Повесть о настоящей девочке
Шрифт:
Наташка и Светка начали снова общаться. Теперь они сидели за одной партой. Постепенно и другие одноклассницы тоже начали общаться с Наташкой и у них образовалась небольшая милая компания. Наташка продолжала стесняться своих очков и высокого роста. На физкультуре, когда они были выстроены в ряд, и Игорь Сергеевич сортировал их по росту, Наташка сутулила спину и выпирала живот, чтобы казаться ниже. Но Игорь Сергеевич всегда окрикивал её, чтоб она выпрямилась и оставлял стоять первой из девочек, сразу после низкорослого мальчика.
Однажды на перемене, 6 «В» толпился
– Ну-ка, ты чо, опять ее донимаешь? Саня, держи, – отдал Логинову свою сумку и поволок Толикова на лестницу. Наташка слышала крики Петрова и Толикова, возню. Кто-то крикнул:
– Дерутся!
Класс опустел. Она одна сидела и рыдала. Вдруг она услышала грозный голос Игоря Сергеевича:
– Ну, Петров, я от тебя такого не ожидал, что ты младших будешь обижать!
– Так, он девочку ударил!
– Толиков, а ты что девочек обижаешь?
– Да она ему нравится, вот и все!
– А тебе нет, что ли? – опять возня.
– Ну-ка перестали быстро! Сейчас с ней разберемся, зови.
Наташка похолодела, она представила, как она выставлена на весь её класс, и даже часть других классов. На неё все смотрят, и она даже не понимает, что она должна говорить и делать. Рыдания перешли в долгие всхлипы, подошла одноклассница Ленка и сказал:
– Там Игорь Сергеевич сказал тебе выйти.
– Сейчас, я по-про-бую… – еле выдавила Наташка, больше не смогла ничего сказать из-за рыданий, всхлипы стали такой силы, что дергался живот вверх и вниз, ноги не слушались, она не смогла даже встать. Ей стало очень страшно, она интуитивно понимала, что все это закончится очень плохо для неё, очень… Нет, она ни за что не выйдет, даже если сам Игорь Сергеевич придёт сюда. В дверях показался Логинов:
– Ну что, где она? – оглядел класс, увидел рыдающую Наташку, – Не, не выйдет, она рыдает, с ней истерика, – заключил он. Прозвенел звонок ребята начали собираться в классе.
– Какие там страсти-мордасти бушуют, – зашла Нина Павловна учитель русского и литературы. Посмотрела на Наташку жалостливо и сказала:
– Давайте уже урок начинать.
Постепенно класс заполнился. Зашел взлохмаченный и красный Толиков. Девчонки были ошеломлены, мальчишки притихшие. Начался урок, в кабинете стояла тишина, прерываемая периодическими всхлипами Наташки. Она пыталась успокоиться, но это у неё не получалось… Кто-то из мальчишек спросил тихо:
– А она-то почему плачет?
– Не знаю, – ответил другой голос. От этого шёпота слёзы снова подступили к горлу, и Наташка зарыдала пуще прежнего. Она очень хотела остановится плакать, но никак не могла.
– Ну хватит уже, – Нина Павловна начинала сама нервничать от
Наташка с одноклассницей Ленкой пошли в школьный туалет. «Хорошо, что коридор пустой»: – подумала Наташка. Наташка набирала полные ладони воды и окунала туда свое лицо. И так много раз, наконец, холодная вода сделала свое дело, удалось перестать рыдать. Остались только периодические всхлипы. Наташка решила, что она сейчас подышит глубоко, и все пройдет. В туалете не было зеркала, и она спросила у Ленки:
– Я сильно страшно выгляжу?
– Ну да, – ответила та. Наташка по озабоченному лицу Ленки поняла, какое красное и опухшее её лицо, глаза с красными прожилками на белках. Наташка улыбнулась и, всхлипывая, сказала:
– Сама не знаю, что со мной. В-первый раз со мной такое. Сейчас я подышу еще немного и пойдем.
Через некоторое время они не спеша пошли в класс по пустому коридору. Зашли в кабинет русского языка, уселись на свои места. Наташка даже пыталась что-то писать, или делала вид, что пишет, но периодические всхлипы продолжались до конца урока.
Следующим уроком была физкультура. Не спеша она переоделась в белую футболку и черные шорты. Всхлипов уже не было. Пошла в спортзал. И в дверях замерла, не решаясь войти. На против входной двери у окна стоял и смотрел на неё Петров. Она тоже остановилась и не отрываясь смотрела на него. Кому-то из ребят нужно было зайти в зал и Наташку протолкнули внутрь. Ей пришлось зайти в зал. Словно на ватных ногах она прошла мимо Петрова, глядя перед собой в никуда, и села на скамейку рядом с другими девочками. Он продолжал смотреть неё. Она продолжала смотреть перед собой в никуда. Получилось так, что она села к нему боком. Её щека и ухо, обращенное к Петрову горело словно его взгляд пылал огнем. Он посмотрел на Игоря Сергеевича, Логинова, стоявшего поодаль и пошёл к выходу, кивнув другу, чтоб тот шёл за ним.
Начался урок физкультуры. Игорь Сергеевич выстроил детей. Как обычно рассчитались на «первый-второй». Игорь Сергеевич встал напротив Наташка вдоль противоположной стены упершись спиной о подоконник. Его вид был свирепее обычного. Его косые глаза смотрели на Наташку, но ей было не понятно куда они смотрят на неё или на дверь. От этого было жутко и неприятно. И вдруг он начал говорить вроде бы обычные слова, но с такой язвительной интонацией, поэтому каждое слово стучало по голове Наташки словно молоточком внутри фортепиано:
– Тут у нас некоторые возомнили о себе чёрт знает что! Считают себя избранными, если природа одарила длинными ногами, симпатичным личиком и прелестными голубыми глазками. Считают, что можно вот так просто играть чужими чувствами, перешагивать через людей. Вырастут тут под два метра, а мозгов ещё не нарастят! Зато корону отрастили такую, что теперь её и снять-то непросто, но ничего скинем насильно. Сегодня будем бегать весь урок всем классом, надеюсь после это у всех мозги встанут на место и не будет мучить парней. Да, Кокорина! Всем напрааааво!