Повесть об Атлантиде
Шрифт:
Прямо с места Павлик прыгнул вниз через три ступени. Ноги разъехались на горячем песке, и Павлик упал. Лежа на спине, он с любопытством смотрел на петуха, который метался вдоль забора, не находя лаза.
Сегодня не было ничего запретного: хочешь — иди на речку, хочешь — на пруд, кататься на плоту, или — на железную дорогу; если приложить ухо к рельсу, то можно услышать как идет поезд. И Павлик никак не мог решить: что же выбрать! Ему хотелось всего сразу.
Он встал и вышел на улицу.
За редким забором соседнего дома копал землю лопатой мальчик с белыми ресницами.
—
Жека вывернул большой ком земли, стукнул по нему лопатой и стал внимательно рассматривать.
— Жека, — шепотом спросил Павлик, — Жека, ты чего, а?
— Червей копаю. Не видишь?!
Павлик вздохнул. По началу разговора было ясно, что с Жекой сегодня ничего не выйдет. Жека берет в компанию Павлика только в самом крайнем случае, когда нет никого другого. Павлик уважает его и немного побаивается. Он все делает так, как скажет Жека, даже не спорит с ним никогда. Жека сильный — он может взять Павлика за руки и кружить по воздуху. И ловкий — он может ездить верхом. Жека умеет надувать лягушек через соломину…
— Дай я покопаю, — предложил Павлик.
Жека молча вывернул еще один ком.
— Ну, дай!.. — повторил Павлик.
— И без тебя никак не накопать! Сейчас Витька придет, а у меня нет ничего.
— Ты с ним пойдешь?
— А с кем еще?..
— Можно, я пойду?
— Больно умный! — отрубил Жека.
Павлик постоял, помолчал и пошел прочь. Жека крикнул ему вслед:
— А у меня капроновая жилка есть. И крючок кованый… Дачник подарил!
Жека просто хотел похвастаться. Но Павлик подумал, что его дразнят. Он обиделся и стал думать, как бы сделать так, чтобы Жека у него чего-нибудь попросил.
Вот, например, если у Жеки сгорит дом… Жека придет к Павлику и попросит удочку. «У тебя же есть капроновая жилка», — ехидно скажет Павлик. «У меня теперь ничего нет, — грустно ответит Жека и заплачет. — Жилка сгорела, и дом — тоже, и все вещи… Дай твою удочку половить». Тогда Павлик засмеется и скажет: «Помнишь, ты не взял меня на рыбалку? Теперь и я тебе ничего не дам».
Павлику так ясно представился этот разговор и умоляющее лицо Жеки, что он улыбнулся и помотал головой от удовольствия.
Во дворе Павлик взял грабли и направился за сарай, где в тени лежала груда старой щепы. Он разгреб щепу и, прямо с земли, стал собирать червей в две банки сразу. Сзади послышались шаги. Павлик знал, что это Жека, но не обернулся.
— Много накопал? — спросил Жека.
— Две полбанки, — ответил Павлик.
— Дай мне чуть-чуть. У меня только три штуки, а сейчас Витька придет…
Павлик засопел, чтобы не рассмеяться. Лицо у Жеки было как раз такое, будто у него сгорел дом.
— Бери, мне и совсем не нужно, — сказал Павлик.
После такой щедрости Жека, конечно, должен был взять Павлика с собой. Но он забрал червяков и ушел. «Это все из-за Витьки», — решил Павлик и стал думать про Витьку. У Витьки тоже может сгореть дом. Тогда он придет к Павлику и будет проситься переночевать на одну ночь. Павлик даже зажмурился, чтобы лучше представить лицо Витьки. И Витька встал перед ним как живой.
В этот момент снова пришел Жека.
— Ты Витьку не видел?
— Никого я не видел.
— Обещал в шесть разбудить, а сейчас уже девять…
— Уже десять, — злорадно сказал Павлик. — Он и не придет вовсе.
— Еще как придет… — не очень уверенно возразил Жека. — Мы позавчера договорились. А он никогда не обманывает.
— А кто у тебя колесо от тачки украл? — напомнил Павлик.
— Колесо? Подумаешь, колесо… — Жека повел плечом и внезапно обозлился. — Ему вообще верить нельзя! Он всегда врет!
— Ага! Он такой… — с готовностью подтвердил Павлик.
— Я еще ему ноги повыдергаю! — пригрозил распалившийся Жека.
— Ага! — звонким голосом подтвердил Павлик. — Хорошо бы, у него дом сгорел! Да?
Но Жека не понял его.
— Нет, дом не надо, — сказал он. — У них дом новый. Пойдешь со мной?
— Я?!
— А то кто, свинья? — усмехнулся Жека.
Павлик не обиделся. Наоборот, он засмеялся еще громче Жеки, хотя и понимал, что смеется над собой.
— Только ты вот чего… — сказал Жека. — Котелок возьми, будем уху варить. Я бы взял, да неохота домой идти.
Павлик бегом бросился в дом и вынес белую эмалированную кастрюлю. Он знал, что ему попадет за кастрюлю, но это будет когда еще… А сейчас надо было торопиться, пока у Жеки не изменилось настроение.
Пыльная дорога привела их к лугу, расчерченному валками скошеной травы. Они перепрыгнули через канаву и зашагали по стерне, шаркая ногами, чтобы не уколоться.
День был безветренный и жаркий. Над лугом стоял неумолчный звон. Это кузнечики пели свои песни. В небе грелись под солнцем белые облака. «Почему они никогда не загорают? — подумал Павлик. — Ведь у меня тоже спина сначала белая, а потом становится коричневая… А они целый день жарятся и — хоть бы что. Правда, бывают темные облака, но это — тучи. Может быть, туча — это облако, которое загорело?»
Ребята поднялись на полотно железной дороги и зашагали по шпалам. Тревожно свистя, вылетела из леса электричка. Они уступили ей дорогу.
— Два машиниста! Видел? — воскликнул Павлик.
— А хоть двадцать два… — пробурчал Жека. — Все равно по шпалам идти — хуже нет. Через одну наступать — широко, а на каждую — очень узко. Им же все равно как дорогу строить, придумали бы такую, чтобы ходить было удобно.
— Ага, — согласился Павлик. Он хотел еще спросить, почему в будке два машиниста, нов это время из придорожных кустов вылез толстый дачник в резиновых сапогах и с рюкзаком. В руках он держал спиннинг и несколько удочек, связанных пучком. Все снаряжение у этого человека было совершенно новенькое: сверкающая катушка на спиннинге, зеленые бамбуковые удочки, сапоги, оставляющие на песке четкий рубчатый след. Ремешки на рюкзаке были такими гладкими и блестящими, что их хотелось лизнуть.