Поверь мне

Власова Мария Игоревна

Закрываю глаза, злюсь на себя и свое поведение. Вздыхаю, поворачиваюсь к другу и чувствую обиду, когда вижу, как он улыбается.

— Что? — раздраженно спрашиваю его.

— Ты бы знал, как это стороны смотрелось, — начал он меня подкалывать.

— Да плевать мне, как это со стороны смотрелось. Меня вообще бесит, такое внимание к моей личной жизни.

— То есть она — часть твоей личной жизни? — подкалывает этот художник.

— Иногда я вспоминаю о том, что до Кирилла самой большой занозой в заднице для меня был ты! — рычу на него, совсем не чувствуя злости.

— В нашей стае всегда так: скачала я, затем Кирилл, ну и Ваня отличился. Ну а теперь твоя самая большая проблема она это. Не значит ли, что в каком-то смысле Даша часть нашей стаи?

Как думаешь?

Поворачиваюсь, смотрю, как она по привычке хочет закинуть ногу на что-то рядом, но вместо этого поворачивается на живот. Вздыхаю, такое впечатление, что смотрю на барахтанье сонного слона.

— Думаю, ее место не в нашем мире, эта толстуха, слишком хрупкая для него, — отвечаю ему правду.

Даже если бы этого связывания не было, мне бы никогда не хотелось, чтобы кто-то пережил то же самое что и я. Особенно такая слабая как она, что бы там не говорил Михаил, она бы этого не пережила. Удивительно как она еще не сломалась после того, что пережила, хотя может быть уже скоро сломается.

***

Поджимает под себя ноги, их скрывает длинная летняя юбка. Не понимаю, как можно читать сборник рецептов с картинками, с таким страдальческим видом? Алле, ты же не на диете! Особенно судя по тому, сколько съела в обед: пол курицы гриль, тарелку пюре и целую мыску салата. Главное с салата начинала, а потом курицей закончила — типичная женщина на диете. Нет, ну как будто я ее тут ущемляю. Хочешь есть — кушай, все равно коровой называю, но нет, мы же «обиделись», надо меня сначала взбесить полными упрека глазами и картинными отодвиганием тарелки от себя!

Главное я тоже дурак — терплю непонятно от чего! Плюнула мне в рожу — терплю, одежду взяла терп… Ладно, тут терплю, но не в этом плане. Чёрт бы побрал Марго, это всё ее план — уверен. Иначе для чего она ей вместо ее одежды, притащила из бутиков, да еще и не по размеру?

Меня сначала пробило на смех, пока эта не смогла натянуть на себя только белье, вышла в своих грязных штанах и свитере, как побитый щенок, а потом к моему шкафу полезла одеваться. Но где ее ляжки хоть в одни мои штаны влезут? Вышло это чудо в одной моей футболке и комплекте розового кружевного белья от Марго. Как оказалось, этого вполне достаточно, чтобы зверь счёл ее привлекательной и мне в срочном порядке пришлось бежать оттуда, пока он не начал действовать. Порылся в шкафе Марго и первое попавшееся ей отдал, что бы глаза не мозолила. Ага не помусолишь тут! Футболка то белая, под ней все видно, от того она руки постоянно на груди и держит — догадывается. Это с одной стороны, а с другой плевать она хотела на меня — в самом прямом смысле этого слова. Помятая, даже не умытая, волосы не расчесывает — в пучок каждое утро собирает, рукой приглаживая. Как будто так тяжело взять гребень с полки и привести себя хоть немного в порядок? Ну что за женщина, вы мне скажите, будет себя так вести при парне? Правильно, самая не заинтересованная в этом парне девушка. От того в последние дни мысль, что вот это нечто показывает своё «фе» касательно меня, терзает самолюбие. Это как же я до такого докатился, что вот «это» так пренебрежительно ко мне относится?

Чувствую страх зверя, он то появляется, то исчезает, как будто он не уверен, что чувствует и чего хочет. Как будто это не просто жестокое существо, а настоящий человек, понимающий чувства других. Смешно, право.

