояла передо мной. Еще на ней были тонкие, обтягивающие шикарные ножки, полевые брюки из той же шерсти, ботинки и короткая кожаная куртка. Валя строго смотрела на солдата.
Ее черные волосы были перехвачены на затылке хвостом. Часть непослушных прядей все же осталась на свободе и прикрывала красивое лицо.