Повести. Рассказы
Шрифт:
— Нет, я не трус, но… — Сергей показал пальцем на ящики. — Я не хочу умирать за это!
Они помолчали, стоя друг против друга.
— Давайте вынесем это наружу, — произнес наконец комиссар.
Они начали выносить тяжелые патронные ящики из пещеры. От двери до края водопада натянули страховочную веревку. Сергей выносил ящики из-за водопада, а комиссар, уже на сухом месте, принимал их из рук своего молодого спутника и складывал на траву.
Неожиданно комиссар оступился и, потеряв равновесие, выпустил из рук ящик. Ящик запрыгал вниз, замок
— Кажется, это по вашей части…
На тусклой поверхности золотого бруска виднелось нечеткое изображение двуглавого орла — герба Российской империи. Под ним стояла надпись: «Русско-Азиатский Дальневосточный банк». Сергей перевернул золотой брусок — на обратной стороне были выбиты цифры: год изготовления, вес в золотниках…
Сергей открыл другой ящик и вытащил из него золотой кирпич. На нем тоже стояло изображение двуглавого орла.
— Выходит, это русское золото! — Веремеев удивленно посмотрел на компаньона. — Вы знали об этом?
— Нет, конечно. Я был тогда ребенком. Но мне знакомо это дело. Газеты писали о нем, как об «ограблении века». Я уже говорил, что отец мой был министром Дальневосточного правительства, он и отправлял золотой запас… Уже тогда подозревали, что это сделали люди Вонга: спасся матрос с потопленной шхуны. Он успел кое-что рассказать, но на другой день бесследно исчез… — Комиссар положил руку на плечо Сергею. — Так что, мой друг, половина этого золота по праву принадлежит вам.
Сергей сумрачно посмотрел на него:
— В таком случае почему же только половина?
Комиссар опустился на ящик и уставился на Сергея.
— Вы шутите, мой друг?
— Нет, не шучу.
— Вы шутите…
— Это золото принадлежит моему государству. И было бы справедливо вернуть сокровища ему.
Комиссар засмеялся, закашлялся, сказал с грустью:
— Все люди одинаковы. При виде золота у них меняется психология. Только что вы отказывались от своей половины, а сейчас ничего не хотите дать мне.
— Лично мне не нужно ничего. Я говорю о законном владельце этих сокровищ.
— Здесь нет ни закона, ни справедливости… — Комиссар обвел рукой горы, обступившие их. — Впрочем, их нет и там, в цивилизованном мире. Это говорю вам я, представитель закона. Советую подумать не о государстве, а о себе. Мы сделали полдела. Но главная опасность нас ждет впереди. Я чувствую ее приближение, слышу ее запах…
Он встал. Сергей молчал, упрямо опустив голову.
— Так вот, повторяю. Половина всего, что тут лежит — ваша. Если вы согласны, вот моя рука и поспешим покинуть это небезопасное место. Если нет — вы свободны. Идите туда! — Он показал рукой на север. — Остров обитаем. В той стороне находится несколько филиппинских селений, у них должна быть связь с портами архипелага.
Сергей молчал.
— Там остался еще один ящик, — сказал
Сергей молча пошел к пещере. Держась за веревочные перила, он пересек водяной занавес и ступил на узкий выступ.
Комиссар волновался, на лбу у него выступил пот, глаза блестели. Вдруг он тоже шагнул под водопад и пошел по узкому выступу к двери. Сергей уже скрылся в пещере.
Комиссар поднял руку, потянул на себя дверь и трясущимися руками задвинул тяжелый засов.
Он прислонился спиной к скале, не смея двинуться с места. Его била дрожь, ноги словно приросли к земле.
В дверь ударили изнутри. Звука не было слышно, его перекрывал шум водопада. Но мох на двери затрясся — в дверь колотили.
Комиссар стал медленно, боком отходить от двери. Широкий шаг — и он пересек водяную завесу. Стена воды скрыла вход в пещеру. Трясущейся рукой фон Крумофф перекрестился…
Сергей бил в дверь ногой, плечом, рычал, выл от боли и бессилия. Дверь не поддавалась — каменная гробница не хотела выпускать его.
Обессилев, он сполз к порогу, сел, закрыл лицо руками. Плечи его затряслись.
Немного погодя приступ цепенящего ужаса прошел, усилием воли Веремеев заставил себя посидеть немного и оценить обстановку. Потом тщательно, уже не спеша, осмотрел дверь. Попробовал засунуть в узкую щель лезвие ножа, достал острием до задвижки. Но, конечно, сдвинуть тяжелый засов кончиком ножа было невозможно.
Глаза уже привыкли к темноте, Сергей встал и решил обследовать пещеру. В конце ее пробивался сверху слабый свет. Он пошел туда, споткнулся. Чтобы не упасть, Сергею пришлось коснуться рукой скелета. Мундир, в который был одет скелет, легко продавился под рукой — что-то хрустнуло. Сергей отдернул руку.
Пещера заканчивалась узким колодцем, в высоком замкнутом своде его виднелась небольшая щель, сквозь которую прозрачно голубело небо. Щель была явно мала, чтобы пролезть в нее, и все-таки Сергей попытался добраться до нее.
Хватаясь за неровности базальтовой стены, он стал карабкаться вверх. Стена стала более гладкой, зацепки почти кончились, и Сергей сорвался. В ярости он поднял вверх кулаки и закричал. Но крика не получилось — сел голос.
Спустя некоторое время Сергей поднялся и сел, прислонившись спиной к холодной стене. Взгляд его был устремлен вверх, где сквозь узкую щель виднелся кусочек голубого неба с проплывающими по нему облаками. Как прекрасно и как бесконечно далеко от него оно было!
Он встал, прошел в угол пещеры, где оставался единственный патронный ящик. Открыв крышку, вынул золотой кирпич. Подержал его в руках, усмехнулся. Затем достал нож и провел лезвием по поверхности золотого слитка. Нож оставил глубокий след на золоте.
Тогда Веремеев попытался разрезать слиток пополам. Налег всем телом на нож. Одной рукой давил на рукоятку, другой — на лезвие. Нож шел трудно. Сергей взмок, пока справился с этой задачей.
Передохнув, он выковырял лезвием ямку на одной половинке золотого бруска, то же самое сделал на другой.