Повелитель снов
Шрифт:
– Естественно. Генерал наш был хорошим стрелком. Да и… кому теперь нужен живой Алеф?
– Ты как выкарабкался?
– Откуда?
– Ты же был в коме. После…
– Я существо подневольное, почти растительное. И умение впадать в анабиоз, или, как ты называешь, «кому», свойственное, кстати, даже простейшим – при неблагоприятных условиях, освоил давно и в совершенстве. Йога. Немного практики и – «спи спокойно, дорогой товарищ». Пока не решишь проснуться. По-моему, об этом догадалась только Альба.
Аскер подошел
– Она умерла. Как говаривали древние, человек уходит тогда, когда умереть ему легче, чем жить.
– Что вообще происходит, Аскер?
– Покойный Бобров совершил ошибку. Фатальную. Вызвал меня сюда. Уж очень ему хотелось, чтобы все со всем связалось красиво. Без узелков. Но… Он привык работать с исполнительными и отвык с умными. Поперву я тоже прилип к Эжену, – кстати, мальчик с огромными способностями, – потом вышел-таки на Альбу. А дальше – прибыл ты и поломал все планы. Всем.
– Альба была…
– …натурой сложной. Но она очень нервничала, чувствовала себя загнанной и, как всякая женщина, постоянно меняла планы и ни на что не могла решиться… Ни на жизнь, ни на смерть… Металась.
Меня она решила убирать по методике; я подставился намеренно, стрельнул в экран и замер в «коме». Как в песне: «И вот пока в анабиозе лежу, те тау-китяне буянют, все реже я с ними на связь выхожу – уж очень они хулиганют…» [33]
Из чувств я оставил только слух.
33
Из книги Владимира Высоцкого
– У тебя же нет слуха.
– Музыкального? Абсолютно. А вот все остальное я слышу хорошо. Даже обостренно. Особенно если речь идет о моей жизни.
Бобров приставил ко мне каких-то левых ребят, не наших. Им было скучно. И рассуждали они о деньгах, о бабах и о том, как генерал приберет меня – пулей, ножом или удавкой. И – кому из них сие поручит. Как только я услышал, что и Бобров, и Алеф в особняке, да еще с каким-то малым, понял – пора воскресать. Восстал из небытия я резко, переправил туда обоих моих опекунов, забрал оружие и стал слушать из спаленки, о чем судачат генерал внешней разведки и видный международный террорист.
Услышанное меня не порадовало. А потому спустился я по лесенке и – произвел расчет. Окончательный. Такие дела.
Глава 94
Аскер прошелся по комнате, поглядывая на рисунки:
– Ба, да у вас здесь вернисаж… И даже лица знакомые… Что собираетесь делать с шедеврами?
– Сжечь, – вместо меня ответила Аня.
Аскер потянул носом:
– Бензином разит. Была попытка? – Не дождавшись никакого
Я собрал рисунки, приобняв Аню, прошел в зал. Разжег камин и укладывал в огонь лист за листом… Плечи девушки дрожали, она косилась на трупы… Признаться, и мне было не по себе…
– Где мы находимся? – спросил я Аскера.
– Какой-то особняк за городом. Думаю, Бобров подстраховался – чтобы его какое-то время не смогли разыскать ни чужие, ни свои. В свете намеченной им, так сказать, приватизации изобретения… Кстати, где оно?
– Альба уничтожила все.
– Ты ей поверил?
– К чему ей было врать, если она решила умереть?
– Резонно. Но бывает по-всякому.
– Бывает. Что собираешься делать, Саша?
– Писать, писать и писать. Вернусь в Москву и засяду за отчеты. Сам понимаешь…
– Понимаю.
– Ну а потом – поеду и возглавлю движение, оставшееся без лидера. – Он кивнул на Алефа, помолчал, закончил: – Если мужчины с большими звездами на плечах не решат иначе.
– А если решат?
– Уйду на пенсию. Выслуга позволяет. Крайний юг у нас приравнен к Крайнему Северу.
– Саша… а что у тебя за медальон?
– Фамильная реликвия.
…Рисунки сгорали скоро и бесследно, как и многое в этом мире, и, обугливаясь, превращались в золу прошлого – то ли бывшего на самом деле, то ли существовавшего лишь иллюзией в нашем воображении…
Когда догорел последний, Аскер бросил в камин недокуренную сигарету, сказал:
– Пора.
Аня плакала, слезы стекали по ее лицу, а я шептал ей на ухо слова молитвы или то, что каждая женщина принимает за молитву… Она подняла залитое слезами лицо, спросила:
– А где мой папа?
– Найдем, – уверенно ответил я. – Саша прав. Нужно убираться из этого супостатного места, пока…
– Внимание! – услышали мы усиленный динамиками голос. – Особняк окружен силами спецгруппы «Альфа» Службы государственной безопасности! Предлагаю всем немедленно, по одному и без оружия, выйти с поднятыми руками! Через одну минуту «Альфа» начнет штурм здания с правом применения оружия на поражение! Повторяю…
– Во как… – усмехнулся Аскер. – Не знаю, как тебе, а мне бумаг придется исписать больше, чем мечталось… А Гнат все-таки молодец, а? «А теперь – Горбатый…» И голос командный каков! Хват! Ну что, пошли сдаваться?
– Пошли.
Действительно, все у Гната было схвачено в подведомственном городке, и, несмотря конспирацию Боброва, информация к генералу СГБ пришла, пусть и с некоторым запозданием. И отреагировал он на нее как Железный Феликс: окружил особняк, дождался стрельбы и… Дальнейшее понятно.
Аню, как гражданку Австралии, задерживать не стали и сразу повезли в снятый ее отцом особняк на набережной. Я оказался в одном автомобиле с Гнатом.
– Аня будет в особняке одна? – спросил я.