Повести и рассказы разных лет

Конан Артур Дойль

– Ага, отлично!
– обрадовался лодочник и оттолкнулся от берега. Добрую половину следующего часа мы действительно болтались у доков, после чего повернули обратно и вскоре приблизились к тому самому маленькому причалу, откуда начали свой путь.

Часы показывали половину одиннадцатого и людей вокруг было видимо-невидимо. Похоже, половина населения Бриспорта решила в это утро собраться вокруг бриспортского моста. Меланхоличного вида шляпа маячила невдалеке.

– Ну что, сэр, причаливаем?
– спросил лодочник.

– Дайте-ка весла, - сказал я.
–

Хочу немного размяться. Поменяемся местами.

– Осторожнее, сэр!
– завопил он, увидев, как я пошатнулся. Берегитесь!

Лодочник предпринял отчаянную попытку меня задержать, но было поздно: издав трагический вопль, я зашатался и рухнул в бриспортские воды. Похоже, до этого момента я и сам не вполне сознавал, на что иду. Когда густая липкая жижа смыкается у тебя над головой, это, скажу вам, не слишком приятно. Достав дно ногами, я оттолкнулся и устремился к поверхности.

Казалось, сам воздух ожил от людского гвалта.

– Кидай веревку!... Где крюк?.. Хватай его!... Да вот же он!

Получив от лодочника меткий удар по голове (очевидно, веслом), я снова пошел ко дну, предусмотрительно набрав в легкие побольше воздуха. Когда я всплыл снова, мой знакомец в сапогах вцепился мне в волосы с такой яростью, будто вознамерился содрать скальп.

– Не сопротивляйтесь, я вас сейчас спасу!
– завопил он.

Но я отпихнул спасителя и нырнул снова. В третий раз сопротивление оказалось тщетным: он поддел мне ворот крюком и, как ни пытался я остаться в воде подольше, был вскоре с позором вытянут на берег.

Итак, с самым что ни на есть мертвенно-синим видом я разлегся на каменном причале, испытывая одно только желание - расхохотаться.

– Бедный парень, он мертв!
– загалдели вокруг.
– Скорее за доктором!.. Бегите к Маркхэму!.. Да нет же, он совершенно мертв... Перевернуть бы его вниз головой... Прощупайте пульс... По спине ему понаддайте!

– Стоп, прекратите!
– торжественно прозвучал знакомый голос.
– Я врач. Что здесь произошло?

– Человек утонул!
– грянул хор.
– Расступитесь!.. Станьте в крут!.. Пропустите врача!

– Меня зовут доктор Краббе. Господи, бедный юноша. А ну, отпустите его руку!
– рявкнул он на человека, пытавшегося прощупать мой пульс.
– Ишь чего, на вену вздумал давить! Да любая помеха кровообращению в такой ситуации может оказаться фатальной!

Во имя даже спасения собственной жизни трудно было тут удержаться: в восторге от находчивости Тома, я хмыкнул - боюсь, довольно-таки громко.

По толпе прокатился вздох изумления. Том торжественно снял шляпу.

– Предсмертный хрип, - тихо произнес он.
– Юная душа отлетела от тела. Но, может быть, силой науки удастся вернуть ее на место? Перенесите тело в таверну.

Меня торжественно водрузили на взявшийся откуда-то оконный ставень, и вдоль причала потянулся печальный кортеж. Возглавлявший компанию труп был, несомненно, самым жизнерадостным ее участником.

Наконец мы добрались до "Морячка": здесь меня раздели и уложили на самую лучшую кровать. Новость о несчастном случае, похоже, разнеслась

по округе: за окнами гудела толпа, да и на лестнице было не протолкнуться.

Том разрешил пропустить в комнату лишь десяток самых влиятельных людей города, но зато каждые пять минут адресовал собравшейся под окном толпе устные сообщения:

– Ничего не поделаешь, мертв. Потоотделение прекратилось. Пульса нет. Но будем биться до последнего, в этом и состоит наш долг.

– Может быть, принести бренди?
– спросила хозяйка.

– Да. И принесите еще полотенца, таз и сидячую ванну. Но бренди в первую очередь.

Первую же попытку себя напоить труп встретил с сердечнейшим одобрением.

– Глядите-ка, пьет, - удивилась хозяйка, поднесшая стакан к моим губам.

– Рефлекторная реакция, не более того, - пояснил Том.
– Действия покойника совершенно автоматичны. Да-с, сударыня, любой труп выпьет тут вам весь бренди, если только правильно направить поток жидкости по пищеводу. Отойдите-ка в сторону. Попробуем применить метод воскрешения мертвецов, предложенный Маршаллом Холлом.

Граждане почтительно расступились, образовав круг, а Том снял пальто и, взобравшись на кровать, принялся вращать меня из стороны в сторону - да так, словно поставил перед собой цель вывихнуть все суставы до единого.

– Хватит, черт побери!
– прорычал я, и он действительно сделал паузу, но для того лишь, чтобы броситься к окну и завопить.

– Никаких признаков жизни!
– после чего с удвоенной энергией взялся за дело.

– Теперь попробуем метод Сильвестра!
– Истекая потом, Том, принялся проделывать надо мной какие-то еще более мучительные операции.

– Безнадежно!
– воскликнул он и благоговейно натянул мне на голову простыню.
– Посылайте за коронером. [Следователь, ведущий в Великобритании и США дела о скоропостижной или насильственной смерти.(англ.) ] Он отошел в лучший мир. Вот моя визитка.
– Последние слова были адресованы только что прибывшему полицейскому инспектору.
– Доктор Краббе с Джордж-стрит. Позаботьтесь о том, чтобы детали происшествия были описаны с максимально возможной точностью. Бедный юноша!

Потерев у себя платком под глазом, Том двинулся к двери, сопровождаемый сочувственным стоном толпы. Он уже опустил ладонь на дверную ручку, но вдруг замер, словно осененный блестящей идеей, и вернулся к кровати.

– Может быть, есть еще небольшая надежда? Мы ведь не прибегали пока к магической силе электричества, этой утонченнейшей из субстанций, по природе своей родственной нервной энергии. Нет ли рядом аптеки?

– Есть, сэр, как раз за углом. Там аптекарем мистер Маклаган.

– Ну, так бегом к нему! Жизнь человеческая на волоске! Несите мне самую мощную гальваническую батарею, да поживее!

Добрая половина толпы снялась с места и понеслась к мистеру Маклагану, создавая невообразимую сутолоку. Наконец раскрасневшиеся посланники вернулись. Один из них держал в руках сияющий ящик из красного дерева, судя по всему, и скрывавший в себе спасительное устройство.