Поворот в рассказе
Шрифт:
Рассказывая, он старался не смотреть на меня, и эта история показалась мне чрезвычайно странной.
– Но, конечно, Джордж, она все-таки должна понимать, какому риску вы подвергаетесь. Я хочу сказать, что ей же не хочется, чтобы с вами что-нибудь случилось.
Я почувствовал, что запутался, и прекратил этот разговор, досадуя на себя. Я достаточно старомоден и полагаю, что брак должен быть основан на одну четверть на любви и на три четверти на товариществе. Все это слишком смахивало на какую-нибудь голливудскую свадьбу, чтобы прийтись мне по вкусу.
Джордж покачал головой:
– Ну,
Я заметил довольно сухо:
– Да, понимаю.
– Нет, вы не понимаете, – с огорчением сказал Джордж. – Вы думаете, что все это весьма странно, но так оно и есть. Более того: это занятие становится для меня обузой. Надолго меня не хватит.
Говоря это, он расслабил мышцы лица, и я увидел ужас в его глазах, напугавший меня. Не часто приходится видеть обнаженный страх на лице мужчины, а я увидел это в тот вечер, и это было неприятное зрелище.
– Не думаю, чтобы существовал живой человек, который смог бы… – посочувствовал я. – Почему бы вам не бросить это занятие? В конце концов, у вас достаточно славы. Вполне достаточно.
– Нет, я не могу. Я не могу надеяться, что вы поймете. Я должен продолжать, пока не женюсь… Потом, может быть…
Я предложил:
– Пойдем к бару и выпьем коньяку. Вы почувствуете себя лучше.
– Я не смею дотронуться до него, – сказал Джордж. – Если я снова начну, я пропал. – Он прочесал пальцами свои густые волосы. – Боже мой! Я уже как-то прошелся по лезвию бритвы. Это было, когда Майра пришла посмотреть меня на гонках в первый раз. Мне хотелось произвести на нее хорошее впечатление, но сдали нервы. Поэтому я раздавил бутылочку. Это мне помогло. Я брал повороты со скоростью свыше ста миль в час. Все думали, что это было чудо вождения, и Майра была в восторге. Но я-то знал, насколько был близок к гибели. Я понял, что теряю здравый смысл, и поэтому бросил пить. Я же говорю вам, что временами испытываю страх.
Я начал всерьез волноваться. Для меня было вполне очевидно, что он делает чудовищное усилие, стараясь казаться равнодушным, но в его глазах то и дело проскальзывало выражение, говорившее мне, что он находится в очень плохой форме. У меня не было сомнения, что он охвачен страхом почти так же, как ребенок, проснувшийся после дурного кошмара.
Я спросил, когда свадьба.
– В начале будущего месяца. Предстоят еще две гонки, а потом я поеду в Ки-Уэст на медовый месяц. Собственно говоря, об этом я и хотел с вами условиться. Мне бы хотелось, чтобы вы поехали порыбачить.
Я уставился на него:
– Мой дорогой друг, но не на ваш медовый месяц. Какого черта…
Он рассмеялся:
– Ради Бога, не будьте таким старомодным. Разумеется, вы сможете. Майра страшно любит компанию. Там будет уйма народу.
Я покачал головой:
– Нет, простите, Джордж, это невозможно. У меня полно работы, и я заканчиваю роман. Нет, извините.
Проговорив все это, я окончательно понял, что за его странной свадьбой скрывается куда больше сложностей, чем рассказал мне Джордж. Казалось, он внезапно потерял контроль над собой.
Я подумал, что он вот-вот сорвется. Он схватил мою руку и
– Не покидайте меня, – сказал он. – Я полагаюсь на вас. Я не выдержу, если вы туда не приедете.
Я сказал довольно резко:
– В чем, черт возьми, дело?
Он насупился:
– Не спрашивайте меня. Вы все узнаете в свое время. Только не говорите, что не приедете. Вы должны приехать.
В конце концов я дал ему обещание. Почти сейчас же он спохватился и объявил, что ему надо уйти.
– Простите меня за все это, – сказал он, подзывая официанта, – но после гонок я ужасно нервничаю. Надеюсь, что хороший ночной сон приведет меня в порядок. Не могу и выразить, как я рад, что вы приедете. Как в старые добрые времена, не правда ли?
Он подвез меня к моему жилищу, но отказался войти.
– Я напишу и сообщу вам все подробности, как только все утрясется. Майра будет в восторге, когда узнает, что вы писатель. Ее возбуждают вещи такого рода.
Я внимательно посмотрел на него, потому что был почти уверен: тут в его голосе проскользнула насмешка. Но ничего не смог обнаружить по выражению его лица. Мы обменялись рукопожатиями и расстались. Я вернулся домой в весьма задумчивом настроении. Это был вечер странных и неловких событий.
На следующий день в моем распоряжении оказался ключ ко всей этой истории. Это произошло в ходе случайного разговора с Дрейтоном, моим главным директором. Мы с ним закончили великолепный обед, и я собирался пойти купить себе принадлежности для рыбной ловли с Джорджем.
Дрейтон спросил меня, где я собираюсь ловить рыбу. Я рассказал ему, как познакомился с Джорджем, и сразу увидел, что упоминание этого имени вызвало его интерес.
– Хемингуэй? Он занимается нефтью, не так ли? Не знал, что он вам знаком. Между нами говоря, боюсь, что его ждут большие неприятности.
Чувствуя, что вот-вот получу какие-то объяснения по интересующему меня делу, я спросил:
– Какого рода неприятности?
Дрейтон понизил голос:
– Насколько мне известно, это достаточно точные данные. Месторождения нефти, в которые он вложил свои средства, неожиданно иссякли. Его фирма стоит перед лицом величайшего краха в истории Уолл-стрит. Однако пока никто об этом не знает. Инженеры пишут доклад. Такого раньше никогда не случалось. Все думали, что нефть там в изобилии. Это продолжалось, пока не было установлено все необходимое оборудование, и вдруг… крах. Невероятно!
Я взглянул на Дрейтона:
– В будущем месяце он собирается жениться. Бедняга. Я полагаю, ему известно, что там произошло?
Дрейтон кашлянул.
– Его будущая жена – Майра Лактон. Она наследница состояния более чем в шесть миллионов долларов. Мне представляется, что эта свадьба состоится в весьма подходящий момент.
Значит, вот в чем дело. Кот вылез из мешка, и мне не надо было больше удивляться. Я все понял. Было вполне очевидно, что Джордж женится на этой девице, чтобы спасти свое финансовое положение, и он весьма упал в моих глазах. Я ничего не сказал Дрейтону и пошел совершать мои покупки. Теперь, когда мне открылось начало этого дела, я решил посмотреть конец.