Повести
Шрифт:
Синицкий посмотрел по сторонам и вдруг почувствовал какое-то странное недовольство. Он так стремился к этим испытаниям, ждал необычайного… Еще бы! Не каждому суждено бродить по морскому дну. Однако здесь не было ничего интересного: зеленый туман, обыкновенные камни, которые вначале казались таинственными скалами. Саида права: темно и пахнет резиной.
С усмешкой вспомнил Синицкий о своих по-детски наивных мечтаниях. Он думал, что будет рассказывать московским друзьям о невиданных чудесах подводного царства. Будто идет он по песчаному дну, солнечные блики мечутся под
«Нет ничего похожего!» Синицкий даже разозлился. «Откуда, к черту, рыбы? Тут нет ни одной малявки!»
Он был попросту обескуражен.
Но довольно мечтать о романтике! Не за этим спустился на морское дно изобретатель Синицкий.
Что же случилось с его аппаратом?… Линии замерли на экране, не шелохнутся.
Единственная надежда просто на глаз, как это раньше делали геологи: найти выходы нефтеносного песчаника и пузырьки газов, которые часто выдают месторождения нефти. Тогда можно сразу узнать, работает ли в этих условиях аппарат или нет.
«А вообще было бы здорово найти здесь приличный нефтеносный пласт, — подумал студент. — Все, конечно, стали бы спрашивать: «Кто это нашел? Наверное, очень опытный геолог?» — «Да нет, — скажут им, студент Синицкий, талантливый такой парень».
А что, если пройти еще немного? Может быть, все-таки найдутся следы нефтеносных песков?
Дно постепенно опускалось вниз — там, впереди, было еще темнее. Стали попадаться водоросли. Они казались черными, совсем не такими веселыми и вовсе не похожими на свежий весенний кустарник, каким хотел их видеть Синицкий, но и эти чахлые растения на голом, каменистом дне все-таки радовали глаз.
Студент споткнулся на торчащий из камней ствол дерева, гладкий, с вывороченными корнями. Он обошел его кругом: оказалось, что это было не дерево, а старый железный якорь.
«Сколько времени он здесь лежит? — подумал Синицкий. — Десятки, а может быть, и сотни лет».
По привычке он скользнул рукой по гладкой резине костюма и убедился, что магнитофон у него в кармане. Он даже пожалел, что не может записать свои впечатления, хотя давно не вспоминал об этом.
Снова Синицкий обратился к экрану аппарата. Как будто чуть заметно сдвинулась горизонтальная линия.
От преломления в водяных струях светящаяся черта слегка дрожала, поэтому трудно было различить, на какое деление она указывала. Склонившись низко-низко, над самым экраном, студент разбирал цифры.
«Надо их делать крупнее, затем приспособить дополнительное освещение, — решил он и тут же представил себе, как это все будет выглядеть. — Неужели здесь так темно?»
Он поднял голову. Нет, это невероятно! Огромный шар медленно плыл в зеленой воде. Подгоняемый морским течением, он постепенно удалялся, превращаясь в мутное, расплывчатое пятно.
«Как летучий голландец, — подумал Синицкий, провожая взглядом уплывающий шар. — Неужели это опять тот же? Странно. Почему я все время с ним встречаюсь? А может быть, их много? Целое минное поле?…»
Пройдя вслед за шаром
«Надо все-таки возвращаться, — облегченно вздохнув, решил он, поворачивая обратно. — Здесь должен быть якорь, а от него надо идти напрямик».
Он возвратился, как ему казалось, на старое место. Но якоря здесь не было.
Позабыв об осторожности, Синицкий рванулся в сторону, в другую… Нет, это ему только так кажется… Якорь был здесь. Как он мог его потерять? «Надо пройти к берегу, — в отчаянии работала мысль. — Но где он, берег?… Где берег?… Где Нури?… Почему он не спускается?… Почему меня никто не ищет? Что же теперь делать?…»
Невольно он закричал, но сам испугался своего голоса, глухого, задушенного в тяжелом медном шлеме. Кто его здесь услышит?…
Синицкий не знал, сколько прошло времени. Ему казалось, что уже наступила ночь. Он шел… нет, не шел, а бежал, словно под гору, спотыкался, падал.
Стало тяжело дышать. «Уже не хватает воздуха!» мелькнула страшная мысль.
Синицкий бежал и бежал куда-то вниз, сам не понимая куда. Свинцовые подошвы с трудом отрывались от земли.
Вдруг он остановился. Неужели это берег? Огромная скала выступала в зеленом полумраке. Может быть, удастся взобраться?
Собрав последние силы, Синицкий побежал к ней. Вершина скалы гладкая, ее отчетливо видно, так как она не выходит из воды.
Надежда на спасение исчезла… Он уже не мог дышать. Подгибались ноги, темнело в глазах.
Вдруг… скала сдвинулась и пошла прямо на него. «Не может быть! — подумал он. — Это галлюцинация». Но скала приближалась… наступала… Еще миг, и она раздавит его.
Все заволокло туманом… «Неужели так приходит смерть?…»
Глава девятая
«БУДЕТ ШТОРМ»
Последние два дня Гасанов не был на берегу: он не мог покинуть свою новую вышку. Неподалеку от нее слегка покачивался искусственный островок с кранами. Его соорудили для монтажа стометрового основания системы инженера Гасанова. Монтажные работы здесь уже давно не велись. Мастера готовились к испытаниям установки Васильева. Для работы с механизмами и контроля за автоматикой к Гасанову должны приехать молодые операторы. Их привезет Григорян.
«Надо им все объяснить, — думал Гасанов, — проверить, как они смогут справиться с непривычной для них работой. Тогда… — Он с тоской взглянул на видневшуюся вдали тонкую полоску берега -…тогда и мне самому, как приказано, надо приниматься за новую работу. Снова за чертежи».