Повелитель Серебряного лука
Шрифт:
– Нет.
– Давай вернемся к Агамемнону, – продолжил царь, когда Геликаон снова сел. – Ты встречался с ним?
– Нет.
– Как и я, хотя я знал его отца, Атрея. Он был воином, но тогда нужно было быть таким. Западные народы постоянно воевали друг с другом в те дни. Но Агамемнон…? Он – загадка. Большинство людей, верных его отцу, или заменили или убили. Теперь вокруг него остались одни дикари такие, как Коланос. Ты знал, что Агамемнон возобновил человеческие жертвоприношения перед битвой?
– Нет, я не слышал об этом. Это не удивительно. Микенцы – кровожадный народ.
– Именно
– Так почему ты считаешь Агамемнона загадкой? – спросил Геликаон. – Он просто еще один дикарь из племени дикарей.
– Его не так легко понять, Эней. Его полководцы кровожадны, но он не принимает участие в их невоздержанности. На пирах он не пьет вино, не смеется и не поет. Он сидит тихо, наблюдая за другими, которые этим занимаются. Мои послы говорят, что у него острый ум, он хорошо отзывается о союзе с Троей, ему нужна мирная торговля. Но Агамемнон вооружает пиратские корабли, совершающие набеги на наше побережье. Теперь он жаждет союза с восточными царями. Его послы предлагают золотые дары Мэонии, Карии, Ликии – даже далекой Фригии. Цари заключают союзы с соседями, чтобы избежать ненужных войн. Союз с Троей вполне понятен. Мы – самый большой торговый город в Зеленом море. Но Ликия и Фригия? Что он замышляет, раздавая эти подарки? Чего он надеется достичь?
Геликаон пожал плечами.
– У микенцев это или война, или грабеж.
– Я тоже так думаю, – согласился Приам. – И в этом загадка. Мои шпионы рассказывают, что Агамемнон чрезвычайно умен, а война на востоке будет глупостью, которая закончится неудачей. Хетты, может, и не такая сила, но их армии остановят микенцев. Также можно привлечь египтян. Если Агамемнон нападет на наших союзников, мы отправим на помощь троянскую конницу – а нет такой силы, которая остановила бы моего Гектора.
– Все это правда. Но тебя это беспокоит, – заметил Гели-каон.
«Пастух всегда волнуется, когда волки выходят на охоту, – процитировал пословицу Приам. – К тому же, меня беспокоит, что Агамемнон приказал построить огромное число кораблей. Вопрос в том, как он ими воспользуется? И где он их возьмет? – царь встал со своего места и прошел в спальню, вернувшись со шкурой, на которой была выгравирована карта Зеленого моря. Он разложил ее на столе. – Во времена моего деда микенцы напали на Кипр, там до сих пор сохранилось большое укрепление на острове. Если они овладеют им, то смогут захватить медные каменоломни. Но Кипр заключи союз с Египтом и Хеттской империей, у них армия в десять раз больше, чем у Агамемнона. Их флотилии окружили бы остров. Высадятся огромные армии и уничтожат микенцев. – Царь показал пальцем на побережье Ликии. – Давай представим, что они вторгнутся в царство Толстого царя. У них уже есть колонии на Родосе и Косе, и в Милете.
– Или Агамемнон не настолько умен, насколько сообщают твои послы, или ты что-то упускаешь из вида.
– Точно! И я не сомневаюсь в его уме. Весной попроси своих капитанов собрать информацию, когда они поплывут на запад, хорошо?
– Конечно.
– Хорошо. Между тем, мои шпионы и послы продолжат передавать мне сообщения. Когда-нибудь планы Агамемнона стану известны. Когда ты собираешься домой?
– Через день или два. После того как я выражу свое почтение царице.
На лице Приама отразилась боль.
– Она умирает, – сказал царь. Он задрожал. – Трудно поверить. Я думал, что она переживет нас всех.
– Это печалит меня, – вздохнул Геликаон. – Я слышал, что она больна. Ничего нельзя сделать?
Приам покачал головой.
– Она принимает опиум, чтобы заглушить боль, но жрецы говорят, что она не переживет зиму. Ты знаешь, что ей нет и пятидесяти? Благодаря богам, она была самой прекрасной женщиной во всем мире. Гекуба наполнила мою душу огнем и страстью, украсила мои дни. Я скучаю по ней, Эней. Она всегда была моим лучшим советником.
– Ты говоришь так, как будто она уже умерла.
– Я не видел Гекубу несколько недель. С тех пор как жрецы сообщили мне. Я не могу смотреть на нее. Это слишком больно. Ты найдешь ее в новом летнем дворце в Скамандре. Она там с Кассандрой и юным Парисом.
Геликаон встал.
– Ты выглядишь усталым. Я оставлю тебя, чтобы ты мог отдохнуть.
– Это было бы неплохо, – согласился Приам. – Я сейчас плохо сплю. Но тебе нужно знать еще кое-что, – добавил он. – Агамемнон нанял Карпофоруса убить тебя.
– Я слышал это имя.
– Конечно. Мы все слышали. Но ты, возможно, не слышал, что этот человек убил твоего отца.
Ему показалось, что воздух внезапно стал холодным. Ге-ликаон стоял неподвижно и слышал, как его сердце бьется в груди.
– Откуда ты это знаешь? – с трудом вымолвил он.
– Мои люди поймали вчера человека. Они взяли его для допроса, на котором он, естественно, умер. Во время допроса мы многое узнали. Этот человек договаривается о заказах для убийц. Один из моих сыновей пытался нанять Карпо-форуса, чтобы убить меня. Но люди Агамемнона уже наняли его, чтобы покончить с тобой.
– Который из твоих сыновей хотел твоей смерти?
– Честно говоря, возможно, все. Все они – за исключением Гектора – жалкие люди. Но этот человек умер, так и не назвав имя предателя. Я не думаю, что он знал, с каким из царевичев он должен был встретиться. Посланник привез ему золото в Милет и пригласил в Трою. Его должны были встретить и
доставить к неизвестному царевичу. К несчастью, мы схватили его слишком рано. Но у нас есть посланник, он, кажется, очень смелый человек. Я совсем не уверен, что мы его расколем.