Повелитель Серебряного лука
Шрифт:
Хороших новостей из Трои тоже не было. Гектор до сих пор считался пропавшим, хотя небольшая война между Хеттской империей и Египтом закончилась. Последний раз троянского царевича видели, когда он встретился с превосходящим его отрядом египтян, а пути для отступления у него не было. Геликаон не верил, что Гектор погиб. Этот человек был полон жизни. Если бы на него упала гора, он вырыл бы себе путь из-под нее. Если бы его поглотило море, он выплыл бы верхом на дельфине.
Гектор был непобедим. Чем больше проходило времени, тем больше Счастливчика терзало беспокойство. Что если невероятное стало правдой? Приама ненавидели большинство
Когда холодные ветры задули с севера, Геликаон вернулся в крепость Дардании. Царица Халисия оправилась от полученных ран, но редко появлялась на обществе. Геликаон попытался привлечь ее к управлению государством, но она отказалась. «Все знают, что со мной сделали, – сказала Ха-лисия. – Я вижу это по их глазам».
– Люди любят тебя, Халисия. Как это и должно быть. Ты – заботливая царица. Злые люди не могут этого изменить.
– Все меняется, – возразила она. – Солнце больше не светит для меня.
Тогда он оставил Халисию, потому чтоне знал слов, чтобы преодолеть стены ее печали. Этим вечером к нему пришел Павзаний сообщить, что из Трои прибыл микенский посол.
– Хотите, чтобы я отослал его прочь? – Старый полководец заметно нервничал.
– Почему?
– Возможно, он узнал о нападении на Питрос.
– Уверен, что он знает.
– Вы не боитесь войны с Микенами?
– Отправь его ко мне, Павзаний, сам тоже останься, но ничего не говори.
Послом оказался худой рыжеволосый человек, который назвался Эрекосом. Он вошел в мегарон и не поклонился царю.
– Приветствую тебя, царь Геликаон. Надеюсь, найти тебя во здравии.
– Как и я вас, Эрекос. Чем мы можем помочь вам?
– Мы получили тревожный новости, царь, с острова Пит-рос. Там недавно причалил корабль и нашел сотни трупов. Все дома были пусты и разграблены, большинство детей и женщин исчезли.
– Считайте это моим подарком царю Агамемнону.
– Вашим подарком? Остров Питрос принадлежит Микенам.
– Он и остается их собственностью, – сказал Геликаон. – Этот остров был также убежищем пиратов, оттуда их судна нападали на торговые корабли и грабили прибрежные поселения. Вы знаете, что пираты напали на мою собственную крепость и убили моего брата. – Геликаон замолчал и посмотрел на посла. Эрекос отвел глаза.
– Да, новости об этой… жестокости… достигли нас. Ужасно. Но у вас нет права высаживать войска на микенский остров, не спросив сначала разрешения у царя Агамемнона.
– Нет, Эрекос. Мой отец, Анхис, заключил договор с царем Атреем. Оба народа обязаны оказывать друг другу помощь против пиратов и грабителей. Чем еще я мог помочь сыну Атрея, как не выгнать пиратов с микенского острова, сделать Зеленое море безопасней для торговых судов?
Эрекос, побледнев, стоял молча.
– Ты хочешь, государь, чтобы
– А что это могло быть еще, кроме подарка? – поинтересовался Счастливчик. – Две сотни мертвых пиратов, и остров вернулся под власть Микен. И вы можете уверить своего царя, что весной мой флот продолжит охотиться на пиратов и убивать их, где мы с ними не встретились.
– Ты не будешь больше нападать на микенские земли, царь Геликаон.
– Микенские земли? – спросил Геликаон, изобразив удивление. – Во имя богов, пираты захватили какую-нибудь еще микенскую территорию? Это печальные известия.
– Никаких земель больше не захватили, – резко ответил Эрекос. Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. – Я хочу сказать, царь Геликаон, что микенцы справятся с любыми пиратами, которые могут попытаться укрыться на их землях.
– О, понимаю, – кивнул Геликаон. – Это вопрос гордости. Я понимаю это и не хочу смущать царя Агамемнона. Он так много страдал. Это, должно быть, беспокоит его.
– Беспокоит? Я не понимаю.
– Двое из его соратников оказались негодяями. Сначала Электрион, который, насколько мне известно, был ближе остальных царю. Затем Коланос становится пиратом. О – я почти забыл – еще Аргуриос, которого объявили предателем. А теперь выясняется, что пираты оккупировали микенский остров… – царь покачал головой, изображая сочувствие. – Не знаю, что за несчастья еще падут на его голову. Но вы можете уверить царя в моей дружбе. Останешься и пообедаешь с нами, Эрекос?
– Нет, царь Геликаон, но я благодарю вас за предложение. Я должен вернуться в Трою. Там меня ждут дела, которые требуют внимания.
После того как Эрекос вышел, Павзаний широко улыбнулся.
– Я получил удовольствие, государь. Жаль, что я не мог смеяться вслух.
– Агамемнон не будет смеяться, когда услышит об этом.
– Вы думаете, он объявит нам войну?
– Сомневаюсь в этом. Как он может объявить войну другу, который помог ему?
– Но это были его пираты.
– Конечно. Мы знаем это, он знает это, но другие цари в Зеленом море не знают. Если он объявит войну Дардании за нападение на пиратов, то тем самым признает, что сам стоит за этими нападениями.
– Надеюсь, что вы правы, господин.
В середине зимы ночью прибыл посланник из Трои. На-сик был молодым фригийским писцом, нанятым одним из торговых союзников Геликаона. Он привез свитки, новости о предстоящем торговом сезоне и расчеты за предыдущий. Кроме этого, Насик был ужасным сплетником. Геликаону нравились его зимние визиты.
– Что нового, Насик, друг мой? – спросил он, когда они приступили к обеду в царских покоях.
Худой фригиец взял маленький кусочек кушанья с серебряной тарелки – фаршированного ягненка, завернутого в лист винограда. Он понюхал его, затем попробовал кусочек.
– О, мой друг, мне много, что есть рассказать. О чем бы ты хотел послушать сначала?
– Что с Гектором?
Никаких известий. Многие воины из троянской конницы вернулись в город. Остальные остались возле Кадеша с хеттскими воинами и занимаются его поисками. Похоже, нас ждет плохие новости. Последний раз Гектора видели, как его и еще пятьдесят человек окружили силами, превосходящими их в числе, а затем наступила ночь.
– Какие настроения в городе?
– Тревожные. Двое сыновей Приама – Исос и Паммон – сбежали из города. Я так понимаю, их собирались арестовать.