Поворот под Москвой
Шрифт:
Этот приказ Гитлера держаться вызвал оживленную дискуссию как в тот период среди командиров войсковых частей и соединений, так и впоследствии среди историков. Одни утверждали, что Восточный фронт в середине декабря стабилизировался исключительно благодаря этому приказу Гитлера и что сухопутная армия в России была спасена только благодаря воле фюрера. Его решительное вмешательство якобы укрепило моральный дух отступавших немецких дивизий и способствовало тому, что планы русского командования окружить всю группу армий «Центр» и уничтожить ее были сорваны [268] . Другие бросали Гитлеру упрек в том, что именно его приказ «вцепиться в землю и удерживать каждую ее пядь» стоил громадных потерь в людях и технике. Он парализовал фронт и низвел немецких командиров сухопутных соединений до роли простых исполнителей его воли. Принятие
268
По этому поводу Йодль говорил на Нюрнбергском процессе: «Как раз то и поразило меня в нем (Гитлере), что ему благодаря своей уверенности и энергии зимой 1941/42 года удалось остановить откатившийся назад Восточный фронт, избежав тем самым катастрофы, подобной, катастрофе 1812 г.». — Прим. авт.
269
Следует отметить, что принятые командованием вермахта меры оказали определенное воздействие на отступавшие войска. Армии правого крыла Западного фронта, выйдя к оборонительному рубежу противника на реках Лама и Руза, натолкнулись на упорное сопротивление гитлеровцев. Все попытки соединений 1-й ударной, 20-й и 16-й армий преодолеть неприятельскую оборону оказались безуспешными. Им пришлось закрепиться на достигнутых рубежах и приступить к планомерной подготовке прорыва укрепленных позиций. Однако враг имел лишь временный успех. Уже через два дня после издания Гитлером приказа от 16 декабря армии правого крыла Западного фронта заняли Теряеву Слободу и завязали бои за Волоколамск. Преследуя отступавшие 3-ю и 4-ю танковые группы, советские войска 20 декабря освободили Волоколамск. В двадцатых числах декабря расширилась полоса наступления войск Калининского фронта. Успешно продвигались вперед войска левого крыла Западного фронта. В середине декабря, когда фланговые группировки группы армий «Центр» откатывались на запад, создались благоприятные условия для перехода в наступление армий центра Западного фронта. В директивах Ставки ВГК от 13 и 16 декабря 1941 года им предписывалось нанести поражение противостоящим соединениям немецкой 4-й армии. — Прим. ред.
Решение командира дивизии сократить линию фронта в связи с требованием обстановки должно было визироваться чуть ли не пятью инстанциями и в конце концов отклонялось. В результате приходилось занимать тактически невыгодные, выдвинутые вперед позиции, которые едва можно было прикрыть. А ведь командованию следовало бы выровнять фронт, чтобы сэкономить силы и чтобы отражать удары русских на максимально благоприятных рубежах обороны.
Оценив все эти обстоятельства, можно констатировать следующее: когда Гитлер принял решение о безусловной необходимости удерживать достигнутые рубежи, он выбрал для себя единственно возможный путь из тех, которые вообще были хоть сколько-нибудь приемлемы в подобной ситуации.
Отход был связан с потерей тяжелого оружия. На расположенных в тылу необорудованных и неподготовленных позициях немецкие войска наверняка не смогли бы задержать наступление русских, тем более что в армии появились признаки разложения, в значительной мере напоминавшие отступление «великой армии» Наполеона в 1812 году. Такому отходу можно было воспрепятствовать только решительными, суровыми мерами. Так как Бок и подчиненные ему командиры соединений видели единственный путь спасения в удержании занимаемых позиций и в немедленном подтягивании на фронт резервов, то решение Гитлера полностью совпадало с решением фронтового командования. Поэтому утверждение, что приказ Гитлера в первую очередь способствовал спасению Восточного фронта, само по себе правильно.
