Повесть о Гэндзи (Гэндзи-моногатари)
Шрифт:
Так и не успев дать ответа, она неожиданно скончалась, и принцесса осталась одна, без всякой опоры.
– Я мог бы заботиться о ней просто как о дочери, - настаивал Государь, и прислуживающие девушке дамы, лица, оказывающие ей покровительство, старший брат ее, принц Хёбукё, рассудив: «Лучше уж ей жить во Дворце, чем тосковать в одиночестве, быть может, там она утешится немного», отдали ее Государю. Прозвали же ее Фудзицубо - принцесса из павильона Глициний.
В самом деле, и чертами лица, и всем обликом своим она удивительно походила на умершую, а высокое звание делало ее еще прекраснее в глазах окружающих. Никто не смел смотреть на нее свысока, и Государь мог беспрепятственно дарить ее благоволением своим - словом, ничто не мешало назвать этот союз совершенным. Быть может, тогда именно неодобрение окружающих и разожгло до такой степени страсть Государя, кто знает… Нельзя сказать, чтобы вовсе покинули Государя думы о прошлом,
Юный господин Гэндзи повсюду следовал за Государем, и особа, к которой тот наведывался чаще, чем к другим, не могла постоянно прятаться от него.
Возможно ли отыскать во Дворце даму, которая полагала бы себя хуже других? Бесспорно, каждая имела свои достоинства, но ведь лет им было уже немало, одна лишь принцесса из павильона Глициний сверкала свежей, юной красотой. Как ни старалась она прятать лицо, мальчику удалось украдкой разглядеть ее. Образ матери даже смутной тенью не сохранился в его памяти, но он часто слышал от Найси-но сукэ, что принцесса чрезвычайно похожа на умершую, и в его юной душе зародилась невольная нежность к ней. «О, если б я мог приходить сюда когда вздумается и без всяких церемоний…» - мечтал он. Государь же, безмерно любя обоих, нередко просил:
– Не отталкивайте от себя это дитя. Удивительно, но порой и я вижу в вас его мать. Будьте же снисходительны к мальчику и постарайтесь его полюбить. Вы так похожи, что его вполне можно принять за вашего сына. Мальчик же всем сердцем привязался к принцессе и в простоте душевной использовал любой повод - будь то неприметный цветок или алый листочек клена, - чтобы излить перед ней свои чувства.
Этого не могла не заметить нёго Кокидэн, никогда не питавшая приязни к даме из павильона Глициний, и в сердце ее вспыхнула давняя ненависть.
Государь же души не чаял в сыне, которому равного не было, казалось, в целом свете. В самом деле, даже прекрасная обитательница павильона Глициний не могла затмить его. Люди называли мальчика Блистательным, а поскольку принцесса из павильона Глициний почти не уступала ему в красоте и оба они занимали равное место в сердце Государя, ее прозвали принцессой Сверкающего солнца.
Досадно было менять отроческий облик Гэндзи, но мальчик достиг уже двенадцати лет, настала пора совершить обряд Покрытия главы [39] . Сам Государь хлопотал неустанно, готовясь к предстоящему торжеству, и многое сумел добавить к тому, что предписано правилами. По пышности и размаху церемония не должна была ни в чем уступать той, что несколько лет назад проводилась в Южном дворце по случаю совершеннолетия принца Весенних покоев, а завершающие ее повсеместные пиршества предполагалось провести с великолепием, еще невиданным в мире, ибо Государь, сочтя, очевидно, что официальные торжественные трапезы, которые в подобных случаях устраиваются служителями дворцовой сокровищницы и рисовых хранилищ, недостаточно пышны, отдал на этот счет особые распоряжения.
39
Настала пора совершить обряд Покрытия главы.– Обряд Покрытия главы (гэмпуку) совершается в ознаменование совершеннолетия мальчика (подробнее см. «Приложение», с. 73)
В восточных передних покоях дворца Чистой прохлады, Сэйрёдэн, установили кресло, обратив его к востоку, а перед ним - сиденья для достигшего совершеннолетия и покрывающего главу, которого роль исполнял сам министр [40] .