От меня в основном злость и раздражение, мне нужна эта близость, нужно чувствовать ее запах так долго, хотя и не нравится впадать в такую зависимость. Для того что бы быть уверенным, что она больше так не исчезнет. Если связывание станет сильнее, я смогу чувствовать ее на большом расстоянии, так хотя бы не надо будет видеть ее укоризненный взгляд. Пока сложно сказать действует ли этот способ, ибо мы все время вместе, но почему-то ее присутствие в моей комнате меня совсем не раздражает. Да, бесят ее действия, немые укоры, но при этом ее присутствие совсем не тяготит. В отличие от попыток занять себя учебой, и понять собственные тараканы. Можно было бы найти плюсы в ее близости, посплю

хоть, но как оказалось спать теперь я тоже не могу. Потому что каждую ночь слышу, как она завет его, этого чертового «Юру». Ваня сказал, что не было у них котёнка с таким именем, так что тут явно дело в парне. Только никак не пойму, какого лешего она начала его звать именно в последнее время, никак не пойму кто он? И не понимал, пока Кирилл не упомянул, что возле ее подъезда был запах чужака, оборотня. Как я мог его не почувствовать, не понимаю? Может чужак пришел позже, мы просто разминулись? Мысль о том, что это был тот оборотень, что напал на нее, проскальзывала в голове. Пока не понял, что что-то тут не сходится. Ведь была же причина, по которой стая Рината так и не заметила нас, как будто никому из них нельзя в ту часть города. Да еще и тот факт, что ни Ваню, ни Дашу они не заметили за столько лет, при том зная, кто их дед — просто немыслимый. Этот Юра, она его знает и скорее всего он оборотень, один из щенков Рината.

Попытался расспросить всё в Вани, но он отказался говорить, сказал, что о деде ничего не знает, а о той стае в родном городе узнал от меня. Странно, что их никто не трогал столько лет, дело тут явно непростое. Так что решил решить проблему кардинально — притащив Дашу на новогодний съезд. Да глупая идея, до сих пор не уверен в своем поступке, не знаю, что будет завтра. Но это всего лишь не на долго, обычно стая Рината приходит первой. Увижу их, узнаю правду, убью этого Юру, и Михаил с Марго заберут ее, пока остальные стаи о ней не пронюхали. Знаю, этот план шит белыми нитками, но не пытать мне же эту толстуху, чтобы узнать правду? Сомнения уже плешь всю проели, собственное упрямство раздражает, но ничего не могу поделать. Ревность зверя удушает, мне уже кажется она моя. Атмосфера, царящая в моей комнате — гнетущая, мы оба как будто чего-то ждем.

Даша сидит на диване, поджав под себя ноги, воткнув мои наушники в музыкальный центр и слушает мою любимую группу. Закрывает глаза, ее губы шевелятся, так как будто она подпевает песни, но на самом деле не издает и звука. Я сижу на кровати, которую обязательно выброшу, как только ее заключение в моей комнате закончится. Марго каждый день приносит это болезненной какой-то странно пахнущей чем-то похожим на петрушку, чай. И эта зараза каждый день на показ выливает эту муть на мою кровать, на которой спать отказалась.

— Что это за хрень, в кружке? — спрашиваю, выйдя в коридор, после очередной выходки толстухи.

Нет, ну откуда у меня столько терпения? Почему я ещё ее не прибил к чертям? Как у нее получается быть такой… сукой?!

— А что такое? — растерянно хлопает эта подозрительная женщина, пока Кирилл рядышком краснеет как рак.

— Ну? — протягиваю свой вопрос смотря на него с прищуром.

— Ну что ты на меня так смотришь? Как будто никто из нас не понимает, зачем ты ее рядом с собой держишь в собственной комнате и не оставляешь одну!

Они знают, как сильно зверь боится за нее? Догадались, что даже в этот коридор мне выйти тяжело? Руки дрожат мелкой дрожью, потому я их и прячу в джинсах сжимая в кулаки. Да этот план с усилением связывания — не план, а вынужденная мера. Зверь не дает мне отойти от нее, я чувствую жуткую боль, стоит это сделать. Это даже не боль при превращении, скорее та, что была при переходе, что само по себе странно.

— Вот я и постаралась уберечь девочку от нежелательных последствий, — она улыбается так понятливо что у меня нервно дергается глаз.

— Каких еще последствий? — переспрашиваю, чувствуя, что сейчас сорвусь.

— Что бы там не говорил о вымирании Михаил, мне кажется, что вам еще слишком рано иметь потомство. Вы еще совсем дети.

— Какие еще дети? Какое еще потомство? Вы, о чем подумали? — выдернул руки из карманов, сейчас кого-то даже трясущимися руками задушу.

— Что ты ее того, этого, — с улыбкой щелкнул языком Кирилл и увернулся от моего удара в наглую рожу.

— Вы…

Слов не хватает, чтобы высказать все, что я о них думаю. Сжимаю руки в кулаки, пока те отходят на безопасное расстояние.