Поверженные буквалисты. Из истории художественного перевода в СССР в 1920–1960-е годы
Шрифт:
Среди переводов Леси Украинки на первом месте стоит мой перевод.
Барбарус прислал письмо, что мой перевод его работы сделан мастерски.
Я привык к положительным оценкам своей работы. И надо сказать, я не был обманут, когда выпустил два тома поэм <Байрона>. О них высказался весьма положительно Федоров в «Звезде» и высказалась переводческая общественность, и у меня есть выдержка из «Литературной газеты», где сказано, что состоялось собрание переводчиков и такой-то выполнил с честью труднейшую задачу.
Затем последовал целый ряд читательских отзывов. У меня папка, содержащая копии отзывов и рецензий.
Тут есть отзывы академиков, профессоров, рядовых читателей,
Затем я сел за «Дон-Жуана» и после нескольких лет очень тяжелой работы его закончил.
Как будто казалось, что если я делаю вещь с большой любовью и настойчивостью, то, очевидно, мне мои силы очень не могли изменить. И действительно, предварительные рецензии были положительные – Заблудовского, Дживилегова. Звонила мне Инбер и сказала, что только прочла эту вещь, что раньше не могла прочитать перевод Козлова, что только сейчас освоила, и меня очень благодарила.
Звонил Левик, что он не подозревал, что достижимо в стихотворном переводе такое раскрытие художественных деталей.
И затем у меня большое количество писем имеется и по этому вопросу.
Наряду с этим стоит работа Козлова, о которой редактор ее академик Розанов говорит, что она доносит читателю не больше 60 % текста. Это уже громадный урон, потому что не донести половину «Дон Жуана» до русского читателя – это преступление.
О моей работе была помещена одна небольшая статья Левонтина [95] . О работе Козлова было помещено 5 печатных восторженных рецензий: «божественный, великолепный перевод».
95
Подобно тому как фамилию Шенгели стенографистка регулярно записывает «Шенгелия», так и фамилию Левонтина она регулярно пишет «Левантин». – А. А.
Кто писал рецензии? Буренин – душитель Надсона, Скабичевский.
А Чуковский назвал этот перевод «жалкими виршами». Я берусь взять любую строку [96] и показать, что перевод никуда не годится.
Но эстафету похвал передал [97] Иван Александрович, что перевод Козлова мог бы существовать и сейчас, чуть-чуть почищенный.
т. Кашкин
Я этого не говорил, я говорил, что невелика заслуга перещеголять такой перевод.
96
Вероятно, описка: «строфу»? – А. А.
97
Перехватил? – А. А.
т. Шенгели
Во всяком случае картина такова: пришел старый поэт, работавший тщательно и любовно, принес перевод первоклассной вещи (первоклассной вещи, а не первоклассный перевод).
Первое, что ему должны были сказать – «спасибо тебе за труд». А дальше – «вот тут ты ошибся, тут ты не понял».
Но вместо всего этого – ни звука, только зловещие шепотки. И вдруг я узнаю, что «коллектив переводчиков лучше бы справился с этой работой, что Шенгели получил миллион [98] , что Шенгели провел своих критиков и т. д. Создается отвратительная атмосфера, – шепот, шепот и т. д.
98
Архивные
Но совсем недавно раздался залп в лице выступления Егоровой и Кашкина.
Мне было предъявлено политическое обвинение в оскорблении национальной гордости великороссов потому, что в этом переводе «Дон Жуана» имеются такие-то места, где говорится в отрицательных тонах о Суворове, что он «острячок» и «старикашка», что он кровавой рукой подписал свою депешу, что он солдат своих вел, как болотный огонек и т. д.
При этом Егорова отважилась заявить, что ей нет ни малейшего дела до подлинника.
В журнале «Библиотека для чтения» за 1835 год, в том номере, где напечатан «Измаил-бей» Лермонтова, печатался перевод «Пер Горио» Бальзака, и там есть редакционное примечание такого порядка, что персонажи говорят не то, что они говорят у Бальзака, а то, что они должны были говорить по мнению редакции.
И вот, собственно, что мне предложила Егорова: фальсифицируйте Байрона, раз Байрон иронически отозвался о Суворове, иначе русский народ будет обижен.
Книгу эту читали рецензенты, редакторы, работники Главлита, десятки тысяч читателей, однако никто не обиделся за русский народ, ибо каждый знает, что русский народ достаточно велик, чтоб на любую иронию ответить тоже иронической улыбкой.
Но выражая сожаление, что я не стал на путь фальсификации, тов. Егорова не задумалась о возможности политического резонанса такой фальсификации. Представьте себе, что я бы написал, что Суворов был такой-то, хороший и т. д. Но это же значит для любого английского борзописца создать мишень для того, чтобы вопить, что в СССР искажают Байрона. Так вот, спрашивается, что же здесь – политическое недомыслие или что-нибудь другое.
Но тов. Егорова была по-своему осторожна, она заявила, что ей нет дела до того, что в оригинале. Но тов. Кашкин, который немедленно вслед за ней поднял копье, был не столь осторожен. Он сказал, что в переводе характеристики Суворова я допустил нажим, дал не то, что в оригинале. Он два-три места привел.
Он привел два-три места. Я прошу разрешения прочитать параллельно.
Страница 266, строфа 49, 7-я глава (приезд Суворова): «Весь лагерь ликовал, как будто спеша идти на пиршество»… и т. д. (цитата).
Вот эта фраза была не полностью прочитана Егоровой в доказательство того, что я оскорбил русскую армию и Суворова.
У меня есть английский оригинал, но английское произношение у меня неважное, да и не все владеют.
Позвольте прочесть по-русски несколько слов, а потом кто-либо прочитает по-английски.
«Лагерь был в полном восторге, так, что можно было подумать, что там празднуют свадьбу…» и т. д. (цитата).
(Тов. Кашкин читает по-английски.)
(С места: «Спойл» – добыча.)
– Соколовский выбрал слово грабеж в этом случае и в трех-четырех других.
Но у меня есть французский перевод Бенжамена Лароша.
(Зачитывает французский перевод.)
Значит, Соколовский ошибся, Ларош ошибся. Речь идет о том – «спойл» правильно или неправильно передано.
Я укажу на то, что соответственным образом ошибся и Козлов. Я найду соответственные строчки в 8-й главе, где точно также в оригинале «спойл».