Но негативной стороной этого приказа Гитлера было то, что он лишал командование войсками инициативы на фронте. Когда Гитлер отдал свой приказ, то фронт группы армий был в нескольких местах прорван, войска уже отходили и заняли рубежи, не пригодные для обороны. После поступления приказа прекратить отход и обороняться на занимаемых в данный момент позициях линия фронта, и без того чрезмерно вытянутая, еще более удлинилась. При этом следует принять во внимание, что, в принципе, сама по себе правильная мысль удерживать достигнутые рубежи до тех пор, пока не будут подтянуты резервы, страдала изъяном в том отношении, что положение с транспортом не позволяло немедленно перебросить эти резервы на фронт. Таким образом, нужно было бы решиться вести подвижную оборону и занять выгодный с точки зрения
Неудивительно, что командующие армиями и танковыми группами, а также командиры подчиненных им частей отклонили выдвинутый Гитлером новый курс, считая его неосуществимым и губительным для их соединений.
Когда в связи с приказом Гитлера Бок заявил о том, что любой отход частей производится с разрешения командующих армиями, любой отход соединений, начиная с дивизии и выше, — с его личного разрешения, командующие армиями подняли голоса протеста. Гёпнер сообщил, что он не может больше удерживать свой участок фронта, так как не располагает резервами.
«Требуемое от нас сопротивление ведет к гибели беззащитных войск».
В подобных же выражениях против этого приказа держаться высказывались и командующие 2-й и 9-й армиями, отмечая, что в конечном счете это только приведет к уничтожению армий. Гудериан в конце концов вообще отказался передавать дальше в войска этот приказ.
«Приказ фюрера о боевом использовании войск без остатка я пока еще не передал… Положение теперь настолько серьезно, что не каждый может себе это представить… Я готов эти приказы принять и подшить в дело… Дальше я их не передам, даже если мне будет грозить опасность предстать перед военным судом…» — заявил Гудериан.
Отдав в ночь с 15 на 16 декабря приказ об удержании линии фронта и обсудив затем 16 декабря с руководством ОКХ складывающуюся обстановку и связанные с этим необходимые меры, Гитлер пришел к убеждению, что Браухич не способен больше руководить сухопутными силами. По словам Кейтеля, Гитлер снял Браухича за то, что последний одобрил планомерное отступление и неправильно оценил мощь немецкой армии.
Гитлер приказал известить командование группы армий о том, что с этого момента он полностью освобождает главнокомандующего сухопутными силами от его обязанностей и что в течение этого времени непосредственную связь с группой армий «Центр» будет осуществлять полковник Шмундт. Таким образом, после событий 14–16 декабря Гитлер решил практически сам стать во главе ОКХ и лично осуществлять руководство всеми мероприятиями по спасению Восточного фронта.
Если учесть состояние здоровья главнокомандующего сухопутными силами, который оценивал обстановку и принимал решения только на основании телефонных переговоров с командующими, то Гитлер явно поступил правильно, освободив от обязанностей этого больного, не способного к принятию решений человека. Однако тот факт, что он сам занял этот пост, вряд ли можно оценить положительно. Решение сменить Браухича возникло у Гитлера не под влиянием перемены в настроении, оно подготавливалось давно. Гитлер искал лишь подходящий случай, который и представился ему в середине декабря. Йодль еще раньше в своем ответе Лосбергу, внесшему предложение поручить стратегическое руководство войной Манштейну, указал, что проблема командования уже решена фюрером в другом направлении.
Официальный акт принятия на себя командования сухопутными силами 19 декабря явился лишь подтверждением и доведением до общего сведения того, что фактически уже произошло.
После двукратного заявления Бока о том, что он нездоров и не возражал бы против его замены, Гитлер склонился к тому, что Бок больше не сможет с достаточной энергией управлять группой армий. Через уже отстраненного от дел Браухича он передал Боку, что тот должен подать рапорт об отпуске для восстановления здоровья.
Бок сразу же после этого разговора с главнокомандующим сухопутными силами позвонил 17 декабря по телефону Шмундту и спросил его, не истолкует ли это фюрер как уклонение от дел в тяжелый для армии час. Шмундт успокоил Бока и заверил командующего группой армий «Центр», что Гитлер ни в чем его не упрекнет и примет рапорт о болезни. Однако факт остается фактом: Гитлер, приняв решение любой ценой удержать фронт, 16 декабря пришел к выводу о необходимости заменить на посту как Браухича, так и Бока, которые были, по его мнению, не способны больше преодолеть кризисную обстановку. Бок вскоре сам подтвердил Гитлеру, что считает принятые по отношению к нему меры совершенно правильными. Явившись 22 декабря в ставку фюрера, он сказал Гитлеру: