Поворот под Москвой
Шрифт:
Несмотря на это увеличение производства вооружения, вскоре подтвердилось мнение управления военной экономики и вооружений, высказанное 3 февраля 1942 года полковником Неефом:
«Если рассматривать вопрос в целом, положение с вооружением на 1942 год выглядит следующим образом: если весной 1942 года начнутся, как это предусмотрено, операции широкого масштаба, то для начальной их стадии поступление вооружения в войска будет достаточным, но в дальнейшем сохранить этот уровень будет невозможно».
При таких предпосылках ведение длительной войны явилось бы мероприятием, не имеющим под собой реальной почвы. Значит, и Шпееру не удалось создать военной промышленности, отвечающей требованиям затяжной войны.
«Решение» проблемы рабочей силы Заукелем. Уже в середине января стало ясно, что требования о бронировании специалистов, выдвинутые Гитлером 10 января 1942 года, не могут быть выполнены из-за увеличившегося призыва на военную службу. В связи с намеченным увеличением производства вооружения для сухопутных войск общие потребности военной промышленности в специалистах возросли с 500 тыс. до 1,3 млн человек [340] . До лета эти потребности предполагалось удовлетворить за счет 700 тыс. русских военнопленных и рабочих гражданского сектора промышленности, 150 тыс. иностранных рабочих, доставленных в Германию «под нажимом» из стран Западной и Южной Европы, и 42 тыс. итальянцев [341] .
340
В «Истории Второй мировой войны 1939–1945» (т. 5, с. 87) указывается, что потребность в рабочих для расширения военного производства на середину апреля 1942 года определялась в 1,6 млн человек. — Прим. ред.
341
В 1941–1942 годах миллион квалифицированных итальянских рабочих был отправлен в Германию, хотя собственная промышленность испытывала острый недостаток в рабочей силе. — Прим. ред
Так как лица 1922 года рождения составили только 270 тыс. человек (эти призывники были отправлены на фронт в период с февраля по апрель), пришлось изъять из военной промышленности в декабрьском призывном контингенте 16 %, в январском 60 % и в февральском даже 80 %. Таким образом, в январе — феврале военная промышленность потеряла около 10 % занятых в ней мужчин-немцев.
Наконец министр-директор Мансфельд был назначен имперским комиссаром по использованию рабочей силы. Ему вменялась в обязанность координация всех мер, которые были необходимы для сбора и интенсификации поставок новой рабочей силы для военной промышленности. Так как нехватка рабочей силы была главным препятствием в быстром росте производства вооружения, Шпеер 19 февраля сумел добиться, чтобы резервистов 1908 года рождения и моложе признали «ключевой» силой в производстве вооружений и не призывали в вермахт. Таким образом, инспекцией по делам вооружений к «ключевой» силе были отнесены 647 тыс. человек и к специалистам — 708 тыс. человек. Тем самым по меньшей мере был положен конец спаду производительности труда среди специалистов на важнейших предприятиях. Тем не менее только в феврале еще 110 тыс. человек из военной промышленности были призваны в армию.
Призывы Гитлера к немецким рабочим работать производительнее не приносили желаемого результата. С середины декабря настроения и производительность труда немецких рабочих в результате забот об обеспечении продовольствием, углем, одеждой и другими предметами первой необходимости снизились. Да и вообще имелось слишком мало рабочей силы. В связи с тем, что использование русских военнопленных и рабочих из гражданских секторов промышленности, а также иностранных рабочих из других стран Европы не принесло ожидаемого успеха, равно как не было возможно более широкое использование в военной промышленности немецких женщин, в начале марта потребность в немецких рабочих для этой отрасли промышленности возросла до 990 тыс. человек [342] . Против неоднократно выдвигавшихся требований более массового использования в промышленности немецких женщин в начале апреля выступил Заукель, утверждая, что это вызвало бы опасность нанесения нравственного ущерба немецким женщинам в связи с работой на фабриках, что от этого они страдали бы не только душевно, но и как потенциальные роженицы. Подобным образом аргументировали это Гитлер и Геринг, когда они утверждали, что первейшая задача высокородных немецких женщин — рожать детей.
342
В феврале 1942 года в Германии все еще использовались только 400 тыс. русских военнопленных. 24 февраля последовало первое указание об осуществлении программы «Восточный рабочий», по которой из восточных областей предстояло доставить 380 тыс. человек в сельское хозяйство и 270 тыс. человек в промышленность. В конце марта из этого числа в промышленности использовались только 49 тыс. человек, а остальные 58 тыс. человек находились в пути. — Прим. авт.
По другим источникам, с оккупированной советской территории планировалось вывезти 627 тыс. человек (см.: История Второй мировой войны 1939–1945, т. 4, с. 423). — Прим. ред.
Эффективность четырех правительственных учреждений, которые отвечали за использование рабочей силы, оказалась недостаточно высокой. Сразу же после вступления в свою новую должность Шпеер предложил для набора и контроля за использованием рабочей силы ввести должности генеральных уполномоченных и привлечь для этого, в частности, государственного секретаря по пропаганде Карла Ханке. Против этого предложения выступил руководитель немецкого рабочего фронта Роберт Лей, который требовал, чтобы руководство использованием рабочей силы было поручено ему. Гитлер утвердил предложение Бормана назначить на пост генерального уполномоченного по использованию рабочей силы бывшего гауляйтера Тюрингии Фрица Заукеля. Задачи Заукеля, которые были официально определены Гитлером только 30 сентября 1942 года [343] , выходили за рамки четырехлетнего плана.
343
Только 30 сентября 1942 года Гитлер определил задачи Заукеля, который мог «по своему усмотрению принимать нужные меры в германском рейхе, включая протекторат, генерал-губернаторство, а также оккупированные области, которые бы обеспечили планомерное использование рабочей силы в интересах германской военной промышленности при любых обстоятельствах». — Прим. авт.
В осуществлении единого руководства всей наличной рабочей силой, включая иностранцев и военнопленных, Геринг оказался в подчинении Заукеля, которому предстояло прежде всего залатать большие прорехи, образовавшиеся в связи с призывом рабочих в армию, и обеспечить дополнительное количество рабочих для выполнения расширенных программ производства вооружения.
План Заукеля состоял в том, чтобы поставить в распоряжение германской промышленности необходимое количество рабочих из оккупированных восточных районов. Только 25 % новой рабочей силы должно было поступить из Западной Европы. Для того чтобы эти люди работали как можно больше и получали за это самую низкую зарплату, их следовало располагать централизованно и достаточно хорошо кормить.
Но и Заукелю не удалось создать сразу же ощутимое облегчение в области использования рабочей силы. В связи с призывами в армию возрастали потребности в рабочей силе в военной промышленности. В донесении о состоянии военной промышленности в апреле 1942 года говорилось:
«Учитывая нехватку рабочей силы, вступают в противоречие требование фронта в людских резервах и требования, диктуемые необходимостью повышения производительности труда. Единственно, что может разрядить обстановку, — это усиление использования иностранных рабочих».
В апреле в германском рейхе находились 652 тыс. русских военнопленных, из которых только 378 тыс. по состоянию здоровья могли использоваться на работе. После распоряжения Гитлера о повышении норм питания дело стало улучшаться. Указание фюрера об улучшении условий использования русских гражданских рабочих в Германии также создало предпосылки для повышения производительности труда этих рабочих, которых в середине апреля насчитывалось 79,4 тыс. человек. Но сократился рацион для немецких рабочих, и это явилось причиной снижения производительности
344
Начиная с 6 апреля 1942 года еженедельный рацион для «нормального потребителя» был снижен: мяса с 400 до 300 г, масла со 150 до 125 г, маргарина с 96–87 до 65–62 г, хлеба с 2500 до 2000 г. — Прим. авт.
345
Эти и последующие статистические данные приводятся по донесению Заукеля Герингу и Гитлеру от 27 июля 1942 года. — Прим. авт.
346
В течение 1942 года основная масса иностранных рабочих угонялась из оккупированных районов Советского Союза. Если, по данным статистического управления министерства хозяйства Германии, на 20 января 1942 года в германской экономике были заняты 55 тыс. советских граждан, то к концу года их число возросло до 1,3 млн человек. Увеличились и масштабы мобилизации рабочей силы в Польше, Чехословакии, Франции, Голландии, Бельгии, Югославии. Всего в фашистской Германии в то время жестокой эксплуатации подвергались 4,3 млн иностранных рабочих. Кроме того, в широких масштабах использовался рабочий труд военнопленных (см.: История Второй мировой войны 1939–1945, т. 5, с. 87). — Прим. ред.
Развал транспортной системы. Наряду с вопросом о рабочей силе нужно было решить и другие проблемы, от которых в немалой степени зависели производство вооружения и общие возможности вооруженных сил.