И вот в стражу Обезьяны появился Гэндзи. Вдоль его щек круглились жгуты детской прически «мидзура», лицо блистало яркими красками… Как же он мил и как жаль, что таким его больше никто не увидит. Глава Ведомства по делам казны приступил к «подвязыванию волос». Невозможно было оставаться равнодушным, глядя, как он подстригает эти прекрасные волосы, и у Государя вдруг больно сжалось сердце: «О, когда б она видела его теперь!..». Но усилием воли он сдержал себя.
40
…которого роль исполнял сам министр.– Обычно министр исполнял обязанности «покрывающего главу» лишь в тех случаях, когда совершеннолетия достиг принц крови. В данном случае его участие - знак особой благосклонности императора к Гэндзи
После совершения обряда Гэндзи удалился в покои для придворных, где ему сменили платье, а затем спустился в сад. Глядя, как он исполнял благодарственный танец [41] ,
«Он слишком мал, взрослая прическа вряд ли будет ему к лицу», - опасался Государь, но причесанный по-новому мальчик стал лишь прекраснее.
41
Благодарственный танец - ритуальный танец, состоявший из строго определенных поклонов и движений, исполнявшийся обычно в саду перед императорским покоями и служивший выражением благодарности за любой знак внимания со стороны императора
У Левого министра, исполнявшего во время обряда обязанности покрывающего главу, была единственная дочь, рожденная принцессой крови и составлявшая главнейший предмет попечения родителей. На нее были виды у принца Весенних покоев, но министр медлил с согласием, ибо тайно намеревался отдать ее Гэндзи. Поэтому, когда Государь, также склонность к этому союзу выказывающий, предложил: «Что ж, раз нет у мальчика достойного опекуна, можно сразу же перейти к обряду Укладывания вместе [42] », министр немедленно согласился.
42
Обряд Укладывания вместе (соифуси), представлявший собой нечто вроде брачного обряда, как правило, следовал за обрядом совершеннолетия (подробнее см. «Приложение», с. 74)
Между тем гости перешли в покои для придворных, где для них было приготовлено угощение, и Гэндзи занял подобающее ему место - следующее за принцами крови. Министр пытался намекнуть на свое намерение, но мальчик, будучи еще слишком юным и робким, не знал, что ему ответить. По прошествии некоторого времени Найси-но сукэ передала министру повеление Государя явиться в высочайшие покои, и тот вышел. Прислуживающая в высочайших покоях дама вручила министру дары - вознаграждение за участие в церемонии: большое белое утики [43] и полный придворный наряд - словом, все, что принято дарить в таких случаях. Передавая министру чашу с вином, Государь многозначительно произнес, явно желая выведать его намерения:
43
Утики– одна из разновидностей женского платья (подробнее см. «Приложение», с. 107). Большое белое утики принято было дарить во время торжественных церемоний, его нарочно шили широким и длинным, чтобы потом можно было перешить
ответил министр и, спустившись с Длинного моста, исполнил благодарственный танец. От Левой императорской конюшни подвели коня, от Императорского архива поднесли сокола. Знатные вельможи и принцы крови, выстроившиеся в ряд у лестницы, получили дары сообразно званию каждого. Яства в кипарисовых коробках, плоды в привязанных к веткам корзинах в соответствии с высочайшими указаниями были подготовлены для этого дня все тем же Удайбэном. Подносы с рисовыми колобками, китайские коробки с дарами для участников церемонии заполнили все вокруг, их было куда больше, чем в день совершеннолетия принца Весенних покоев. Да и в остальном сегодняшнее зрелище казалось гораздо великолепнее.
В ту же ночь юноша отправился в дом Левого министра. Там торжественно встретили будущего зятя, и церемония прошла с невиданной доселе пышностью. Совсем еще дитя, Гэндзи тем не менее был так красив, что каждого, кто смотрел на него, охватывало невольное беспокойство: «Право, может ли быть долговечной подобная красота?» Дочь министра была чуть старше и, увидев, как юн Гэндзи, застыдилась.
Левый министр сумел снискать особую благосклонность Государя, коего единоутробной сестрой была мать этой девицы, так что его положение в мире было весьма прочным. Теперь же, когда Левому министру удалось заполучить и Гэндзи, Правый министр, имевший внуком наследного принца и, казалось бы, обладавший безраздельной властью над миром, вовсе утратил свое влияние.