Повесть о Великой стене
Шрифт:
Эту весть принесла жена солдата и не уставала рассказывать всем, кто хотел ее слушать:
— Как взмахнула она двумя мечами, сразу расчистила дорогу до самых ворот. Как метнула она боевой топор, посыпались с крепостной стены головы, как шары во время игры. Как стегнула она своей плетью, конь начальника пал на колени, а сам он сдался ей в плен.
Это известие чрезвычайно обрадовало
— Лин-лань — дочь моей жены. Давно мы с ней не виделись, но сейчас, когда она заняла такое высокое положение, то конечно, будет нуждаться в советах. Придется мне пойти, найти свою жену и сына и вместе с ними отправиться в эту крепость.
Цзюй У ушел. Еще раньше ушли многие. И всё новые вести беспрерывно гремели и сверкали, как молнии в грозовую ночь.
— Восьмой потомок учителя Куна явился из далекой своей приморской страны и привел своих приверженцев.
— Два дракона подняли восстание на реке, объединили лодочников и примкнули к войскам У Гуана. Имена драконов Би-хань и Чи-вэнь.
— В Саньяне голод. Императорские солдаты грабят жителей столицы, потому что Эрши не может прокормить их.
— Крестьянский сын Лю Бан разбил все высланные против него императорские войска и приближается к столице.
Люди уходили со стены уже не по одному и ночью, а днем, целыми отрядами. Никто их не останавливал.
Когда Ю Ши спустился к костру, рядом с Бань Сяо-эром сидели два прохожих и купец До. Один из прохожих рассказывал, разыгрывая происшествие в лицах, размахивая руками и гримасничая, писклявым голосом говорил за Чжао Гао, шепелявил, изображая Эрши.
— Чжао Гао показал императору оленя и сказал: «Посмотрите на эту лошадь!» А Эрши спросил: «Разве это не олень?» Но все приближенные, боясь Чжао Гао, воскликнули: «Это прекрасная лошадь!» И Эрши испугался, не помутился ли у него разум, и поспешно сказал: «Я ошибся, это действительно лошадь». Ну, не обезумел ли наш император? Чжао Гао забирает такую власть, что, без сомнения, владеть ему Поднебесной.
— Ли Сы этого не допустит, — сказал Сяо-эр.
— Ли Сы обвинили в измене и распилили по поясу деревянной пилой на базарной площади, в Саньяне, — ответил второй прохожий. — Где теперь его знатность и богатство! Народ смотрел на его
— Императором будет Лю Бан, — сказал Сяо-эр. — Он крестьянский сын и понимает нужды народа. Он мудрей всех советников и отважней всех полководцев.
Купец До слизнул кашу с грязной ладони и пробормотал:
— Не все ли равно! Если в стране голод и война — это очень хорошо. Можно пойти с восставшими и взять золото князей. На это золото можно купить зерно и затем с двойной выгодой продать восставшим. Так я и сделаю и сегодня же ухожу отсюда, как только доем свой ужин.
Тогда Ю Ши закричал:
— Цзэй ванба! Негодяй! Голова вора, мозги мошенника! Цзейтоу, цзэйнао! — и ушел не поев и лег спать.
Когда он проснулся, светило солнце, и он был один. Он сел, потуже затянул пояс и оглянулся. За его спиной высилась стена, а далеко внизу расстилалась Поднебесная. В этих местах не проходили войска, и Ю Ши видел вдали дымок над крышами, зеленые поля и фруктовые сады, защищенные Великой стеной от набегов кочевников и от губительных пустынных ветров. Эта земля, и поля, и сады были так прекрасны, что Ю Ши подумал:
«Моя жизнь вовсе не прошла напрасно. Я ошибался, если мне приходили такие мысли. Я учил детей, и это хорошо. И эта стена, которой тысячелетия будет гордиться мой народ, я еес троил, и, значит, моя жизнь вовсе уж не так бесполезна. Но все отсюда ушли. Остается и мне поискать товарищей и друзей, которые примут меня в свой отряд».
Ю Ши встал и начал спускаться с горы.
Здесь кончается последняя глава и вместе с ней повесть.
Кукольник гасят свечу за маленьким экраном, на котором пестро расписанные куклы из ослиной кожи только что разыграли древнюю трагедию, и их яркие тени исчезают.
Пишущий эту книгу ставит точку и кладет перо.