Речь, в частности, идет о транспортной системе, которая весной 1942 года была в катастрофическом состоянии. Германская имперская железная дорога работала так, что у ее руководителей был повод говорить о настоящем банкротстве. Трудности, испытываемые восточной железной дорогой, а также полевыми железными дорогами в оккупированных областях России, в декабре 1941 года временами приводили к кризису снабжения всего Восточного фронта [347] . Это вынудило Гитлера 14 января 1941 года передать вопросы строительства, технического обслуживания и эксплуатации железных дорог, находящихся в оккупированных районах России, в ведение имперского министра путей сообщения. В связи с морозами и нехваткой паровозов количество застрявших грузовых составов возросло в январе до 1100. Чтобы ликвидировать затор, с 23 по 25 января было закрыто все движение, включая эшелоны с горючим для вооруженных сил. Но, несмотря на эти меры, не удалось полностью нормализовать железнодорожное сообщение. Ежедневная поставка вагонов на имперской железной дороге сократилась с 140 тыс. в январе до 80 тыс. Причиной этого, в основном, была нехватка паровозов. Количество вышедших из строя паровозов составляло в рейхе 25 %, а в России 50 %. Это объяснялось также низким качеством паровозов, нехваткой персонала. Объем перевозок уменьшался из-за сократившейся почти вдвое оборачиваемости вагонов, что было обусловлено нехваткой паровозов и дальностью перевозок [348] . Такая обстановка на транспорте оказывала непосредственное воздействие на военную промышленность, так как доставка сырья, особенно угля, а также и перевозки готовых изделий были сильно затруднены. Вследствие нехватки угля и газа, а значит, и электроэнергии полностью остановились в конце февраля 134 и частично 33 предприятия военной промышленности. Положение осложнялось тем, что для покрытия потребности вооруженных сил автотранспорт был изъят из сельского хозяйства, предприятий угледобывающей и военной промышленности, а судоходство на реках было прекращено из-за замерзания рек и каналов с 15 января по 11 марта.
347
Систематически нарушали железнодорожные перевозки на оккупированной советской территории партизаны. Так, ленинградские партизаны с мая по ноябрь 1942 года пустили под откос 212 вражеских эшелонов, калининские с 15 апреля по 1 июня совершили восемь крушений поездов, подожгли эшелон с горючим, взорвали 66 железнодорожных и шоссейных мостов. Смоленские партизаны с июня по октябрь совершили свыше 300 крушений вражеских эшелонов. Брянские партизаны с мая по сентябрь на железной дороге Брянск — Гомель пустили под откос 15 эшелонов, а на магистрали Брянск — Орел — 13 эшелонов. Всего до конца года ими было пущено под откос 226 эшелонов. Курские партизаны в сентябре — ноябре уничтожили 85 эшелонов, белорусские партизаны в июне — ноябре пустили под откос более 800 эшелонов. В течение 1942 года украинские партизаны уничтожили 223 эшелона. — Прим. ред.
348
В генерал-губернаторстве и оккупированных русских областях до конца января было перешито на немецкую колею 10 020 км одноколейных и 5450 двухколейных путей. — Прим. авт.
Для того чтобы улучшить положение, была расширена программа железнодорожного строительства, причем ей был предоставлен приоритет по сравнению со многими программами военного производства. В донесении о положении в военной промышленности в феврале 1942 года говорилось:
«Дальнейшие трудности всего военного производства проистекают оттого, что программа железнодорожного строительства в рейхе пользуется теперь приоритетом по сравнению со всеми программами вооружения».
Предусматривалось на всех предприятиях, приспособленных для ремонта паровозов, ускоренными темпами возвращать в строй поврежденные паровозы с Востока и в то же время добиваться значительного увеличения производства паровозов, а строительство товарных вагонов в соответствии с той же программой должно было увеличиться в пять раз. По образцу сибирского паровоза был создан «универсальный» паровоз. Таких паровозов Гитлер хотел построить в 1942 году 2000 штук, а в 1943 году 4000 штук. Фактически в 1942 году было построено 2637 паровозов. В 1941 году было построено 44 845 вагонов, а в 1942 году их число возросло до 60 992. Кроме того, были приняты меры, которые должны были ускорить оборачиваемость вагонов. Для этого было предусмотрено изменение системы снабжения армии. В этих же целях было ускорено строительство путей на восточной территории. Понятно, что все эти планы не сразу давали эффект, и поэтому нельзя было считать, что положение на транспорте существенно улучшилось. 21 мая 1942 года имперский министр путей сообщения доктор Дорпмюллер сообщал Шпееру: