Повесть о таежном следопыте
Шрифт:
Братьев Зуйковых он решил настигнуть во что бы то ни стало.
И вот наступил день, когда Капланов, уследив выход браконьеров в тайгу, сумел захватить их на месте преступления.
Они подстрелили пятнистого оленя. Уже наступил период пантовки и поэтому от оленя можно было взять не только мясо, но и главное — панты, которые ценились чрезвычайно высоко.
Капланов — он шел по следам браконьеров — бегом бросился в сторону раздавшегося выстрела.
Он с трудом сдержал негодование, увидев убитого оленя.
Пятнистые олени в заповеднике
А здесь люди-хищники погубили зверя ради своей наживы.
Зуйковы, заметив Капланова, не растерялись. Один из них в это время обрубал панты, другой снимал шкуру. Они лишь прекратили свою работу, выжидательно глядя на подбежавшего Капланова, и быстро перебросились между собой несколькими словами.
Младший из братьев, которого знал Капланов, поднялся в рост и, вытянув вперед руку, угрожающе предупредил:
— Ты, паря, не ерепенься! Нас, японский бог, не запугаешь. Хотишь по-мирному? Давай, сговоримся. А коли не хотишь — близко не подходи!
— Я торговаться не собираюсь, — твердо сказал, подходя к нему вплотную, Капланов. — Сдавайте оружие!
— Оружие? А где оно? — с наигранным удивлением произнес младший Зуйков.
Тут Капланов и в самом деле увидел, что ружей у браконьеров не было. Они, вероятно, услышав его приближение, успели их спрятать.
Он быстро огляделся. Кругом чаща. Кто знает, куда они могли засунуть оружие?
— Вы ответите по закону, — строго продолжал Капланов, — дело на вас будет передано в судебные органы. А за оленя уплатите штраф.
— Уплатим, — согласился младший, так что трудно было понять — шутит он или говорит серьезно, — нам не впервой. Уплатим. А что касаемо тайги, — голос его окреп, стал жестким, — ходили и будем ходить! И ты за нами не шастай. Тебе от этого только голимый вред выйдет. Зверя здесь всем хватает. А шпиенов по нынешним временам — сам знаешь, куда девают.
— Вы мне не угрожайте, — Капланов сжал свое ружье, — а ну-ка, вытряхивайтесь!
Братья переглянулись. Старший сделал знак рукой, и они оба шагнули в сторону.
— Еще пожалеешь, паря, — оглядываясь, со злостью произнес младший Зуйков, — попомни мое слово — пожалеешь…
Были и другие случаи браконьерства. Даже у своего ездового конюха Капланов случайно обнаружил под сиденьем тушу убитого горала.
Видя, что директор заповедника энергично взялся за браконьеров, более активными стали и наблюдатели охраны. Однако они обычно лишь сообщали о совершенных покушениях на диких животных, но сами браконьеров не задерживали. Это было небезопасно.
Капланов продолжал научные наблюдения. К своему удивлению, на сопке Туманной он обнаружил соболя, который здесь, в кедрово-еловых дебрях,
Тигр и соболь… Такими необычными контрастами славился Дальний Восток. Но тигр, коренной обитатель этих мест, где господствовала маньчжурская флора и фауна, пока еще не вернулся на свои родные Места. А из Сихотэ-Алиньского заповедника сообщали: тигры все более уверенно переходили на восточные склоны и оседали на своих новых охотничьих участках. Если туда заходил человек, тигр шел по его следам до тех пор, пока тот не покидал его район. Случаев нападения тигров на людей не было.
Капланов с нетерпением ждал появления тигра на реке Судзухэ. Он был уверен — «властелин тайги», находясь под охраной человека, вскоре сумеет и здесь освоить свои исконные земли. А как это обогатит и украсит природу края!
Лето прошло. Вершины сопок пожелтели. На брусничниках сопки Туманной появилось много следов медведей. Начали перекликаться изюбры, пятнистые олени.
В эти осенние дни в тайгу с Каплановым иногда ходила Лида. Как-то они там заночевали. С вечера вокруг стоял сплошной рев изюбров.
Капланов стал подзывать изюбров, дуя в берестяную трубу. Получалось это у него очень искусно. Вскоре к палатке подошли несколько молодых изюбров. Один из них призывно прокричал.
Капланов осторожно вылез из палатки, улыбнулся и тихо проговорил:
— Эй вы, друзья, не шуметь! Сюда вам нельзя.
И, обратившись к Лиде, добавил:
— Слушай, до чего же хорош мир! Если бы только не эти самолеты, не война…
Забот у него было много. Он беспокоился — сумеет ли справиться с хозяйственными задачами. Справился — не один, со всеми вместе. Коллектив в заповеднике был дружный, крепкий и Капланова не просто уважали — любили…
Урожай в подсобном хозяйстве убрали успешно, и теперь семьи фронтовиков и всех сотрудников были полностью обеспечены. Осилили и многое другое.
Капланов задержал уже не одного браконьера. Однако братья Зуйковы, несмотря на штраф за убитого оленя, все еще продолжали бродить по заповеднику. Но они стали осторожнее и были пока неуловимы.
Однажды в декабре Капланов, пройдя берегом, заметил следы человека в ичигах. Он огляделся. Недалеко в море, покачиваясь, стоял сейнер. Вероятно, с него и высадился браконьер.
Прибрежные скалы были покрыты сверкающими обледенелыми шапками. Метрах в трехстах от берега виднелись выставленные из воды головы нерп. Море неспокойно колыхалось.
Капланов поспешил по следам браконьера. Они шли по скалам вверх. Мела поземка. Чем выше поднимался Капланов, тем сильнее становился ветер. Он задувал следы.
В горах начинался снежный буран. Вскоре Капланов понял, что пытаться отыскать сейчас кого-либо бесполезно. Он решил переждать пургу в скалах. У него был с собой хороший спальный мешок, и он переночевал на снегу, не разводя костра.