Повенчанные небесами, или Моя маленькая тайна
Шрифт:
Надевает на себя кухонный фартук, чтобы не светить мокрым пятном, которое очень сильно бросается в глаза на его светло-серых брюках.
— Что ты сказал маме? — спрашиваю, когда мы остаемся вдвоем. Точнее, конечно, втроем, но Снежана не в счет, она все равно ничего не понимает. А мне как-то не особо верится в слепую доверчивость своей мамы.
— Ты имеешь в виду про нас?
Его «нас» сбивает меня с толку.
— Да, — отвечаю с запинкой, но своим ответом я сама признаю это как факт.
— Ты знаешь, по большому счету, ничего.
Это многое объясняет. Аличева просто так никого к своей любимой Булочке близко не подпустит.
— Юлиана, — зовет меня Богдан, и я поднимаю на него взгляд. — Я, конечно, не в том сейчас виде, чтобы выдвигать какие-то предложения…
Он так забавно показывает на себя, что я не сдерживаю смешок. Ведь специально сделал акцент на это, чтобы сгладить повисшее напряжение.
— Из вариантов, что ты подобрала, выбери квартиру, чтобы вам со Снежаной было в ней удобнее.
— Он так и сказал? — Уже второй раз спрашивает у меня Аличева и сама себе же отвечает:
— Ну а что? Все правильно. Не будет же он постоянно приходить к вам в «гости». Вряд ли мужик только для этого сюда приехал.
Меня немного пугает такой настрой и уверенность Даны.
— Дана, мне кажется, ты слишком торопишь события.
— А чего ждать? Вы уже сколько времени потеряли?
— Я его совсем не знаю, Дан. — Пытаюсь донести до подруги истинное положение.
— И что? Можно подумать, когда вы делали Снежанку, ты его лучше знала. — Со смехом хмыкает Аличева. — Как раз и узнаешь как следует. А-то, мало ли, вдруг ты пропустила что-то важное. — Хихикает и многозначительно играет бровями. — А там, глядишь, и братик у Снежки появится.
— Дана!
— Что, Дана. Юль, ты совсем слепая? Или глупая? Богдан нормальный мужчина.
— И как же ты это выяснила? — Не могу сдержать сарказма.
— Опытным путем, недоверчивая ты наша! Покажи мне хоть одного мужика, который без возмущений согласится мыть пол или гору белья утюжить. И не просто согласится, а сделает это! Причем идеально. От моего Славика не то что идеально, его вообще никакая космическая сила не заставит хоть что-то по дому сделать.
— Ты Славика чуть ли не с детского сада знаешь, — возражаю.
— И что? Как видишь, этого оказалось недостаточно.
— В каком смысле?
— В прямом, Юль. Я разговаривала с ним по поводу ЭКО.
— Ты все-таки решилась на ЭКО?
— Юлян, мне скоро двадцать восемь. Я не хочу ждать до сорока, а потом… — Аличева тяжело вздыхает.
— Да я не про это. Почему вам сначала не попробовать инсеминацию?
— Я готова пробовать что угодно! Это моему мужу то некогда, то настроения нет, то еще что-нибудь. Не хочет он ребенка. — Делает вывод Дана.
— Даночка, ну ты чего? — Я обнимаю поникшую подругу за плечи. — Будут у тебя дети. Вот
— На что? Вынашивать буду я, рожать тоже я, а ему на что решаться?
— Ребенок — это ответственность.
— Ты знаешь, почему-то Богдана не испугала никакая ответственность. Ты просто не видела, как он смотрел на Снежану и на что был готов, чтобы только быть рядом с ней и с тобой. Я ведь не просто так ему все устроила. Другой на его месте послал бы меня куда подальше и слушать не стал. Но не он. Так что не будь дурой, Юлян. Таких мужчин, как твой Богдан, один на миллион. Если не меньше. Фамилия, конечно, у него не королевская, но что уж теперь. Придется тебе, дорогая, быть Мельниковой. — Дана как всегда в своем репертуаре. — А что? Мельникова Юлиана Игоревна. Вполне нормально. Да и Мельникова Снежана Богдановна тоже ничего звучит.
— Да как-то замуж меня никто не звал. — Замечаю между философскими рассуждениями своей подруги.
— Ой! Не смеши. Это вопрос времени. — Отмахивается Данка. — Могу поспорить, как только твоя ветрянка спадет, сама не заметишь, как в ЗАГСе окажешься. Ты думаешь, почему Дашка вцепилась в него бульдожьей хваткой?
При упоминании имени сводной сестры я снова чувствую угрызения совести, и Дана замечает смену моего настроения.
— Даже не вздумай начинать, — предупреждает она. — А-то знаю я тебя, сейчас начнешь корить себя за все, чего и не было.
— В том-то и дело, что как раз было, — замечаю.
— И радоваться надо, что это у вас было! — Уверенно заверяет Дана. — Потому что теперь у вас есть Снежана. Поэтому выбрала квартиру, как просил Богдан, собрала вещи и вперед узнавать друг друга как можно лучше.
— Дана! — перебиваю подругу, пока она не выдала еще какую-нибудь очередную гениальную мысль.
Видимо, пока я валялась с температурой, то выспалась за весь недосып после родов и еще вперед, потому заснуть у меня никак не получалось. Богдан перенес детскую кроватку в мою комнату, но я даже не смотрела на спящую дочь. По привычке держала ее ручку в своей, только мысли мои витали далеко и постоянно возвращались к Богдану.
Богдан. Он так внезапно снова ворвался в мою жизнь, заполнив собой все вокруг, что не думать о нем, было просто невозможно. Когда он ушел, я ждала допроса от мамы, но его не последовало. Богдан сам сообщил ей, что придет завтра утром, и поинтересовался, что необходимо купить из продуктов или лекарств. Но еще больше меня удивила реакция мамы: вместо типичного для нее вежливого отказа, она дала ему заранее приготовленный список! И у меня складывалось впечатление, что, пока я болела, они успели привыкнуть к такому общению. А вот для меня все происходящее казалось шоком. Словно после болезни я очнулась в другой, параллельной, реальности и никак не могла в ней адаптироваться. Будто смотрела со стороны, какой могла и еще может быть моя семья.