Повесть об Остролистном холме
Шрифт:
Он смотрела в темноту и улыбалась. С каждым приездом в Сорей она чувствовала себя все лучше, все сильнее. Жаль только, что приходилось возвращаться домой, в Лондон. Впрочем, нет, поправила она себя. В Лондоне — дом ее родителей, прежний дом Беатрикс. А новый дом — дом, где живет ее сердце, — он здесь, в Сорее.
За спиной раздавались негромкие мирные звуки — там в своих постельках копошились и посапывали ее зверьки: две крольчихи и мышь Мальчик-с-пальчик. Был еще Грошик — не напрасно ли она решилась оставить его в Тидмарш-Мэноре? Вполне
Под окном в саду зашевелились какие-то тени. Послышался шорох в кустах, а затем до нее долетел чей-то негромкий зов:
— Мисс Поттер! Мисс Поттер!
Беатрикс вгляделась и различила две фигурки, полускрытые листвой. В одной она узнала Джереми Кросфилда. Другая оказалась девочкой. Кэролайн Лонгфорд! Живая и невредимая!
Беатрикс высунулась из окна.
— Эй! — крикнула она, стараясь приглушить голос. Круки спали в другой части дома, ложились они рано, но рисковать Беатрикс не хотела. — Вам что-нибудь нужно? Я могу помочь?
— Да, да, — сказал Джереми. — Мисс Поттер, разрешите нам подняться к вам, мы пройдем очень тихо.
— Сейчас я вас впущу, — ответила Беатрикс. Она сунула ноги в домашние туфли, взяла лампу, спустилась по черной лестнице и отворила дверь.
— Входите же, — сказала она, подталкивая детей. — Господи, вы же промокли до нитки! И дрожите! Замерзли, конечно.
— Не очень, — мужественно ответил Джереми, хотя зубы Кэролайн выбивали дробь, а мокрая юбка прилипла к ногам.
— А ну мигом наверх, — строго сказала Беатрикс. — Я только поставлю чайник.
Когда чайник уже стоял на кухонной плите, Беатрикс взбежала по лестнице, отправила Джереми в пустующую комнату рядом со своей, чтобы он смог хорошенько вытереться, потом нашла полотенце, сухую ночную рубашку и теплый платок для Кэролайн. Вслед за этим она снова спустилась на кухню, чтобы приготовить чай. Через десять минут все трое сидели на коврике у камина вокруг подноса с чашками горячего чая и толстыми ломтями хлеба и сыра.
— К сожалению, это все, что я могу вам предложить, — с улыбкой сказала Беатрикс, передавая детям последние куски сыра. — Обычно я здесь гостей не принимаю.
— Здесь очень славно, — сказала Кэролайн. — Куда лучше, чем в той хижине. — Она улыбнулась, глядя на Джереми: мальчик завернулся в шерстяное одеяло, от его рубашки, сохнувшей у камина, шел пар. — Там не было ни чая, ни хлеба, ни сыра. — Девочка протянула босые ступни поближе к огню. — И камина там тоже не было, — добавила она, подняв благодарные глаза на Беатрикс.
— Что ж, — сказала мисс Поттер, — если вы согрелись и пришли в себя, выкладывайте вашу историю.
И пока Кэролайн пересказывала то, что ей днем удалось услышать в саду, сидя под окнами библиотеки, Беатрикс слушала ее с возрастающим удивлением, переходящим в испуг.
— …Тогда я сунула
— А потом я услышал, что Кэролайн потерялась и что ее ищут люди из деревни, — вступил в разговор Джереми. — Я стал думать, куда же она могла пойти — к большому буку в Кукушкином лесу, или в лощину под скалой на Остролистном холме, или к старой пастушьей хибаре. Ну, я пошел по этим местам и нашел ее как раз в пастушьей хибаре. Там она и рассказала мне про то, что подслушала в саду. — Он криво усмехнулся. — Я ей не поверил, честное слово. Поначалу так точно не поверил. Да и вы, думаю, не верите.
— Давай-ка посмотрим, правильно ли я поняла тебя, Кэролайн, — сказала Беатрикс. — Ты подслушала, как мисс Мартин и доктор Гейнуэлл говорили о каком-то плане, который из-за тебя они не могли осуществить. У тебя есть какие-нибудь предположения, что это за план?
Кэролайн покачала головой.
— Знаю только, что он имеет какое-то отношение к бабушке. А я им мешаю, потому что я — ее внучка, и пусть даже уеду учиться, все равно это им не поможет.
Беатрикс задумчиво посмотрела на девочку. Услышанное ей совсем не понравилось. Все это выглядело не только загадочно, но и зловеще — похоже, тут был какой-то заговор.
— И тебе показалось, что они уже давно знакомы? — спросила она.
Кэролайн закивала.
— Ведь доктор Гейнуэлл уже знал про этот план, что бы они там ни замышляли. Да и мисс Мартин не стала бы так говорить с человеком, которого только-только узнала.
Беатрикс взяла чайник.
— Это означает, — сказала она, — что доктор Гейнуэлл может оказаться не тем, за кого себя выдает. — Она помолчала. — Хлеба и сыра больше, увы, нет, но осталось немного чая. Кому налить?
— Мне, — попросил Джереми, протягивая чашку.
— И мне тоже, — сказала Кэролайн. — И два кусочка сахара. — Обняв чашку ладонями, чтобы согреться, она добавила: — Вот и я так подумала. Ведь у нас в доме бывали миссионеры, и они очень любили рассказывать о своих приключениях. А доктору Гейнуэллу, похоже, нечего было нам рассказать. И руки у него такие мягкие, а ведь миссионерам приходится работать руками.
— Если уж он притворяется миссионером, — рассудил Джереми, — то и еще кое-кем может притворяться. Например, учителем. — Он взглянул на Беатрикс. — А вы знаете, мисс Поттер, что он станет новым директором нашей школы?