Поворот
Шрифт:
Однако больше всего министра радовал новенький завод, выстроенный в Кургане. Завод был небольшим и строил локомотивы и вагоны для узкой колеи — но локомотивы имели принципиально новую конструкцию: мощный бензиновый мотор крутил электрический генератор, а колеса в движение приводились электрическими моторами! Правда моторы туда возились вообще из Москвы, а генераторы и моторы электрические поставлялись с выстроенного там же, в Кургане, специального завода электрических машин — но сам принцип! И это было тем более интересно, что в Нижнем Новгороде господин Тринклер разрабатывал (и даже уже на испытания поставил) дизельный мотор мощностью свыше тысячи
Впрочем, всякое полезное в России теперь творило множество людей. Невероятно быстрыми темпами поднимался завод по производству искусственного каучука в Пскове, и в качестве сырья для него предполагалось использовать спирт гидролизный, который должен был производиться на строящихся заводах в Порхове и Острове, а в Петропавловске, Кяхте и Борзе уже заработали консервные заводы, на которых производилась тушенка. Все оборудование для этих заводов было поставлено из США, оттуда же возили (пока возили) и белую жесть — но уже строился и собственный завод по выпуску этого ценного материала, а с Голландией был подписан контракт на поставки (весьма приличные по объему) олова из Индонезии. Чтобы заводам этим было, что консервировать, в Мексике закупалось много серебра, из которого чеканились серебряные рубли, охотно принимаемые как кайсакими кочевниками, так и монгольскими аратами, а денег для всех этих «импортных закупок» было достаточно.
В том числе и потому, что Борис Владимирович Штюрмер в качестве «дембельского аккорда» заключил с американским правительством финальное соглашение, по которому янки возвращали в Россию один миллиард долларов золотом (то есть чуть больше полутора тысяч тонн чистого золота), а оставшийся долг возвращался поставками товаров, оплаченных правительством США любым способом — причем товары эти были не обязательно американскими и контракты на закупку (с определением цены) заключались русскими чиновниками. А они — чиновники эти — отбирались правительственной комиссией очень тщательно, и цены за закупаемые товары практически всегда оказывались минимальными. Поэтому и товаров было довольно много…
А еще было много товаров, закупаемых за счет «национализации» уворованного ранее царскими чиновниками — конкретно, средств, которые эти чиновники успели вывести за границу. Борис Владимирович смог договориться с правительствами почти всех европейских стран о том, что эти страны будут признавать решения русских судов в отношении казнокрадов, но вот в силу ряда причин (главным образом из-за того, что в этих странах просто «золотого запаса не было»), вывезти награбленное в виде «твердой валюты желтого цвета» возможности просто не было — и в договорах (почти во всех, включая договор с Британией) просто указывалось, что на эти деньги в соответствующей стране просто будут закупаться «местные товары». Правда, как раз товары именно британские в России практически никому нужны не были, но никто не запрещал поставлять товары колониальные — и уж точно никто не собирался выяснять, из какой «колонии» тот или иной товар изначально вывозился. Поэтому, допустим, король Леопольд сильно радовался, что ему удалось впарить «диким русским» вообще отходы производства, а британцы со спокойной душой продавали некоторые «товары» даже не собираясь их к себе в Британию перевозить: ведь та же Австралия — это совершенно британский доминион!
На февральском совещании в правительстве Иван
— Я считаю, что мы к началу работы практически готовы. Паровозов у нас более чем достаточно, вагонов… всего у нас на сегодняшний день вагонов почти двадцать две тысячи, я говорю о вагонах пассажирских, в которые мы можем одновременно впихнуть почти девятьсот тысяч человек. Причем по Сибирской дороге за Байкалом чисто технически мы в состоянии ежесуточно перевозить по пятьдесят тысяч человек — ну, если, конечно, грузовое сообщение полностью прекратить. А если грузовое сообщение оставить на прежнем уровне, то порядка тридцати тысяч, что более чем достаточно.
— Все это прекрасно, но куда мы этих людей поселим?
— Этот вопрос вообще не ко мне.
— Я знаю! — тут же в разговор влезла Юмсун. — То есть я знаю про Забайкалье и Амурскую область, и насчет курганских степей тоже. Вокруг Кургана можно будет разместить народу тысяч двести-двести пятьдесят, причем если их туда вывезти до июня, т они вполне успеют отстроиться. В Забайкалье уже подготовлено место для примерно трехсот тысяч человек и до двухсот тысяч можно вывозить на земли вокруг КВЖД, а в Амурской области технически можно и миллион разместить, правда там будут некоторые проблемы с топливом на следующую зиму.
— Не будет там проблем с топливом, — покачал головой Святозар, — там уже подготовили карьеры для добычи угля, и даже поселки углекопов выстроены. То есть бараки, конечно — но одну зиму и в них народ переживет, а если им сразу и строить себе дома разрешить…
— Никто дома там строить не будет, — сердито возразила Наталия, — они все будут считать, что их просто на зиму туда отправили откормиться, а потом все они рванут обратно.
— Не рванут, — возразил Андрей, но Наталия его смерила презрительным взглядом и продолжила:
— Во всяком случае обустраиваться они там не станут, просто потому, что все, что вы тут придумали, для них выглядит как благотворительность. То есть вроде как обязанность казны их, бедных и несчастных таких, содержать — а если мы их один раз накормим, то они будут убеждены, что страна их и дальше кормить будет. Потому что должна страна их кормить!
— А конструктивные предложения у тебя есть? А то ты что-то только критиковать горазда.
— Есть, и очень конструктивные, но они всем вам не понравятся.
— Мне уже они понравились, — улыбнулась Еля, — а туповатых мужчин наших мы, надеюсь, переубедим.
— Ага, Библиотекари, оказывается, уже сговорились!
— Ничего мы не сговаривались! — довольно сердито возразила ненка, — просто мы-то как раз с людьми работали, то есть с простыми людьми, а не инженерами и профессорами. И поэтому хотя бы представляем, что от простого мужика ждать.
— Юмсун, а ты их тоже поддерживаешь?
— Не знаю, я же даже не слышала, что они вообще хотят предложить.
— Наташ, мы все тебя внимательно слушаем, начинай.
— Хорошо, только вы уж не орите, пока я не закончу. Пункт первый: переселять нужно будет только тех, кто сам этого захочет. Пункт второй: помогать с продовольствием нужно только тем, кто захочет себе на продовольствие заработать, и работы для них будет много, причем работы тяжелой — так что придется очень усердно на прокорм себе зарабатывать. Пункт третий: тем, кто не захочет переселяться и не пожелает себе на хлеб зарабатывать, не давать вообще ничего, пусть с голоду дохнут.